Так и не успев получить в Вене диплом врача, 21-летний Рихард Фрай сбежал от нацистов в Китай. Там он сразу остановил эпидемию малярии в армии, а вскоре первым синтезировал пенициллин в полевых условиях, за что и получил награду Мао Цзэдуна. После войны он остался в Китае и совершил медицинскую революцию, автоматизировав все местное здравоохранение.
Рихард Фрай, урожденный Рихард Стайн, с самого детства мечтал стать врачом, но судьба распорядилась так, что в его медицинскую карьеру вплелась еще и политическая нить. Он появился на свет 11 февраля 1920 года в Вене и был единственным ребенком обеспеченных еврейских родителей, которые в свое время переехали в Австрию из Чехословакии и Венгрии. Когда целеустремленный подросток заявил, что хочет посвятить свою жизнь медицине, папа с мамой против таких планов не возражали. Наоборот, всячески поддерживали парня, который умудрялся одновременно учиться в гимназии престижного венского района Дёблинг, изучать рентгенографию в Институте радиологии им. Гвидо Гольцкнехта и проходить практику в местной амбулатории.
Энергии юного Рихарда можно было позавидовать – параллельно с интенсивной учебой юный гений умудрился еще и вовлечься в политику. В 14 лет Стайн присоединился к движению скаутов – политического в этом было не так уж много, но именно там, подхватив искру от своих побратимов, он увлекся коммунистическими взглядами. Вскоре он вступил в Партию коммунистической молодежи Австрии, а потом шагнул на ступеньку выше и стал членом Коммунистической партии Австрии (КПА). Обе эти партии были образованы за два года до его рождения на волне роста коммунистических настроений в Европе и придерживались антифашистских взглядов. Когда Германия поглотила Австрию, активистам партии пришлось непросто – им не оставалось ничего другого, как перейти на нелегальное положение и организовать движение Сопротивления в борьбе за самостоятельную Австрию. Но Рихард Стайн в этом уже не участвовал.
Бросив школу незадолго до получения аттестата зрелости, а вскоре после аншлюса оставив и институт, Стайн, опасаясь ареста гестапо, бежал. Когда имя юного коммуниста появилось в списках полиции, у него было ровно 24 часа, чтобы исчезнуть из страны. Но Рихард скрылся не в одобривший аншлюс Советский Союз, а в Китай. Там коммунистов тоже уважали, но не подвергали такой опасности, как в «дружеском» СССР. Союз в то время, например, принял у себя одного из основателей КПА Франца Коритшенера, а потом с легкостью выдал его нацистам.
Как утверждают некоторые источники, путь Рихарда лежал через Италию: из Вены он бежал сначала в Геную, а уже оттуда по морям добрался до Китая. Наверняка его маршрут проходил и по континенту, но где именно он останавливался и через какие границы пробирался, уже никто не скажет. Прибыв 15 января 1939 года в Шанхай, он вскоре переехал в Тяньцзинь и там, несмотря на отсутствие диплома, благополучно устроился в больничную лабораторию. Денег хватало (скорее всего, родители позаботились, чтобы мальчику было на что жить), но можно только представить, как неуютно пришлось 19-летнему австрийскому еврею в стране, о которой разве что читал в книжках и язык которой не знал.
Волей-неволей Стайн включился в войну Китая с Японией, которая к нему не имела никакого отношения. Рихард не умел ни стрелять, ни командовать, но его добротные врачебные навыки ценились куда как больше. Он втайне надеялся, что все-таки сможет пробраться в СССР и поступить на службу в Красную армию, но не сложилось. В 1941 году Рихард отправился в Шаньси-Чахар-Хэбэйский район, фактически на китайско-японский боевой фронт. Вступив в ряды 8-й армии Национально-революционной армии, по неизвестной причине Рихард Стайн сменил фамилию на Фрай. То ли так было удобнее китайскому уху, то ли он хотел подчеркнуть, что «свободен». Правда, псевдоним Frey все равно отличался от немецкого frei («свободный»), но, возможно, этим он хотел подчеркнуть, что все-таки не до конца ассоциирует себя с языком тех, кто вынудил его покинуть родину.
Авторитет молодого медика из Европы оказался настолько высоким, что в 21 год Рихард Фрай получил место в прифронтовом госпитале. Он не только сам лечил солдат и офицеров, но и учил это делать по-новому местных врачей и медсестер. Впрочем, очевидно, они его тоже многому научили – вскоре Фрай прекрасно овладел акупунктурой. Когда в его бригаде случилась вспышка малярии, а необходимых лекарств, как всегда, не оказалось, он купировал эпидемию, вылечив зараженных солдат иголками. За это впоследствии он получил награду Мао Цзэдуна.
В те времена в Китае было много возможностей проявить врачебную изобретательность. Даже о самом базовом обеспечении в этой сфере можно было только мечтать – приходилось смешивать европейские техники с непроверенными, но действенными методами китайской народной медицины. Получалось неплохо – как минимум, у Фрая. В 1945 году он служил в городском округе Яньань, который был центром Китайской коммунистической партии (КПК). Здесь, в крайне неприспособленных условиях, в отсутствие реактивов и полного набора стандартных лабораторных принадлежностей, он сделал около полусотни неудачных проб, после которых все-таки впервые синтезировал пенициллин в полевых условиях. Этим он спас бессчетное количество раненых.
Гениальному медику-практику Рихарду Фраю, конечно, не было чуждо ничего человеческое. В Вене у него осталась невеста Ханна, но связь с ней была потеряна, и все говорило о том, что они больше никогда не встретятся. Молодость тем временем брала свое – в июле 1945 года он женился на Ли Бинжу, своей коммунистической соратнице и подруге, которая была младше его на год. В этом межнациональном браке родилось трое детей – дочь, которая впоследствии вместе с матерью перебралась в Германию, и два сына, которые так и остались в Китае.
Счастье оказалось недолгим. Сложно сказать, где разошлись взгляды супругов, но в начале 60-х брак Фрая распался. Ряд источников намекает, что причины были «политические» – то ли супруги не сошлись на почве идеологических взглядов, то ли старшие товарищи по коммунистической партии Китая, в которую Фрай был принят в 1944 году, почему-то решили, что такая ячейка китайскому обществу не нужна. Как бы там ни было, Ли Бинжу осталась с тремя детьми и так больше замуж не вышла, а вот Рихард очень скоро женился повторно и стал отцом в четвертый раз.
Война уже давно закончилась, и Фрай без особых сложностей мог бы вернуться домой, в Австрию. Но не захотел. Правда, в 1962 году он все-таки посетил родину: умер его отец, и Рихарду, к тому моменту уже китайскому гражданину, разрешили ненадолго съездить и повидать овдовевшую мать, которая теперь жила в Вене одна. Опасались ли китайские коммунистические власти, что Рихард соблазнится успокоившейся Европой и обратно в Поднебесную не вернется, сказать сложно. Но так или иначе, менять свою жизнь Рихард и не собирался – в Китае у него уже был статус и авторитет, начинать все сначала ему точно не хотелось.
Проработав 10 лет врачом в отдаленных провинциях Китая, каждый день борясь с распространением инфекций в районах, где с санитарией и гигиеной все было ужасно, Фрай наконец-то получил повышение. Его назначили консультантом Китайской академии медицинских наук в Пекине, куда он и отправился уже с новой супругой. Его любовь к порядку и страсть к организации тут пригодились как нигде – под руководством Фрая в начале 80-х был основан первый информационный медицинский центр в Китае. Через время Фрай же основал и стал управлять первой компьютерной базой данных в медицинской сфере Китая. База располагалась в Пекине – именно там стояла «ключевая» ЭВМ центра производства Burroughs Corporation, принадлежавшая Пекинскому муниципальному совету.
Убежденный коммунист и противник западной идеологии, Фрай при этом живо интересовался новинками глобальной медицины. Нередко он горячо отстаивал полезные технологии, пусть и рожденные на Западе, перед партией. Когда он узнал, что в США используются специальные программные модули для хранения информации из медицинских карт, он тут же настоял, чтобы этот принцип был внедрен и в Китае.
Конечно, американскую систему пришлось немного подстроить под местные реалии. Компьютер, в котором сохранялась и обрабатывалась информация, был приобретен в рамках первой Программы развития ООН для Китая. Фрай был уверен, что Китай должен оставаться самобытным, но не закрытым от мира – он просто должен быть «новым».
Как вышло, что еврейский мальчик из обеспеченной венской семьи вдруг стал адептом китайской коммунистической системы? Сам Фрай утверждал, что причиной этому – его политическая сознательность, которая сформировалась в 1933-34 годах. «Мои родители были кем угодно, только не коммунистами», – говорил он. При этом Рихард проникся не гуманистическими учениями греческих философов, а социал-коммунистическими взглядами. Фрай был уверен, что благодаря социализму жизнь в Китае стала лучше, что бесчисленные жертвы культурной революции принесли свои плоды. «Социализм – длинный путь, и его конечная точка пока не видна», – утверждал он. Отношения с партией у Фрая были неравномерные: он к ней относился с придыханием, а вот она к нему была строга. В годы Культурной революции австрийскому еврею пришлось непросто – были и давления, и несправедливые обвинения, но он устоял и выжил. В 1983 году Фрая даже назначили иностранным экспертом Коммунистической партии Китая, он участвовал в съездах партии. Такой широкий жест КНР можно объяснить только одним: партия Рихарда проверила, убедилась в прочности и окончательно приняла.
Незадолго до ухода на пенсию Фрай был назначен председателем Института информации и куратором Медицинской академии наук, но министром здравоохранения так и не стал – руководящих должностей на самом высоком уровне ему так и не пожаловали. 16 ноября 2004 года Рихард Фрай, который в полной мере не поучаствовал в политической революции в Китае, но совершил медицинскую, оставил этот мир. На прощании с одним из главных медиков Китая венок на могилу Фрая возложили и председатель КНР Ху Цзиньтао, и президент Австрии Хайнц Фишер. В качестве свой последней воли Рихард как истинный материалист завещал свои останки для медицинских опытов. На родине о нем также вспомнили и очень тепло – 21 февраля 2006 года на стене школы, где он учился, появилась мемориальная доска, текст которой написал сам президент Австрии. Еще через год памятник Фраю появился недалеко от Пекина.
Ганна Руденко
