Считается, что моральные понятия возникли у человека не на пустом месте – какие-то представления о том, что справедливо, а что нет, есть и у шимпанзе. Однако это именно что «представления о»: обезьяны могут наказать обидчика, который украл еду у них самих, но до разбирательств между «третьими лицами» им нет никакого дела – шимпанзе не будет наказывать того, кто украл у кого-то другого.
Психологи из Института эволюционной антропологии Общества Макса Планка провели с трёхлетними и пятилетними детьми эксперимент. Детей сажали за стол, поделённый прозрачными перегородками на 4 сектора. Вместе с ребёнком за стол сажали двух кукол, а оставшийся свободный сектор делали свободным и закрытым – он становился «пещерой». Ребёнок мог вращать стол с помощью специальной верёвочки, но, кроме того, точно так же управлять столом могла одна из кукол.
Сценарии игры были такие: ребёнок и куклы получали печенье или игрушку, но кукла, управляющая столом, могла перетащить то, что получил другой, к себе. Иногда жертвой обмана становился ребёнок, иногда – другая кукла. Но ребёнок мог дать симметричный ответ с помощью своего пульта управления; только в одном случае он мог загнать украденное в сектор-«пещеру», чтобы оно не досталось никому, а в другом случае мог передать предмет кому угодно.
В статье в Current Biology Катрин Ридль (Katrin Riedl) и её коллеги пишут, что трёхлетние дети стремились наказать обманщика в половине случаев, когда дело касалось их самих, и в 40% случаев, когда обманывали другую куклу. У пятилетних стремление наказать за несправедливость поднималось до 80% и 70% соответственно. Эксперимент усложнили, введя в него дополнительного участника в виде третьей куклы, которая за столом не сидела, но всё же могла перемещать по нему предметы: в одном случае печенье оказывалось у другой куклы, в другом – просто на пустом месте, где никого не было. То есть тут опять имела место несправедливость, но без очевидной выгоды, потому что сама «третья кукла» оставалась без угощения. Однако детей это не волновало – они всё равно возвращали предмет обратно, туда, откуда его украли. То есть дети всё-таки больше стремятся не столько наказать обидчика, сколько возместить ущерб жертве. По мнению психологов, дети пытаются активно восстановить справедливость. Что же до врождённости такого поведения, то тут пока остаётся больше вопросов, чем ответов, ведь не исключено, что даже трёхлетние дети обязаны своим чувством справедливости общению со взрослыми.
