Березовский Косте не нравился. Он был чем-то похож на Мефистофеля и слишком суетился, бесконечно дергая свою команду и изливая на подчиненных тонны идей. Иногда в них были рациональные зерна, но по большей части мысли Березовского, как автомобили на русской автостраде летели без оглядки вперед и со всей силы въезжали в предыдущие, остановленные на обочине собеседником, сминая их в лепешку. Единственное, что помогало Константину работать с Борисом Абрамовичем - равномерность загрузки мозга симуляторами. Они нюхали вместе: в одинаковом времени, но в разных точках пространства. Береза извергал из себя слова после понюшки кокаина, как фонтан «Дружба народов» на ВДНХ воду: нелепо, витиевато и во все стороны. До обеда его мог понимать только Костя и пара помощников из британской разведки MI-6, двойных агентов, работавших на ГРУ и употребляющих порошок не меньше самого олигарха, чтобы не спалиться. Вечером до этой кондиции доходил Доренко. Но все равно без Кости работа не шла: он был толмачом, разъяснял своим экспертам идеи шефа, отделяя жемчужные зерна от потока бессознательных образов. К тому времени Костя уже покинул кресло заместителя гендиректора Останкино: Березовский пролоббировал его назначение сначала помощником, а потом и заместителем руководителя администрации президента Александра Стальевича Волошина. Тому очень понравилось, как Костик на ходу ловит идеи и облекает в слова. Особенно его пленил неологизм «управляемая демократия». Вот никто на свете не смог бы более изящно обозвать понятие «гибридный авторитаризм, при котором оболваненный народ уверен, что у него есть какие-то права, кроме неотъемлимого: проголосовать за тех, которых рекламирует телевидение». Константин разработал концепцию жизненного устройства России: народ делится на тех, кому все по фиг вообще и остальных. Надо взять лист ватмана и расчертить на клеточки (можно и на компьютере, но не все же продвинутые пользователи, так что по старинке на бумаге карандашиком) Эти клеточки будут разного размера, в соответствии с численностью приверженцев того или иного образа мысли. Вот - отставные офицеры, их столько-то. Они хотят порядка, им нужно видеть свою страну великой державой, они вообще за Сталина и за русских. Мы на этот квадратик положим две фишки: на одной напишем Зюганов, на второй - Жириновский. И поручим социологам в штатском проверить: все ли в вождях устраивает или надо что-то поправить, уточнить в программах и выступлениях. А вот квадратик «студенты». Мы им положим Навального и молодых коммунистов. И тоже проверим - верят? Работает наш выбор? Если что не так, поправим, посадим на 15 суток или даже на пару-тройку лет для достоверности. Ребята ведь тщеславные, знают, что без репрессий со стороны «кровавой гэбни» у них не будет достоверности. А вот гопота. Ей мы предложим идеологию АУЕ, создадим ей легенду в интернете, пусть забавляются. А еще организуем футбольных фанатов, чтобы дружно крушили друг другу репы, дадим организаторам денег на поездки с любимыми командами, помещения выделим, пусть свои транспаранты шьют и скандируют кричалки. Надо же их занять. Вот квадратик с интеллигентными тетеньками за сорок. Этим организуем «Эхо Москвы», Сергея Пархоменко, Рыжкова, Немцова, для верности устроим покушение на независимость Венедиктова от Газпрома, не станем защищать Немцова и Политковскую от чеченцев, пусть верят в прекрасную Россию будущего. Вот клеточка ненавистников режима. Туда положим Пионтковского. Вот потрепанные жизнью дяденьки с пытливыми умами. Им сойдет Илларионов. Чиновникам дадим Едро, но с одной стороны пристроим конкурента Миронова, чтобы цапал за ноги, а с другой все того же Навального, пусть кусает за нос, нефиг клювом щелкать. Националисты? И им найдем лидеров. Девицы из провинций? Нарисуем им наглых героинь-моделей, а сверху припрем Ксюшей и Боженой.
Главное в этой схеме - закрыть все квадратики сверху. Так, чтобы само ничего вырасти не смогло. А если что-то где-то прорастет, так на это у нас есть ФСБ, СВР и просто инициативные люди, готовые на что угодно ради правильного госзаказа.
А еще надо разрешить профсоюзам торговать своими санаториями, домами отдыха, дворцами культуры и Домом Советов. Чтобы никто даже не вздумал пытаться организовать альтернативу. А уж если организует, то сразу надо скупать на корню за хороший прайс. Вот возник на заводе «Форд» в Ленобласти независимый профсоюз, так сразу лидера в Едро и Госдуму. Пусть приобщается к власти, раз такой умный и талантливый. Для юных карьеристов создадим социальный лифт - молодежное движение. Там самые подлые и угодливые смогут себя зарекомендовать в глазах старших товарищей. А еще надо развить банковскую систему, организовать потребительское кредитование всего населения, пусть сами идут в кабалу: не отдал вовремя, коллекторы замучают, суд, приставы, запрет на поездки, изъятие автомобильных прав и так далее. Пусть работают на двух работах, день и ночь, главное не позволять серьезный быстрый рост зарплат. И народу все время тыкать с телеэкрана: видите, как жизнь улучшается? Все для вас! Путин работает, с колен страну поднимает! А еще нужно разработать новую систему легитимности. Взять что-то сакральное, например победу в войне и сделать из нее Божество. Ну и не только православную церковь надо окончательно под себя подмять, но и мусульман, и буддистов, и даже всяких пятидесятников, чтобы не американских проповедников слушали, а своих.
А все партии, какие есть, надо спонсировать. Не из бюджета, из кармана. То есть из «бассейна», в который все губернаторы должны нести половину откатов в своих регионах. И министры, и вице-премьеры, и олигархи, получающие государственные подряды. А во время выборов из этого бассейна всем лить в карман, вообще всем. Просто по-разному. Главе избиркома в Усть-Зажопинске сто тысяч, в Москве - миллион, а кандидатам столько, сколько они стоят. И пусть обязательно будет оппозиция: КПРФ, СР, ЛДПР. Им тоже из бассейна. Чтобы были частью государства, а не шакалили у посольств.
Да, еще журналисты! Вот с ними проще всего: телевидение целиком зависит от государства: эфирный сигнал контролирует Министерство связи. Лицензии тоже государство выдает. Кабельные сети не в космосе проложены, а по улицам городов, по подземным коммуникациям. Значит тоже под контролем власти: скажет какая-нибудь комиссия, что ваше оптоволокно мешает правительственной связи и все: сматывай свои веревки обратно на барабан и кати его к чертовой матери. А газеты и журналы? Ну так их надо где-то продавать! Киоски на улице, прилавки, магазины, витрины на вокзалах и метро. Они что в воздухе висят? Нет, их согласовывать надо с властью. А значит всем этим РАСПРОСТРАНИТЕЛЯМ можно объяснить - какие газеты, журналы и телепрогаммы можно пускать в массы, а какие должны измениться, чтобы их пускали. И ругать власть только по согласованию.
Про интернет тогда мало кто думал, но Костя просчитал. И создал специальную экспертную группу, подключил разведку. Продумал, что и тут надо подсуетиться: создавать «авторитетные» ресурсы для каждого кластера общества. Болванам «Яплакал», программерам-нигилистам в нестиранных свитерах «грязные» закрытые сообщества, а для теток-бюджетниц сайты про кухню, здоровье и астрологию. Ну потом, конечно, Костя придумает ВК и ОК, но это будет уже много после.
А тогда, придумав партию «Единство» и заставив Примакова идти на союз с питерским кланом, выиграв выборы Путина, команда Кости стала очень ценной и в какой-то момент сам Константин решил от нее потихоньку избавиться. А заодно и от Березовского. А что, разве не может Сверхчеловек управлять всеми процессами вокруг себя? И Костя придумал план. Он убедил Волошина в необходимости встречи с Путиным тет-а-тет (в присутствии Александра Стальевича, конечно) и на аудиенции предложил молодому президенту отделаться от Березовского, который окружил себя агентами британской разведки. Выложил досье, понятное и красивое, со схемами, связями, транзакциями. Путин, который до этого свято держал данные обещания, засомневался в том, что Березовский может в дальнейшем быть полезен. Аналитическая записка Константина доказывала, что олигарх манипулирует Кремлем, что перспективы у него нет, а вреда будет много. Отправив Костю в приемную, Путин сказал Волошину: надо отнять у Березовского ОРТ и вообще отодвинуть от кормушки. Глава администрации предложил заменить Березу на Абрамовича, который чист перед Кремлем, хотя и жаден, как мольеровский скряга-скупец. На том и порешили. Но Костя не удовлетворился такой победой: он смог убедить Березовского в том, что тот, всесильный демиург, может остаться в российской политике при Путине только если выкупит партию КПРФ, которую спонсировал бывший Костин босс Евгений. Даже цену назвал: семьдесят миллионов долларов. Наивный Береза запросил у Белковского совет: стоит ли игра свечек? И у Доренко, которого видел куратором Зюганова в случае удачи сделки. Белковский, которому Костя дал инструкции, поддержал идею. А Доренко заартачился, мол дорого, да и не проще ли опустить самого Евгения, ведь он обладает почти неограниченным ресурсом и скупит коммунистов заново. Никто сейчас не проследит, как Костя и Зюганов раздербанили эти деньги, но Волошин донес до Путина информацию: Березовский пытается скупить оппозицию в Госдуме и представляет собой реальную опасность для Кремля. Путин объявил ему газават. Береза отъехал в Лондон, а тут новая интрига: Костя слил Лужкову, что Путин больше не поддерживает старую команду и Юрий Михайлович может сделать с Доренко все, что душа пожелает. И это должно быть красиво: нужно не просто отомстить оборзевшему Сереге, а растоптать его окончательно. Лужков быстро заказал спецоперацию, Доренко на мотоцикле повздорил со специально подготовленным хамом-пешеходом, наехал на того в буквальном смысле - на своем любимом байке. Рядом оказались милиционеры в штатском, уголовное дело, суд, четыре года условно и волчий билет: на серьезные телеканалы Сергея Доренко больше никогда не примут и даже уволят из американского телевидения, где телекиллер подрабатывал.
Белковский все понял и выпросил у Кости индульгенцию, поклявшись навсегда служить верой и правдой. Тот согласился: впереди была еще главная задача: отомстить Жене и Эдику. И Стас ему в этом сильно пригодится.
Был еще Чубайс, но Путин сам убрал своего бывшего кумира с дороги, отправив в государственный бизнес под клятву никогда больше не заниматься политикой без ведома Волошина. Костя и тут перехитрил: уговорил Анатолия Борисовича проспонсировать предвыборный блок СПС, создать в Санкт-Петербурге независимый телеканал СТО, выделить сотню миллионов на эти дела, причем поручить контроль за деньгами вполне конкретным политтехнологам, жуликоватым и с плохой репутацией. А Волошина уговорил подтвердить, что это желание Первого. Чубайс повелся. Деньги спиздили, блок на выборах провалился, ставленник Анатолия Борисовича в Петербурге испугался выборов губернатора, телеканалу урезали финансирование и потом прикрыли совсем. Путин разочаровался в Чубайсе, хотя тот и пытался как-то ерепениться, писал статьи про Либеральную Империю Россия, пока однажды ГРУшники не обстреляли его кортеж. После этого Рыжий осознал, что вышел в тираж окончательно и лучше сидеть тихо, попиливая бабло в госкорпорациях до конца дней.
Костя стал окучивать Сечина, тоже заместителя руководителя администрации. Он, как и Костя выходец из ГРУ, патриот своего отечества, которое в его восприятии называлось Путин. Доказывая преданность, не требуя ничего, кроме права на нестандартный для чиновника образ жизни, Костя провел одну из самых красивых интриг в своей карьере: стравил Сечина с Евгением, собрав досье на сделку бывшего патрона и друга и барона Ротшильда. Заодно приплел сюда невиданную активность Евгения на политическом поле, скупку депутатов, подготовку «молодых лидеров», созданные Женей учебные заведения и даже московский вуз, призванный по мнению Кости «готовить оппозиционные кадры». И предложил схему национализации активов холдинга через скандал: мол, народ ждет от власти решительных мер в отношении зарвавшихся олигархов. Сечин заинтересовался и слил информацию напрямую Путину, не ставя вопрос, а просто намекнув на то, что он, Сечин, смог бы решить проблему быстро, надежно и красиво. Путин кивнул. Сечин сообщил Косте, что в этом смысле они в одной упряжке: Костя получит удовольствие от мести, а Сечин - нефтегазовый актив. Но самое главное - страна сбросит с себя мерзких паразитов и сохранит свои богатства. И спросил: а может, их просто предупредить, чтобы забрали по-минимуму, ну там миллиардов пять-десять, отдали компанию и свалили на историческую родину? Но наткнулся на огонь в Костиных глазах. Наш Сверхчеловек проявил слабость впервые за десятилетия, он позволил собеседнику прочитать свои эмоции. Он не контролировал себя, покрылся краской, в глазах полопались мелкие сосудики, прикусил до крови губу и судорожно сжал кулаки. «Нет, все-таки сдает наш Атемошка, запас прочности исчерпывается. Ладно, дадим песику косточки погрызть, раз такие страсти», - подумал Игорь Иванович. Он про себя называл Костю Артемоном. Ну вот такая у Железного Игоря ассоциация была с пуделем из мультика про Буратино.
Костя взял в себя в руки и пошел пить пиночетовку, проклиная минутную слабость. Для начала нужно было подготовить почву. Это он поручил Белковскому, объяснив государственную важность задания. Стас справился. Операция хоть оказалась сложной, но удалась вполне: следователи стали копать сразу и под Евгения, и под Эдуарда. Причем по совершенно разным делам: Костя понимал, что если будет одно общее дело и один приговор, Путин сможет рано или поздно под влиянием внешних сил сдать назад, да даже поменять осужденных на какого-нибудь заложника, которого возьмет Запад. Нет! Женя должен был сидеть долго и серьезно, шить варежки на далекой сибирской зоне, нюхать хряпу и бороться за нижнюю шконку в камере. Но когда-нибудь все-таки выйти. А вот Эдик выйти на свободу не должен. Его судьба - сгнить в каменном мешке для пожизненно-осужденных, в обществе такого же отморозка, Костя лично позаботится о его соседе по камере в «Черном дельфине», подберет в сокамерники ему педофила-людоеда, пусть сойдет с ума, пусть его насилуют охранники резиновыми палками, пусть сожрет его жалкую плоть туберкулез, ВИЧ и гепатит, выпадут зубы, пусть язвы покроют его холеную физиономию, пусть проклянут его родные, коллеги и сам Женя никогда ни за какие деньги не сможет его вытащить на свободу!
Женю возьмет спецназ ФСБ в собственном самолете, выломав прикладами перегородку, отделяющую летающий офис олигарха от салона для переговоров. И он действительно сошьет тысячи, десятки тысяч варежек, потеряет смысл и волю, мечтая только об одном - когда-нибудь выйти на волю, будет униженно торговаться с Путиным, упрашивать отпустить его к старенькой маме и Путин отпустит через десять лет на свободу, взяв клятвенное заверение, что тот не будет больше заниматься политикой. Ну или если будет, то только для вида.
С Эдиком ошибочка вышла. Он соскочил с крючка, как крупная рыба, оторвав блесну. И теперь будет жить с ней, мешающей, не вросшей до конца в тело, нелепо торчащей из хищной пасти. Эдик вовремя уехал, причем с благословления Жени, чтобы вытащить из холдинга хоть часть денег. Эдик смог унести с собой немного, миллиарда два-три, но очень много потратил на адвокатов. Он единственный пожизненно-осужденный российским судом, но избежавший «Черного дельфина», «Белого лебедя» и «Совы». Костю это с одной стороны бесит, а с другой вроде так тоже ничего: когда ты в тюрьме на пожизненном, тебе уже ничего не светит, ты приспосабливаешься, выживаешь, вспоминая о свободе, дыша прошлым, видишь во снах эту самую пленительную вещь в человеческой жизни - свободу. А теперь Эдику снится тюрьма, которую он избежал, он просыпается в судороге, не понимая: действительно ли над ним горит вечная электрическая лампочка или это кошмарный сон. Костик ему все время напоминает о себе: то выделит средства каким-то ублюдкам-журналюгам, которые уже на новой родине будут публиковать пасквили, то зашлет тамошним политикам денег, чтобы возбудить процесс лишения гражданства, то закажет на НТВ новое кино про его кровавый бизнес, ссоря с инвесторами и акционерами, то просто через резидентуру, окружающую Эдика несколькими плотными кольцами, выставит его дурачком перед другими оппозиционерами. Это работает: Эдик не железный, у него слабеет память, он то начинает вести кучу блогов, раздавать интервью, бороться с путинизмом, то вскипает от злости, читая комментарии ботов, проклинает демшизу, забывает обо всем, машет рукой и плюет на это дело. Да и не доверяет он никому, корме женщин, глядящих на него с умилением, как в годы его юности. Депрессия, тревога, обида на всех, мол хотят все за его счет жить! Не позавидуешь ему, Костя свое дело знает, агентура вокруг Эдика все больше женская!
А что сейчас с Костей? Где он? Почему его блестящая карьера Демиурга русской политики вдруг схлопнулась, как СКК в Санкт-Петербурге при попытке поменять крышу? Почему сперва Путин его кинул на какие-то странные проекты вокруг Украины, типа создания волшебной страны Нарнии, точнее Новороссии. Какое отношение Костя вообще к этому имеет? Почему вдруг назначил на его место туповатого и злобного извращенца, владельца майонезно-маргаринных заводов, напрочь лишенного креативности.
А вот тут такая история получилась: в 2010-2011 году Костя стал плоховато себя чувствовать. Вроде все как всегда, а не пишется ни песен, ни романсов. В смысле ни стихов, ни прозы. Еще вчера по его пьесе спектакли в Москве играли, а тут какой-то заплетык. Потом новая чума: Медведев не идет на второй срок, в Кремль возвращается Путин, рокировочка. Надо правильно это дело обставить, заморозить все креативные проекты, но как фарш провернуть обратно в мясорубку? Даже если всю оппозицию перемочить, от Ксении Анатольевны до Алексея Анатольевича и Дмитрия Львовича, то все система порушится. Которую он, Константин, выстраивал десять лет. В шахматах это называется цуцванг. И Путин его не понял. Заподозрил. Нет, не в неверности, а в слабоумии. Ход был некрасивый: кто здесь власть? Мы? Или эти гондоны? Куда ты их выпустил? Посмотри на реакцию Запада, посмотри, как меня на стадионе освистали? Ты вообще контролируешь поляну? Вы считаете, что мне надо на другую работу? Куда скажете, туда и пройду. И пошел. В кабинете решил внеурочно нюхнуть - не вставило, голова ватная. Еще. И еще. Все равно не работает. А тут кровь потекла, немного, но конкретно: запахов он давно не чувствовал, да и вкус уже ко всяким фуаграм из «Пушкина» давно потерян, но чтобы вот так?! Нет, такого никогда не было. И он понял: приехали. Началась депрессия. Причем не просто какая-та тревожная, как у всех: принял лекарства, потратил время на психотерапевта, глядишь: через пару недель улучшение, а через месяц вообще все отлично, только алкоголь срубает, без снотворного не уснуть и либидо падает ниже плинтуса. Но работать можно, хоть и утомляет работа, да и креативность не та, что без антидепрессантов была. Не помогут Косте таблетки: у него другая депрессия, она бывает только у кокаинистов. И ничем не лечится. Такая вот хитрая шутка - биохимия мозга. Можно очень долго подстегивать выработку своих гормонов удовольствия, но рано или поздно вдруг случается ад. Нет, не зависимость, не рост толерантности, когда нужно дозу увеличивать, а конец желаний. Иван Бунин когда-то описал такое, сам не подозревая о своем открытии. Был у него в одном из рассказов упомянут средневековый правитель Тимир Аскак-Хан. О нем пел сказитель-татарин: хан был велик и все поклонялись ему, но однажды все кончилось: правитель пришел на базар, сел на пыльный камень и целовал лохмотья проходящих калек и нищих, говоря им: «Выньте мою душу, калеки и нищие, ибо нет в ней больше даже желания желать!»
«И, когда господь сжалился наконец над ним и освободил его от суетной славы земной и суетных земных утех, скоро распались все царства его, в запустение пришли города и дворцы, и прах песков замел их развалины под вечно синим, как драгоценная глазурь, небом и вечно пылающим, как адский огонь, солнцем... А-а- а, Темир-Аксак-Хан! Где дни и дела твои? Где битвы и победы? Где те юные, нежные, ревнивые, что любили тебя, где глаза, сиявшие, точно черные солнца, на ложе твоем? И века пронеслись над твоей забвенной могилой, и пески замели развалины мечетей и дворцов твоих под вечно синим небом и безжалостно радостным солнцем, и дикий шиповник пророс сквозь останки лазурных фаянсов твоей гробницы, чтобы, с каждой новой весной, снова и снова томились на нем, разрывались от мучительно- сладостных песен, от тоски несказанного счастья сердца соловьев... А-а-а, Темир- Аксак-Хан, где она, горькая мудрость твоя? Где нее муки души твоей, слезами и желчью исторгнувшей вон мед земных обольщений?»
Так вот именно так выглядит Ангедония, абсолютная потеря жизненной радости. Исчезновение желаний. Любых. Когда не хочется есть, пить, любить, писать, работать. И даже кокаина не хочется. Таков закономерный итог: у кого-то наступает через год, у кого-то через десять лет регулярного приема психостимулятров, а нашего сверхчеловека - через тридцать. Тяжелое состояние, многие не выдерживают, либо на герыч переходят, либо совсем на синьку. Только ненадлого: ни алкоголь, ни наркотики, ни секс, ни путешествия - ничего не помогает. На несколько лет человек погружается в пустоту. Каждые несколько минут кажется, что ты тонешь в обволакивающей липкой жиже, что она проникает в тебя через легкие, через желудок, сквозь кожу, наполняя могильным холодом. И ничего не хочется. Нет сил бороться с этим наваждением. Можно проглотить нейролептик, поплыть, уснуть призрачным кошмарным сном, но через пару часов ты обнаружишь себя на мокрых от пота простынях с бешенно стучащим сердцем и снова почувствуешь смерть, которая наступила, хотя ты еще дышишь, можешь встать, дотащиться до унитаза, налить воды, но выпить ее ты не сможешь, вывернет рвотой. Можно даже заставить себя поесть, но это будет отвратительно: самые любимые блюда упадут в желудок кучей гравия, вызовут омерзение и боль. Милые лица детей вызывают отвращение, голоса родных воспринимаются, как иголки в барабанные перепонки. Даже умереть не хочется, потому что для этого нужно хоть что-то предпринять, а сил никаких…
Говно ведь правда? И прошлое не светит внутри, как теплый уголек из костра детства. Да, говно! Но говорят, постепенно проходит с годами. Когда-нибудь вернется к Косте почти вся сила. Года через два. И он снова начнет свое восхождение к вершине. Как завещал Заратустра. А может такое случиться, что не вернутся к нему желания? Ну да. Есть такой шанс. Небольшой, но все-таки есть…
