Владимир Путин – человек сегодняшнего дня, человек настоящего времени.
В настоящем времени он чувствует себя как рыба в воде: всегда в курсе, всегда начеку, всегда готовый к новым вызовам, всегда отвечающий на них неожиданными тактическими маневрами. Как тактик он непобедим. Его сегодняшний день начался в России в 1999 году и с тех пор никак не закончится.
А вот ни вчерашнего, ни завтрашнего дня у Путина нет. Его отношение к прошлому засекречено, его показания о девяностых, о восьмидесятых, о тридцатых противоречат друг другу. Все, что Путин говорит о своем прошлом и о прошлом страны, можно считать его президентской легендой – как те легенды, который есть у внедрившихся разведчиков. А подлинного прошлого у него, как и у любого агента спецслужб, нет. Кто вы, мистер Путин? Да никто. А вы почему интересуетесь?
Но действительно серьезные проблемы у Путина с будущим.
Он никогда не говорил людям толком, куда ведет страну. Никогда не оглашал свой план действий. Увеличить ВВП, повысить зарплаты, понизить смертность, поднять рождаемость – такие цели он озвучивает регулярно. Но для бывшей сверхдержавы, переживающей исторический перелом и ищущей себя в новом мире – этого недостаточно; тем более, что он правит ей уже скоро как двадцать лет.
Нет проекта развития. Нет образа будущего. Нет стратегии. Хотя бы просто озвученного плана действий нет – и в период избирательной кампании, когда нужно объяснять людям, куда идет страна, Путин молчит. Даже ясность в том, собирается ли он сам избираться в очередной раз, Путин вносит только в самый последний момент. Одно сплошное «поживем – увидим», одно только оперативное реагирование.
Путин не хочет в завтра. Путина все устраивает в сегодня. Он не видит острых проблем ни в политическом устройстве страны, ни в ее экономическом положении. Он не хочет думать о реформах, которые могли бы поколебать выстроенный им карточный домик. Его соратники, его сверстники, тоже не хотят думать о завтрашнем дне. Что ждет их, скоро семидесятилетних, там, в завтра? Ясное дело, что. Ничто.
И народ тоже боится завтрашнего дня. Его можно понять, русский народ: он помнит Великую отечественную войну (телевидение не дает забыть), он помнит развал СССР – с продуктовыми карточками и очередями за колбасой – и гражданские войны в бывших союзных республиках, помнит хаос девяностых (Путин при каждом удобном случае ему напоминает) и две войны в Чечне. Это не говоря о экономических кризисах, падении рубля и потере сбережений. История наш народ не балует. Каждый новый день люди просыпаются, заранее сжавшись в комок и глаза разожмуривают недоверчиво: какая новая катастрофа стрясется сегодня?
Есть только одна категория граждан, которым все неймется в будущее – это молодежь. Молодым нужно в будущее, потому что им нет места в путинской России, которая застряла в том августовском дне девяносто девятого года, когда Ельцин короновал Путина на царство. Социальные лифты в России остановились на верхних этажах и вниз больше не спускаются. Никакой меритократии в стране нет. Вместо нее – власть своих, верных и лично преданных. Главная кузница государственных кадров – Федеральная Служба Безопасности. Именно ее ветераны и действующие офицеры возглавляют государственные корпорации, банки и промышленные гиганты, политические партии и министерства. ФСБ в России – больше, чем спецслужба, это настоящий тайный орден: то, что приписывают масонству в Европе, осуществляет ФСБ в России.
ФСБ наследует КГБ, а тот, в свою очередь, революционной Чрезвычайной комиссии – «ЧК» - откуда любовно-романтическое название тех, кто служит в этой организации по сей день – «чекисты». Чекисты столетней давности истребляли русскую аристократию, вычищая всех, кто имел какие-либо дворянские корни. Чекисты сегодняшние хотят стать «новым дворянством» России - то есть, особым сословием, наделенным властью по праву рождения. Об этом заявляет, обращаясь к сослуживцам, бывший директор ФСБ, ныне секретарь Совета безопасности Николай Патрушев.
И кажется, это новое дворянство начинает образовываться: дети путинских друзей и сослуживцев становятся во главе государства и экономики. Сын бывшего премьер-министра (впоследствии директора Службы внешней разведки) Михаила Фрадкова Петр возглавляет «Промсвязьбанк», который обслуживает счета Министерства обороны, сын нынешнего директора ФСБ Александра Бортникова Денис руководит Северо-Западным подразделением Внешторгбанка, распоряжаясь пятью миллиардами евро в год, сын бывшего руководителя Федеральной службы охраны Евгения Мурова Андрей возглавляет «Федеральную сетевую компанию Единой энергетической системы» с годичной выручкой в два с лишним миллиарда евро, а сын путинского сослуживца и соратника Сергея Иванова и бывшего вице-премьера – Сергей Иванов-младший возглавил российского алмазного монополиста компанию «Алроса». Сын же самого Николая Патрушева - Дмитрий – только что назначен министром сельского хозяйства.
И хотя на губернаторские посты иногда назначают безликих молодых людей – так называемых «молодых технократов» - делается это скорее для того, чтобы разбавить региональные властные кланы целиком зависящими от центра и всем ему обязанными варягами. Настоящей власти: безнаказанности и вседозволенности – у них нет. Но стать путинской пешкой в регионе – наверное, единственный сейчас способ для безродной молодежи попасть во власть. Это – и, конечно, служба в ФСБ. По опросам, трое из четырех молодых людей до тридцати считают службу в ФСБ привлекательной, и почти половина россиян хотели бы, чтобы их дети и внуки стали чекистами. Все в глубине души понимают, кто на самом деле правит страной. Но увы, ЧК не резиновая. Вакансий погонщиков скота наперечет, остальным в этой сельскохозяйственной метафоре придется довольствоваться совсем другой ролью.
Программа по поднятию рождаемости у Путина имелась, но что делать с получающейся в результате этой программы молодежью, он не подумал. В итоге в России сформировалось уже целое «путинское» поколение, родившееся при нем и никогда не знавшее других (настоящих) правителей. Оно, вроде бы, и желанное – ведь без него нашу территорию некем было бы заселить – но при этом и совершенно лишнее.
Путин уже не может и не очень хочет понимать путинское поколение. Он старше его на полвека. А о молодежи старикам испокон веков известно одно: что она склонна бузить. Если молодежь не приструнить и не направить ее энергию в нужное русло, жди беды.
Доказательством тому – прошлогодние митинги протеста против премьера Дмитрия Медведева, которого оппозиционер Алексей Навальный обвинил в коррупции. На них впервые массово вышло то самое поколение: студенты-первокурсники и даже школьники, с которыми Навальный сумел найти общий язык – язык видеоблогов на Ютьюбе.
Школота на оппозиционных митингах – неприятный сюрприз и для Администрации Президента, и для ФСБ. Если школьников бить милицейскими дубинками и распылять им в глаза слезоточивый газ, получается невыигрышная телевизионная картинка. Народ может не понять. За детей и родители могут выйти на улицы. А страх «цветной» уличной революции – это последний неподавленный страх путинской системы.
Да и скажите на милость – как поколение, родившееся при Путине и всю жизнь прожившее при нем, может желать чего-то, кого-то другого? И с какой стати? Как они вообще до такого смогли додуматься? Сами точно не смогли бы – значит, кто-то нашептал. Какие-то вредители. Пятая колонна. ЦРУ.
Складывается ощущение, что они не до конца доверяют своим наследникам – нынешние старики во власти. Может, знают цену своим балбесам. Может, хотят подстраховать крон-принцев: ведь откуда тем, кто не боролся за власть, знать, как страшно терять ее? Придут чужие молодые, голодные – и вырвут власть из их холеных пальцев!
Старперы не пытаются понять или предугадать дивный новый мир, который маячит во мгле впереди по курсу. Вместо этого они героически стараются остановить ход времени, предотвратить будущее. Или – если не получится не допустить будущего – то хотя бы не пустить в будущее молодежь.
Для этого будущее подменяется прошлым: создаются псевдо-пионерские и псевдо-комсомольские организации, в которые загоняют школьников. Из последних примеров – «Юнармия» министра обороны Сергея Шойгу и «путинского повара», повелителя кремлевских троллей Евгения Пригожина. Это та самая организация, которая недавно неуклюже штурмовала фанерный макет Рейхстага в развлекательно-образовательном парке под названием «Патриот», построенным оборонным ведомством в память о победе СССР в Великой Отечественной войнке.
«Фанера» - так на русском сленге говорят, когда на концертах певцы поют под фонограмму, вместо того, чтобы петь живьем. Фанера – фальшивая натуга ради быстрых денег. Так что образ фанерного Рейхстага выбран очень метко. Он – кульминация фанерного культа Победы в Великой Отечественной, который стал в нынешней России новой идеологией фикс – тоже фанерной.
У Компартии есть своя пионерия, у правящей «Единой России» - «Молодая гвардия». Названия и образы этих движений все подряд стырены у советской детской пропаганды. Так проще политтехнологам, которые лепят и продают эти движения в полусыром виде чиновникам («концепция, проверенная временем»), так проще чиновникам (они вспоминают свое счастливое детство, околдованное советской пропагандой, и у них начинается непроизвольное слезоотделение), и так проще Путину: дети, которых отселяют в прошлое, не будут торопить его с будущим.
Из-за политической важности этого момента на поднятие патриотизма и прокачку духовности выделяются немалые средства. Только парк «Патриот» и штурм тамошней фанеры, например, обошлись казне более чем в 350 миллионов евро.
Но в каком прошлом – коммунистическом или царском – нужно запереть детей, пока не решили. Что именно считать духовностью и что патриотизмом – тоже пока не определились. С такими государственными бюджетами на духовность и правильную историческую память желающих позаботиться о молодежи много, и все тянут к государственным деньгам руки.
Результат – клоунская эклектика, полный идеологический разброд. Одной рукой детей вербуют в военно-патриотические организации коммунистического образца, другой – внедряют в школах основы православия. Цель одна – воспитать из детей маленьких старичков.
А тех, кто не хочет по-хорошему, потчуют горьким лекарством.
Недавние митинги «Он нам не царь», на которых молодежь протестовала против махинаций на путинских выборах, разгоняли «казаки» - якобы добровольно помогающие полиции люди в камуфляже и с нагайками. И вот эти «казаки» били молодежь нагайками – так же, как сто лет назад настоящие казаки били нагайками участников тогдашних студенческих манифестаций. Но только нынешние казаки – фальшивые, это такая же постмодернистская цитата из прошлого, как и «Юнармия». Возглавляют нынешние казачьи движения ветераны ФСБ, друзья путинских друзей.
С «Юнармией» у них есть и еще кое-что общее – косвенное государственное финансирование. Избиение школьников и студентов нагайками на оппозиционных митингах называется «поддержание общественного порядка», и за это мэрия Москвы, например, заплатила «Центральному казачеству» сотни тысяч евро.
Вроде бы, просто игра – но в ней есть те, кто в солидном выигрыше. Пускай казаки и пионеры – фейковые, но деньги-то настоящие. И нагайки тоже.
В первые путинские сроки и в промежуточный медведевский с молодежью больше доверяли работать Администрации президента – она действовала потоньше, похитрей, и главных активистов-лоялистов из своих подшефных юношеских организаций трудоустраивала и двигала. Но в России пост-крымской, в России стареющего Путина главным органом работы с детьми становится именно ФСБ.
Ее ветераны учат детей любить Родину – пусть иногда и ремнем, а ее действующие сотрудники подавляют юношеское инакомыслие. По нашим законам, разница между терроризмом и экстремизмом невелика, а граница между экстремистами и оппозиционными активистами и вовсе прозрачная. Законы позволяют наказывать реальными тюремными сроками не только за посты «экстремистского» содержания (вызывающими, по мнению судьи, вражду или ненависть) в соцсетях, но и за репосты. Сажают чаще всего именно за репосты: в прошлом году за это осудили более двухсот человек, реальные сроки получили 47 из них. Причем карают именно простых юзеров. Месседж ясный: сесть может каждый, дотянемся и до тебя. Родина слышит, Родина знает.
Дело молодежной группировки «Новое величие», сфабрикованное провокаторами ФСБ, которые сами создали эту якобы экстремистскую группировку, сами нагнали в нее студентов, сами написали ей устав, сами раскрыли заговор и теперь пытаются студентов посадить – из той же серии. Спецслужбы выхватывают из политизированной молодежной среды случайных людей и публично ломают им судьбы – ради звезд на погонах и ради бесконечного продления сегодняшнего дня Владимира Путина.
В стране, руководство которого чувствует, что время его уходит, в политику превращается все: социальные вопросы (безбрежные и зловонные московские свалки), культура (которая обязана воспитывать население в «патриотическом ключе»), история (с которой власть все время проводит выгодные для себя параллели) и, конечно, спорт.
Как и в советские времена, спорт в России идеологизирован: спортивные победы – единственный легитимный источник того патриотизма, которым власть цементирует свой трескающийся фундамент. Именно поэтому ей так важна была победа в Сочинской Олимпиаде. Но и эта победа оказалась шулерской и фанерной.
И, конечно, не стоит думать, что нынешний футбольный чемпионат – просто спортивный праздник. Это попытка показать и доказать миру, что все карикатуры с забившимся в берлогу ощерившимся бурым медведем – стереотип. А Россия – открытая миру дружелюбная страна, просто требующая к себе равноправного отношения и уважения. Население тут должно всячески поддерживать эту генеральную линию, а если вдруг кто-то радуется недостаточно искренне, к нему могут и постучаться. С фанатскими организациями в последние пару лет плотно работает ФСБ, поднимая их толерантность, а студентов, которые написали «Нет Фан-зоне» на плакате рядом с Московским университетом, собираются сажать за вандализм. В тюрьму сажать.
Когда российская императрица Екатерина Вторая отправилась в путешествие в недавно присоединенный Крым, ее фаворит князь Потемкин устанавливал вдоль маршрута высочайшего следования деревянные щиты, на которых были изображены процветающие деревни. Историки говорят, это миф; но попробуйте найти десять отличий между ним и сегодняшней Россией – страной, которая хочет казаться, а не быть.
Но дело в том, что в нарисованном мире предлагается жить новому неприкаянному поколению. А те, кто требует от них патриотического экстаза при виде крашеной фанеры, обустроились надежно и уютно в реальности. В сегодняшнем дне. Сами-то они верят только в деньги и в нагайки. И молодежь это чувствует – хотя бы четверть сегодняшней молодежи.
Некоторые считают, что молодых легко обманывать, потому что ей недостает опыта. Но зато им не хватает и цинизма, и конформизма для самообмана.
Хорошо, что нынешних детей обманывают такие циничные, пресыщенные и испорченные люди. Может быть, у детей выработается аллергия на обман.
Хорошо, что для реставрации гранитной громады советской империи путинское окружение использует фанерные опоры. Может быть, если Россию чекистской чеканки постигнет политическое банкротство, тех, кто будет мечтать служить в ФСБ, станет меньше, чем тех, кто будет просто строить новую страну.
И может быть, в новой России фальши будет меньше, потому что те, кто будет ее строить, будут ей перекормлены с детства.
Дмитрий Глуховский
