Началось все с эвакуатора. Теперь уже не разобрать, кто был прав, а кто виноват, но только загнали менты эту машину на платформу. Дамочка, как услышала сигнальную трель, пулей выскочила из своего луивиттона, даже капучино не допила, и побежала выручать родную бэнтли. Гаишники бросились было наперерез, да не успели: хозяйка взлетела наверх и заперлась изнутри.
Делать нечего, стали стражи порядка ломать двери: машина люксовая, и денег можно заработать изрядно. А девица, хоть и была комплекцией, что цветочек-лепесточек, не растерялась: принялась давить на клаксон, отворила чуть окошко и завизжала «помогите!» Один мент изловчился, просунул руку внутрь и схватил дамочку за волосы. Тут все и завертелось.
Известно, что настоящий русский человек, тем более патриот, никогда в такой ситуации не вмешается, даже когда бьют женщину. Усвоивший хорошо уроки Болотной площади, он лучше будет потом страдать со стыда, что оказался безвольной тряпкой, чем скажет поперек жандарма слово. И даже придумает основание своей трусости, что, дескать, – насосала и так и надо, или что – поделом, и не следует, куда не надо, автомобили ставить.
К счастью, или к несчастью, тут уже непонятно, как на это дело смотреть, но мимо проходил отряд лесбиянок на митинг протеста, направляясь себе к Василия Блаженного со спрятанными радужными флагами. А с другой стороны, с пятничной молитвы, скромной стайкой двигались обратно на стройку гастарбайтеры с лопатами.
Вид грубого мужского насилия над тонкой девичьей конституцией глубоко всколыхнул как яростных феминисток, так и жителей Средней Азии и Северного Кавказа, которые не так, быть может, как высокодуховный русский человек, привержены дисциплине, чинопочитанию, покорности и любви к полицейскому сапогу.
Первыми бросились на помощь короткостриженные девицы, частые гостьи качалок и борцовских клубов. Забравшись на платформу, они живо дали в морды и раскидали ожиревших в прокуренных кабинетах стражей порядка. Менты сперва оторопели, а после бросились в решительную атаку, да были сметены подоспевшими гастарбайтерами с лопатами. Достали было табельное оружие, но оно было тут же конфисковано. Отброшенные к ЦУМу, полицейские вытащили рации, и вызвали подкрепление. Лесбиянки и гастарбайтеры, встав плечо к плечу, вынули сотовые телефоны и тоже позвали на помощь себе подмогу.
К Кремлю, навстречу полиции и спецназу, потянулись со всех сторон две силы, решительные в своей непримиримости жестокому режиму, преследующему их постоянно и беспричинно. Натренированные в боях с этой властью, они единственные были способны на сопротивление.
Первый натиск отбросил бунтовщиков к кремлевской стене. Но тут вдруг сзади в ряды спецназа ударили узбеко-таджикские дворники и бесстрашные гомосексуалы. Отбросив врага, протестующие поняли, что живыми им с площади не выбраться, разворотили брусчатку и стали строить баррикады. Откуда-то взялись покрышки, которые живо зажгли, дав знак всем небезразличным людям столицы о начале протеста.
Дамочка, запертая в бэнтли, была уже и не рада, что послужила причиной такому сражению. Но делать нечего – положение обязывает. Она сдернула с себя розовый лифчик и, размахивая над головой, прочитала с эвакуатора короткое воззвание. Всех её речь и фигура воодушевила стоять до конца.
В небе барражировали вертолеты, в столицу потянулись войска. Тут третья сила – автомобилисты, вступила в схватку на стороне протестующих. Дальнобойщики перегородили дороги своими траками, и застопорили все движение, а мобильные синие ведерки организовывали пробки внутри Садового кольца.
Снайперы не могли стрелять: бунтовщики стояли спинами к кремлевской стене. Едва кто-нибудь склонялся вниз, намереваясь пульнуть строго вертикально, как дворники сбивали его граблями, словно кеглю. Путин удрал вертолетом, остальные – подземными ходами. Видя, что никого в Кремле не осталось, восставшие вошли внутрь и захватили резиденцию Президента. Выкатили царь-пушку и приготовились к решительному сражению.
Так гомосексуалы, гастарбайтеры и автомобилисты начали в России революцию.
Игорь Поночевный
