Чем дети Донбасса отличаются от детей Алеппо?
Президент Франции Франсуа Олланд поставил под сомнение целесообразность приезда в Париж своего российского коллеги Владимира Путина. Еще недавно визит Путина подавался Елийсейским дворцом в качестве доказательства “необходимости диалога” между Москвой и Западом – несмотря на действия Кремля на Донбассе и в Сирии.
Но преступления российских и сирийских военных в Алеппо все изменили. Олланд считает, что в Алеппо происходят военные преступления. И собирается сказать об этом Путину – если только Путин приедет в Париж. Но только не понимает, прислушается ли к нему российский правитель.
“Я задал себе вопрос — полезно ли это, нужно ли это? Может ли быть оказано давление? Можем ли мы еще сделать так, чтобы он прекратил то, что он совершает совместно с сирийским режимом, прекратил оказывать поддержку военно-воздушным силам режима, которые сбрасывают бомбы на население Алеппо?”
Могу сразу же ответить Олланду: не нужно. Путина вообще нельзя было приглашать в Париж. Россия уже после нападения на Украину должна была оказаться в полной международной изоляции. Ее власти должны были понять, что их дальнейшие действия по дестабилизации международной ситуации натолкнутся на решительные меры, серьезнейшие санкции, практический разрыв всех связей с цивилизованным миром – включая и поставку нефти, и отключение российских банков от SWIFT.
Нужно было действовать решительно, уверенно и хладнокровно – а не рассказывать о каких-то там исторических связях с той Россией, которой уже давно нет – а может, и не было никогда. Сейчас за эту нерешительность Запада, в которой французская позиция сыграла не последнюю роль, расплачиваются дети Алеппо. Но хотелось бы узнать: а на Донбассе, что – другие дети? Их можно отдавать тем же самым бандитам, что и в Сирии?
В апреле 1936 года император Эфиопии Хайле Селассие I обратился к мировому сообществу с просьбой о помощи против агрессии фашистской Италии. “Неужели народы всего мира не понимают, что, борясь до горестного конца, я не только выполняю свой священный долг перед своим народом, но и стою на страже последней цитадели коллективной безопасности? Неужели они настолько слепы, что не видят, что я несу ответственность перед всем человечеством?.. Если они не придут, то я скажу пророчески и без чувства горечи: Запад погибнет…” – говорил император.
Его слова были встречены равнодушием – не самая развитая страна, не самая большая демократия, чего там спасать? На санкции Лиги Наций Италия наплевала, благо известный британский политик Уинстон Черчилль мужественно боролся за отмену санкций против агрессора. И в результате по предложению не менее известных политиков британца Антони Идена и француза Леона Блюма даже эти малозначительные санкции были отменены сразу же после выступления изгнанного из своей страны императора. А Эфиопия – оккупирована.
Всего через четыре года чужеземные войска будут маршировать по улицам Парижа и других городов оккупированной и ликвидированной Франции, Леон Блюм станет вспоминать о своих выступлениях в Лиге Наций в концентрационном лагере, а Черчилль и Иден будут пытаться защитить Лондон и другие города Британии от бомбардировок. Жертвами преступного благодушия западных политиков станут миллионы их соотечественников и жителей других стран Европы, Азии, Африки и Америки.
Но этот опыт никого ничему не научил.
Виталий Портников
