В последние недели на Кавказе, в Эфиопии и Западной Сахаре вновь вспыхнули смертоносные конфликты, длительное время находившиеся в состоянии затишья. У этих событий, в остальном не связанных между собой, есть одна общая черта: прекращение огня или политические компромиссы, достигнутые в начале или середине 90-х годов, которые в настоящее время нарушаются.
Начало 90-х годов стало последним периодом широкомасштабных серьезных изменений карты мира после распада Советского Союза и Югославии, а также получения независимости Эритреей и Намибией. В то время существовали опасения, что эта волна национальных распадов будет продолжаться бесконечно. «За последние несколько лет было создано много государств, которые "не заслуживают" быть государствами, - писал Гидон Готтлиб из Совета по международным отношениям. - В то время как создание некоторых новых государств может быть необходимым или неизбежным, фрагментация международного общества на сотни независимых территориальных образований создает предпосылки для еще более опасного и анархического мира».
Фрагментации не произошло. Создание новых стран и корректировка международных границ за последние 25 лет замедлились, а движения за национальную независимость несколько отошли на второй план как один из основных факторов международных конфликтов. Существует ряд причин этого периода застоя, но главная из них - это то, что серия перемирий, компромиссов и дипломатических проволочек, созданных в 90-е годы, заморозила многие территориальные конфликты. Некоторые из этих замороженных, но неурегулированных конфликтов в настоящее время «оттаивают».
Возьмем, к примеру, Эфиопию, которая находится на грани полномасштабной гражданской войны после столкновений, вспыхнувших 4 ноября между центральным правительством и сепаратистскими властями в северном регионе Тыграй. Конфликт теперь перекинулся и на соседнюю Эритрею. Сотни людей погибли, по меньшей мере 25,000 человек стали беженцами, и с начала боевых действий поступали сообщения о широкомасштабных зверствах.
У Эфиопии, на территории которой проживает около 80 этнических групп, есть своя история межконфессионального насилия. Народный фронт освобождения Тыграя возглавил жестокую революционную войну против военной диктатуры в стране в 70-е и 80-е годы, а затем, после падения этой диктатуры, в течение большей части следующих 30 лет доминировал в политике страны.
В 1994 году в попытке подавить этнический конфликт эфиопское правительство, возглавляемое Народным фронтом освобождения Тыграя (НФОТ), приняло новую конституцию, в соответствии с которой было создано 9 основанных на этническом происхождении регионов с высокой степенью самоопределения. Хотя эта федеральная структура на некоторое время оказалась относительно эффективной в борьбе с насилием, она также способствовала углублению и формализации этнического разделения. Как сказал эфиопский политолог Йоханнес Гедаму: «Это привело к росту большого количества националистических движений. Каждое политическое и экономическое недовольство высказывается этническими партиями или движениями». Как и в Югославии до 90-х годов, федерализм заморозил этнический конфликт, вместо того, чтобы его ликвидировать.
С тех пор как в 2018 году к власти пришел премьер-министр реформист Абий Ахмед, многие из этих претензий разгорелись с новой силой. В 2018 году в стране появилось самое большое в мире число новых перемещенных лиц, главным образом из-за этнического насилия на юге страны. Теперь конфликт между правительством и НФОТ, который в последние 2 года отодвинут на задний план в своем родном регионе, угрожает свести на нет недавний прогресс на пути к демократизации и региональному миру, за который Абий был удостоен Нобелевской премии мира в 2019 году.
Тем временем, на Кавказе прекращение огня на прошлой неделе положило конец 6 неделям боев между Азербайджаном и Арменией за спорный регион Нагорного Карабаха, в результате которых погибли, по крайней мере, 2000 человек и многие были вынуждены покинуть свои дома.
Корни этого конфликта восходят к 80-м годам, когда в культурном отношении армянский регион Нагорного Карабаха, в то время автономная область в составе Азербайджана, потребовал включения в состав Армении. Все они тогда были частью Советского Союза. То, что началось с серии погромов, переросло в полномасштабную войну в 1992 году после распада СССР, что привело к гибели более 25,000 человек, перемещению около миллиона гражданских лиц, в основном азербайджанцев, и массовым убийствам гражданских лиц с обеих сторон. Прекращение огня при посредничестве России положило конец боевым действиям в 1994 году, оставив Нагорный Карабах, полунезависимый, но не признанным анклав, и несколько прилегающих к нему районов под контролем Армении.
Прекращение огня неоднократно нарушалось в течение следующих 16 лет, но начавшееся в конце сентября азербайджанское наступление привело к худшему со времен первоначальной войны периоду боевых действий, в который были вовлечены региональные державы, включая Россию и Турцию.
Армения потерпела вполне однозначное поражение, в результате чего, по условиям соглашения о прекращении огня, ей пришлось передать находящиеся под ее контролем районы за пределами Нагорного Карабаха, что привело к новому витку массового переселения, на этот раз армян. Соглашение вызвало массовые антиправительственные протесты в Армении. Кажется очень маловероятным, что эта глава затяжного конфликта станет последней.
Другой затянувшийся конфликт снова вспыхнул в субботу, 14 ноября, в оккупированной Марокко Западной Сахаре. Фронт ПОЛИСАРИО, выступающий за независимость, объявил о «возобновлении вооруженной борьбы» после того, как Марокко предприняло военное наступление на буферную зону, контролируемую ООН. Малонаселенная территория на северо-западном побережье Африки была оккупирована Марокко в 1975 году после того, как бывшая колониальная держава Испания вывела свои войска.
ПОЛИСАРИО, социалистическое движение самоопределения этнических сахарцев, боролось против марокканской оккупации до тех пор, пока в 1991 году не было подписано соглашение о прекращении огня при посредничестве ООН. Согласно условиям прекращения огня, должен был состояться референдум для определения окончательного статуса территории, но этого так и не произошло. Большая часть территории остается под контролем Марокко, а тысячи сахарских беженцев остаются в лагерях в Алжире в ожидании решения одного из старейших и наиболее игнорируемых конфликтов в мире, который теперь угрожает возобновлением полномасштабной военной конфронтации.
Другие политические компромиссы 90-х годов, включая соглашения в Осло 1993 года между израильтянами и палестинцами, Белфастское соглашение 1998 года, официально положившее конец конфликту в Северной Ирландии, и соглашение «одна страна, две системы», установившее автономный политический статус Гонконга после окончания британского правления в 1997 году, сеечас также выглядят довольно слабыми.
Сегодня эти соглашения кажутся пережитками оптимистической эпохи, когда идеологическая напряженность «холодной войны» угасала, делая возможным международное сотрудничество для решения ранее неразрешимых конфликтов. Во всех этих случаях для предотвращения дальнейших конфликтов выстраивались несовершенные компромиссы, как правило, в надежде на то, что со временем, как только страсти утихнут, основные споры можно будет разрешить.
Но, к сожалению, как только уровень насилия снизился, международное внимание также переключилось на другие области, и про эти конфликты забыли, даже несмотря на то, что основополагающие разногласия, которые их вызвали, остались нерешенными. Сейчас, в эпоху усиливающегося национализма и растущей нестабильности во всем мире, они вновь всплывают на поверхность.
Что это значит для США? В зависимости от того, как станет президентом, его администрация будет либо примет более широкий взгляд Байдена, либо сохранит узко деловой подход Трампа. Ни одна администрация, до того, как она вступит в должность, никогда по-настоящему не знает, с какими проблемами она столкнется на международной арене. Наиболее вероятно, что возрождение конфликтов, которые, как считалось, мир оставил позади 30 лет назад, может стать одним из самых больших сюрпризов, с которыми придется иметь дело будущему президенту.
