Я знаю, что у нас в стране есть тупая вата, у которой случается ломка, когда тарелка с русским ТВ ломается.
Есть кишечнополостные персонажи, которым кроме их кормушки ничего не важно и не интересно, но даже причинно-следственные связи между происходящим вокруг и наполненостью кормушки они уловить не могут, бо мозги не входят в базовую комплектацию модели.
Я знаю, что есть откровенные предатели, которые становятся "народными" мэрами, и подсиралы, что сдают оккупантам активистов. Есть ёбнутые "патриоты", тоже не оборудованные мозгами, а поэтому не менее разрушительные, и есть те, кто просто и беспринципно зарабатывает бабло на гуманитарке и спонсорской помощи.
Я знаю, что это всё есть, оно с нам навсегда, условно-патогенная флора, и с ними со всеми можно жить, если обзавестись хорошо и правильно работающей иммункой.
Но когда будут снимать кино про эту нашу войну с ордой, я не хочу их видеть на экране. Я хочу видеть там мальчика из Мариуполя, который срывает триколор со словами "нахуй он тут нужен!".
Кошку из Бучи с лицом, где сконцентрированы все пласты ненависти и этой вот злой ядовитой решимости, которая зубами держится за свой кусок дома.
Людей, которые спасали ее посреди апокалипсиса, и МЧСника лет 19ти, который накрывал собой женщину с разробленными ногами.
Бабушку, пекущую хлеб "для хлопців" на руинах своей кухни, от которой осталась только грубка. Пианиста в харьковском метро, хипстера с идеальной бородой, таскающего мешки с песком в Одессе, девочек-выпускниц в бальных платьях на останках их школы.
Пузатого дядьку под полтос, который спокойно и методично без вот этого куража, свойственного юным мальчикам, уничтожает оккупанта, а потом смажить катропельку на салі, бо треба шось попоїсти, завтра знову на роботу. И мальчика рядом с пронзительно-синими скандинавскими глазами, которому этот дядька отвешивает леща: "Ся не висовуй кажу, дурбелик!"
Заёбанного волонтера, который забыл, когда спал, но помнит всю логистику по 5ти различным направлениям и сотне наименований.
