Бориса привезли к бабе Тане на постой, пока дочка с мужем и внуками уехали отдохнуть в Турцию.
- Давай, Борюсик, отдохнёшь на природе, нагуляешься, сливок наешься, - чмокнув любимца в носик, дочка отбыла восвояси.
- Вот и славно, - сказала баба Таня, удовлетворённо оглядев здоровую, лоснящуюся тушку кота, - в чулане как раз мышь завелась, никак не могу вывести.
Интеллигентный Борис поморщился - какие ещё мыши! И потрапезничав чем Бог дал (точнее баба Таня), отправился осваивать зелёную лужайку перед домом. Прошло несколько дней - мышь по прежнему хозяйничала в кладовке, а Борис ел, спал и наслаждался дачной жизнью. Единственно, что его не устраивало - это то, что баба Таня жадничала на сливки (собирала киснуть, чтобы сбить масло) и её постоянные жалобы на его безделье.
Но, никакие доводы о природном котовьем предназначении на Бориса не действовали. Он не желал жить “паприроде” он желал есть, спать и гулять.
Через неделю запас терпения бабы Тани иссяк, и схватив лентяя за шкирман, она впихнула Бориса в чулан, закрыв дверь снаружи. И отправилась работать в огород. Предварительно прибрав сливки подальше и обмотав горлышко, чтобы нахал не смог до них добраться.
Очутившись в тёмной кладовке, да ещё таким хамским образом, Борис замер от негодования - с ним ещё никто так не обращался. Поорав для порядка под дверью, он принялся скрестись в неё лапой. Потом обеими лапами. Потом попытался расшибить дверь лбом, но лоб при этом пострадал больше двери.
Притомившись, Борис задремал. Проснулся от того, что услышал тихий шорох в углу чулана. Кот прислушался и тихонько стал пробираться в сторону звука.
Из угла высветилось два маленьких красных глаза и раздался писк.
- Мыши! - подумал Борис и грохнулся в обморок.
Мышь, увидев в темноте два огромных зелёных глаза, надвигающихся на неё - замерла.
Через пару секунд оба синхронно очнулись. Борис глянул в угол - красные глаза продолжали, не мигая, смотреть на него из угла. В этот момент мышь дёрнулась, и кот, как пружина, отскочил влево. Так уж вышло, что именно этот маневр планировала и мышь. В ту же секунду она оказалась там же.
- Убивают! - заорал Борис.
- Мне конец! - запищала мышь.
Но, так как иностранным языкам оба узника были не обучены, каждый решил про себя, что противник изобразил победный клич. Кот и мышь рванули друг от друга. Но в тесном чулане бежать было некуда, и Борис с ходу врезался в таз, в котором баба Таня хранила кой-какой хозяйственный инвентарь. Плошки и половники разлетелись с жутким звуком. Полностью дезориентированные кот и мышь начали носится по кладовке, роняя всё на своем пути.
Минут через двадцать чулан превратился в руины, а обессиленный Борис рухнул возле чугунка, от которого сладко пахло сливками.
- Мяу… - жалостливо попросил он пощады у мелкого монстра. Язык его вывалился, в этот момент он был больше похож на драного дворового бродягу.
- Пип-пип... - мышь тут же согласилась на капитуляцию. Оба посмотрели на горшочек.
Кот принюхался, жадно облизнул пересохшие губы и попытался разодрать самодельную крышечку, но, не тут то было - баба Таня знала, что делает, когда запечатывала. Мышь, несколько минут понаблюдав за котом, ловко забралась на крынку и принялась точить верхушку острыми зубками.
Пришедшая примерно через час баба Таня, открыв чулан, обнаружила там сладко дремлющих в обнимку кота и мышь. А так же полный кавардак и ополовиненную крынку драгоценных сливок. Дальнейшее лучше не описывать, потому как баба Таня, вооруженная веником - ещё то зрелище.
Скажу только, что кот и мышь спаслись вне дома - гнев лишает пожилых людей быстроты реакций. Мышь не вернулась больше в злополучный чулан, а Борис заполучил себе приятельницу на весь оставшийся отпуск.
Правда, сливок ему больше не доставалось...
