Российские политики — не единственные жертвы скандала. В обнародованных бумагах есть сведения об офшорных счетах многих крупных политиков: латиноамериканских, арабских, китайских, западных. Опубликована лишь малая часть полученных журналистами данных, главные разоблачения, похоже, впереди, но «Панамские бумаги» уже вызвали грандиозный скандал во всем мире. Кроме России. В России сведения о коррупции на самых верхах власти — с конкретными именами, схемами, названиями банков и посреднических фирм — вызвали не возмущение, а целый шквал заявлений о том, как это никому не интересно.
Сотни людей сочли нужным написать: ну и что такого, мы и так давно это знаем. Подумаешь, Путин ворует, эка невидаль. Да еще и какие-то жалкие 2 миллиарда, ну что за мелочь. Всем известно, что на самом деле у него этих миллиардов не 2, а 60, 150, 300. Вот если бы нашли все 300 его миллиардов... Вот если бы обнаружилось, что Путин еврей... Вот если бы всплыло педофильское видео с Путиным, о котором говорил Литвиненко...
О видео пишут больше всего. Мол, нашему народу плевать на коррупцию, но это, это... Вот если оно всплывет, тогда да, затрясутся основы, потолок Кремлевского дворца пойдет трещинами, народ выйдет на улицы с вилами, а Путину придется бежать, переодевшись в капот и чепчик. Но не надо себя обманывать. Даже если мифическая запись найдется, это ровным счетом ничего не изменит.
В 1957 году американский экономист и политолог Энтони Даунс опубликовал статью «Экономическая теория политической активности при демократии» (An economic theory of political action in a democracy), ставшую с тех пор одной из самых обсуждаемых и цитируемых статей политической экономии. В том же году Даунс развернул статью в книгу «Экономическая теория демократии» (An Economic Theory of Democracy). В статье и книге объясняется, почему демократия не работает и никогда не будет работать как надо, а у руля государства все время оказывается черт знает кто.
Аргументация Даунса не имеет ничего общего с модным тезисом, что в политику идут исключительно мерзавцы, а до верха поднимаются и вовсе самые подлые из них, не стесняющиеся идти по трупам соперников. Этот тезис легко опровергается как логикой, так и фактами. Неразрешимая проблема демократии согласно Даунсу заключается не в политиках, а в избирателях. И не в том, что избиратели — идиоты, а в том, что им просто не выгодно разбираться в политике. Даунс называет это «рациональным невежеством». Его теорию можно кратко изложить следующим образом:
Чтобы мало-мальски досконально изучить предвыборные программы многочисленных партий и кандидатов, необходимо потратить уйму времени. Мало того — чтобы хоть как-то понимать, к каким последствиям для тебя лично приведет выполнение этих программ, нужно быть специалистом в экономике, юриспруденции, образовании, экологии, международном праве и т.д. и т.п. Даже не просто специалистом, а настоящим экспертом — поскольку программы многих кандидатов очень похожи, нужно разбираться в том, к каким последствиям приведут содержащиеся в них мелкие различия. Иными словами, чтобы действительно правильно выбрать кандидата, лучше всего выражающего твои интересы, избирателю потребуются знания, соответствующие ученым степеням сразу в нескольких научных областях.
Даже если какой-нибудь особо настырный избиратель решит посвятить все свободное время самообразованию, дабы сделать правильный выбор, это мало ему поможет. Потому что один его голос почти ничего не меняет. Вероятность того, что именно твой голос станет решающим на выборах, стремится к нулю. Можно потратить месяцы и годы на изучение политики и экономики, выбрать наилучшего кандидата, проголосовать — и убедиться, что все эти усилия были потрачены впустую и выиграл кто-то другой.
Но пусть ваш голос действительно оказался решающим и благодаря ему ваш кандидат стал президентом или премьером. Даже и в этом случае вы лично почти ничего от этого не получите. Ситуация в стране и мире постоянно меняется, внося коррективы в правительственные программы, в бюджете появляются внезапные дыры, которые нужно латать, коалиционные партнеры требуют уступок, оппозиция ставит палки в колеса, так что обычно политикам не удается исполнить и десятой части предвыборных обещаний. К тому же, даже те, что удается исполнить, довольно мало меняют повседневную жизнь большинства. В лучшем случае вам на несколько процентов снизят налоги или на несколько десятков долларов поднимут пособие.
Получается, что, вложив массу времени и усилий в то, чтобы сделать политический выбор, человек получает нулевую или мизерную отдачу. Поэтому эти время и усилия люди предпочитают тратить не на выбор политиков, а на выбор того, что реально изменит их жизнь: образования, работы, нового дома или машины. И правильно делают — то, где ты будешь учиться и кем работать, влияет на твою жизнь гораздо больше, чем то, кто станет следующим президентом. По крайней мере в демократическом государстве. Рациональный человек не копается в предвыборных программах, предпочитая голосовать по наитию, «сердцем», а львиную долю времени посвящать более важным и близким ему проблемам, — и поэтому к власти раз за разом приходят не самые лучшие кандидаты.
За почти 60 лет, прошедших с момента публикации статьи Даунса, никто так и не смог предложить убедительных возражений против его аргументов — если не считать таковыми работы «Миф о рациональном избирателе» (The Myth of the Rational Voter) Брайана Каплана и «Демократия и принятие решений» (Democracy and Decision) Джеффри Бреннана и Лорена Ломаски, которые доказывают, что все еще хуже, чем описывает Даунс и избирателям куда выгоднее вообще не искать объективную информацию, а придерживаться коллективных предрассудков.
В общем, как нам постоянно говорят по телевизору, на Западе всё плохо. К сожалению, в авторитарных и имитационных режимах вроде российского дела обстоят еще хуже. Если для жителя Запада объективная информация о состоянии дел в стране имеет минимальную или нулевую ценность, для россиян ценность этой информации даже не нулевая, а отрицательная. Её лучшее вообще не иметь. Как говорил царь Соломон: «Кто умножает познания, умножает скорбь».
Все уже, наверное, знают, что такое «Выученная беспомощность». Если нет, то вот определение: «нарушение мотивации в результате пережитой субъектом неподконтрольности ситуации, т.е. независимости результата от прилагаемых усилий («сколько ни старайся, все равно без толку»)». В последнее время этот термин часто и справедливо используют по отношению к политической ситуации в России. Россияне считают, что ни выборы, ни демонстрации не могут ничего изменить и все решения о судьбе страны принимаются совсем другими людьми, без учета их мнения, а поэтому лучше даже не пытаться что-то менять и перестать интересоваться политикой.
Когда твой голос не несет вообще никакого веса и очередной Чуров нарисует любую нужную цифру, любая информация о том, что в государстве что-то не так, становится не просто бесполезной, но вредной. Потому что единственное, на что она может повлиять — твоё настроение. Ну отдало государство твои пенсионные накопления Сечину — и что ты с этим сделаешь? Только впадешь в еще большую депрессию. Лучше ничего об этом не знать. А если узнать пришлось — лучше притвориться, что все в порядке и Сечину твои деньги нужнее.
Поэтому большинству плевать на расследования Навального. Поэтому так многие верят, что продуктовые санкции ввели американцы. Поэтому искандеры заходятся истерическим смехом.
Объективная информация опасна. Объективной информации нужно избегать всеми способами, отгородиться от нее несколькими рубежами защиты. Первый рубеж обороны — киселевское телевидение, по которому рассказывают, что в стране земной рай, а вокруг неё адская тьма. Нет, это не россияне такие, потому что их оболванили Первый и НТВ. Это телевидение такое, потому что отвечает на запрос населения: «Раз уж мы бессильны что-нибудь изменить, давайте хотя бы послушаем, как у нас все хорошо, а у других все ужасно».
Если каким-то неприятным сведениям удалось прорваться через этот рубеж, на их пути вырастает второй — недоверие. «Вы все врете!», «Это фотошоп!», «Где доказательства?», «Снято на конспиративной квартире Госдепа». Следующий, третий, рубеж — притвориться, что в неприятных сведениях нет ничего особенного: «Все так делают», «А вы думаете в Америке иначе?», «Да в Европе все гораздо хуже!» и тому подобное.
Наконец, если и этот рубеж пройден, остаётся последний — насмешки и цинизм. Все эти «Ха, всего 2 миллиарда! Тоже мне новости» которые мы только что видели. Чем важнее и страшнее информация, тем этих насмешек больше — потому что плохую информацию надо обязательно заглушить, чтобы она не попала в сознание, обостряя ощущения бессилия и презрения к себе.
Поэтому не обольщайтесь — даже если педофильское видео с Путиным существует и его найдут журналисты, реакция россиян будет такой же: через отрицание («Тут ничего не видно», «Да он вообще не похож на Путина», «Американцы актера сняли») к принятию («А чего плохого в педофилии? Древние греки вообще все были педофилами, и римские императоры тоже. Читайте классиков!»).
Любой компромат на правителей в России переварят и отрыгнут. Никакие разоблачения не приведет к бунтам и революциям — для них нужны координация и доверие, которые у россиян отсутствуют. Над любыми разоблачениями — что финансовыми, что сексуальными — они будут смеяться, если вообще их заметят. Единственное, что может заставить россиян взбунтоваться — откровенная слабость правителя. При фактическом отсутствии протестов эта слабость может проявиться единственным образом — через проигранную или почти проигранную войну, как это уже было в 1905 и 1917. Если авторитарный режим падет, он падет от ударов снаружи. А народу предоставят позорное право добить умирающего. Вот тогда-то элитам припомнят всё — и реальную коррупцию и фиктивную педофилию.
Пока же этого не случилось, в ответ на любые скандалы будет раздаваться массовый, громкий, слегка истерический смех.
