Морскую болезнь вызывают у меня люди, а не море. Но, боюсь, наука еще не нашла лекарства от этого недуга.
Из честолюбия или чувства долга не может родиться ничего ценного. Ценности возникают благодаря любви и преданности людям и объективным реалиям этого мира
Благодаря тому, что сегодня теория относительности удовлетворяет вкусам читателей, в Германии меня называют немецким учёным, а для Англии я являюсь швейцарским евреем. Если же дойдёт до моего очернения, то характеристики поменяются местами, и для Германии я стану швейцарским евреем, а для Англии — немецким учёным.
Пока законы математики остаются определенными, они не имеют ничего общего с реальностью; как только у них появляется нечто общее с реальностью, они перестают быть определенными.
Каждый, кто серьёзно занимается наукой, убеждается в том, что в законах природы присутствует некий дух, и этот дух выше человека. По этой причине занятия наукой приводят человека к религии.
Нам нельзя терять веру в человечество, поскольку мы сами — люди.
Неужели Луна существует только потому, что на нее смотрит мышь?
Познание природы — это драма, драма идей.
Процесс научных открытий — это, в сущности, непрерывное бегство от чудес.
Вся наука является не чем иным, как усовершенствованием повседневного мышления.
Танцоры – атлеты Бога.
«Мой пацифизм — это инстинктивное чувство, которое владеет мной потому, что убийство человека отвратительно. Моё отношение исходит не из какой-либо умозрительной теории, а основано на глубочайшей антипатии к любому виду жестокости и ненависти.»
«Я не верю в бога, который награждает и карает, в бога, цели которого сцеплены с нашими человеческими целями, Я не верю в бессмертие души, хотя слабые умы, одержимые страхом и нелепым эгоизмом, находят себе пристанище в такой вере».
Чем дальше продвигается духовная эволюция человечества, тем более очевидным мне представляется, что путь к истинной религиозности пролегает не через страх жизни, страх смерти или слепую веру, а через стремление к рациональному знанию.
