Пара распространенных заблуждений, избавившись от которых, мы поймем, что может произойти с ценами на нефть в год президентских выборов в РФ.
Заблуждение первое: сокращая добычу, ОПЕК и Россия убирают с рынка излишки нефти, благодаря чему цены повысятся.
На самом деле, громкие заявления о намерении "убрать навес предложения над спросом" изначально были блефом лукавых шейхов и их российских коллег. Такая цель вовсе не ставилась, иначе сокращали бы не добычу, а экспорт.
Экспорт же - как ОПЕК, так и России - с начала года только рос. Более того, всю прошлую осень картель взвинчивал добычу, а дополнительно выкачанная нефть заблаговременно заливалась в танкеры и арендованные хранилища (в Китае, например), чтобы потом было из чего наращивать поставки на мировой рынок.
России же даже запасы накапливать не пришлось: кризис снижает внутренне потребление бензина - излишки нефти идут на экспорт.
Долго ли этот блеф мог работать? Очевидно, пока не иссякнут запасы в танкерах и хранилищах либо пока не поймают за руку. Второе случилось раньше - в конце мая. С тех пор котировки выше $50 уже не поднимались.
Заблуждение второе: ОПЕК способен взять американскую сланцевую отрасль "на измор" низкими ценами, ведь себестоимость добычи у шейхов на порядок ниже, чем в Штатах.
Снова нет: важна не столько себестоимость добычи, сколько цена, при которой страна имеет сбалансированный бюджет. К американцам, в отличие от ОПЕК и России, это не относится: в США доля нефтяных доходов в ВВП абсолютно некритична.
А вот Саудовской Аравии, казна которой наполняется нефтедолларами на 90%, при текущих объемах добычи и экспорта нужна нефть по $74, чтобы свести концы с концами, не сокращая социальные расходы и не провоцируя новую "арабскую весну".
Есть цифры и по другим нефтезависимым странам (спасибо агентству Fitch за расчеты): Нигерия - $139, Бахрейн - $84, Ангола - $82, Оман - $75, РОССИЯ - $72, Казахстан - $71, Габон - $66, Азербайждан - $66, Ирак - $61, ОАЭ - $60, Катар - $51, Кувейт - $45.
Как видим, при нынешних ценах и объемах более-менее сносно чувствуют себя лишь Катар и Кувейт.
Сразу возникает вопрос: зачем же тогда картель полез в эту авантюру с сокращением добычи? Ведь ее, наоборот, наращивать надо, чтобы уменьшить бюджетный дефицит.
Ответ вырисовывается, если вспомнить, что "первую скрипку" в ОПЕК играет Саудовская Аравия, чья крупнейшая госнефтекомпания Saudi Aramco в 2018 году планирует IPO в объеме 5% акций. Исходя из оценки компании в $2 триллиона, стоимость пакета составит $100 миллиардов, что не намного меньше годового объема нефтяного экспорта страны. Так почему бы саудитам не взять на себя 4%-ю квоту сокращения добычи, если это позволит (как они полагают) удержать нефтяные котировки на уровне, необходимом для достойной оценки Saudi Aramco в ходе IPO? Другими словами, что такое $5-6 миллиардов недополученной выручки (без махинаций с экспортом) в сравнении со $100 миллиардами от размещения акций?
Уж не знаю, какими посулами саудиты уговорили своих партнеров по картелю пойти на сокращение добычи, но уговорили. Вот только похоже, что уговоры эти перестают действовать: из соглашения только что вышел Эквадор, за ним могут последовать другие.
Нас же во всей этой истории интересует только одно: усилия ОПЕК по сдерживанию добычи - это не долгосрочная политика картеля, а краткосрочная тактика с дедлайном сразу после IPO Saudi Aramco в 2018 году или даже раньше (в случае новых "эквадоров"). Ну а после дедлайна шейхи примутся наверстывать упущенное, наращивая добычу и роняя цены.
Sergey Lyapunov
