Times публикует статью, рассказывающую как с помощью бывшего немецкого канцлера Герхарда Шредера Путин намеревается поссорить Европу с США.
В немецком языке есть понятие Männerfreundschaft – мужская дружба, пишет издание. Четырежды женившийся и разводившийся Герхард Шредер построил свою политическую и деловую карьеру на связях с такими же мачо, как он сам. Самый верный из таких его друзей – Владимир Путин.
Русский друг отправил на празднование дня рождения Шредера в Ганновер хор бравых донских казаков, помог в усыновлении двух русских сирот и предложил теплое местечко в руководстве газопровода “Северный поток-2″ вскоре после того, как бывшего канцлера лишила работы победившая его на выборах Ангела Меркель. Вот это настоящая дружба.
Теперь Шредер готовится занять место в совете директоров “Роснефти”, против которой США ввели санкции этим летом. Во главе российского нефтяного гиганта стоит Игорь Сечин, закаленный боец с опытом работы в спецслужбах и ближайший соратник Владимира Путина. Другими словами, Шредер принят в кремлевский двор.
Это назначение – не просто работа для старого друга. Это личная ось, призванная гарантировать повышенное российское влияние в Евросоюзе на фоне разлада отношений с администрацией Трампа и утраты всяческих надежд на ее помощь в смягчении санкций.
Политика России в области энергетики всегда зиждилась на укреплении стратегических партнерских отношений с такими странами как Германия, Франция и Италия. В ее основе было отбрасывание конкурентов и использование энергоресурсов, в первую очередь газа, как политического рычага влияния на небольшие страны Центральной Европы и Балкан.
Сегодня картина сильно изменилась, и для Путина, который в ближайшее время, судя по всему, объявит о своем намерении баллотироваться на очередной президентский срок, выглядит она весьма тревожно. Цены на нефть удерживаются на низком уровне – сегодня за баррель сырой нефти марки Брент дают 53 доллара.
Более того, активно продолжается поиск альтернативных источников энергии. Как свидетельствует проходящая на этой неделе во Франкфурте автомобильная ярмарка, автопроизводители пока еще держатся за дизель, но время двигателей на углеводородном топливе подходит к концу, и Россия нервничает.
“Газпром” пока удерживает 34% газового рынка в Европе, но сталкивается с растущей враждебностью со стороны Европейской комиссии, которая в качестве приоритетной обозначила задачу надежности поставок. Начинающий поступать в Польшу и Нидерланды сжиженный газ из США не вытеснит российский, но вынудит “Газпром” снизить цены.
Путин видит два пути в решении этой проблемы. Во-первых, он хочет расколоть Европу и США по вопросу антироссийских санкций. После скандала вокруг предполагаемого вмешательства России в американские выборы надежды на администрацию Трампа в качестве локомотива смягчения санкций рухнули, и американский президент теперь не осмелится даже улыбнуться в сторону Москвы.
Рекс Тиллерсон в бытность свою главой нефтегазового гиганта Exxon был ярым противником санкций, но, вступив в должность госсекретаря, радикально изменил свою позицию. В ЕС, однако, поддержка антироссийских санкций постепенно ослабевает.
Во-вторых, Путин намерен убедить Европу в том, что энергобезопасность означает стабильные и надежные поставки по доступным ценам, а не попытку Москвы использовать энергоресурсы как инструмент политического давления. Такую страну, как Польша, убедить ему в этом будет непросто.
Зависимость балканских стран от российского газа и не такое уж тонкое давление, которое Москва оказывает на процесс принятие решений в этих странах, очевидны западным аналитикам уже более десятилетия.
В каждом из этих двух путей Шредер может сыграть свою роль. Ведь его дружба с Путиным восходит еще к 2003 году, когда, будучи канцлером, он занял твердую позицию против развязанной Джорджем Бушем-младшим войны против Саддама Хуссейна. Откровенный антиамериканизм помог ему тогда выиграть выборы, завоевал презрение Буша и восторг и восхищение тогда еще малоискушенного Путина.
Для Шредера, как, впрочем, и для нынешнего германского правительства, американские идеи о вооружении Украины неприемлемы. Такие шаги, по мнению Берлина, дестабилизируют всю Восточную Европу. Германия тихо солидаризируется с путинским скептицизмом относительно намерений и непредсказуемости Белого дома.
Трамп, таким образом, сближает Германию и Россию. Иностранные пугала в ходе нынешней предвыборной кампании в Германии – Трамп и турецкий президент Эрдоган. Путина почти никто не вспоминает.
В июне Шредер вместе с министром иностранных дел Германии Зигмаром Габриэлем был гостем Путина на роскошном обеде в Санкт-Петербурге. Неизвестно, обсуждали ли они там Украину, но вскоре Габриэль заявил, что к российскому мирному плану нужно отнестись серьезно. Захват Россией Крыма он назвал неконституционным – самое мягкое из всех возможных определений аннексии.
План, о котором идет речь, подразумевает использование миротворцев ООН и ставит своей целью не более чем замораживание конфликта на благо Москвы и выбивание почвы из-под позиции Украины, которая, впрочем, воспользуется открывающейся на этой неделе Генеральной Ассамблеей ООН для выдвижения собственной инициативы.
Путин – германофил еще со времен своего пребывания в качества офицера КГБ в Дрездене – похоже, рассчитывает на возобновление особых партнерских отношений между двумя странами после вероятного переизбрания Меркель уже в нынешнем сентябре и своего собственного повторного воцарения в следующем году.
В этих отношениях скорее всего не будет той же близости, которая существовала во времена Шредера, но это, тем не менее, будет попытка перезагрузки. Он предложит сворачивание украинского кризиса в обмен на снятие санкций ЕС против российского энергетического сектора. Шредер и его друзья социал-демократы в Берлине считают, что это будет разумная и равноценная сделка. Меркель, однако, надо быть осторожной, чтобы не угодить в ловушку.
