Визит Майкла Коэна в комитет по надзору Палаты представителей начался громко. В его вступительном заявлении прозвучало большинство основных откровений этого дня. Это, вероятно, было неизбежно, учитывая, что Коэн - незаурядный свидетель и что он решил дать показания, чтобы облегчить себе душу.
Но это не значит, что во время слушаний не произошло ничего интересного, гораздо важнее то, что теперь появилось сразу несколько основных направлений, по которым может пойти дальнейшее расследование.
Вот несколько ключевых моментов:
1. Коэн много говорил, но не предоставил неопровержимых доказательств
Коэн сделал несколько важных заявлений и передал несколько значимых документов, которые станут новыми целями для журналистов и потенциально для следователей. Но большая часть его доводов требует пояснений и изучения.
Его слова о том, что он слышал телефонный разговор, во время которого президент Трамп говорил с Роджером Стоуном о предстоящей утечке документов через WikiLeaks до того, как она произошла? Нам все еще предстоит узнать, откуда именно Стоун якобы получил эту информацию и на самом ли деле она поступила от WikiLeaks.
Он изобразил все так, будто Дональд Трамп-младший шепнул своему отцу: «К встрече все готово», - примерно в то время, когда в Trump Tower должна была пройти встреча с российским юристом. То, что Трамп знал о встрече, может быть важным элементом, но из слов Коэна едва ли можно сделать подобный вывод.
Заявление Коэна о том, что адвокаты Трампа изменили его показания о времени переговоров по поводу строительства Trump Tower в Москве? Важно знать, что именно они изменили, и действовали ли они по указанию Трампа.
Коэн сказал, что Трамп преувеличил свои активы во время получения займа от Deutsche Bank с целью приобрести команду Национальной футбольной лиги Buffalo Bills? Тут слишком много деталей и мелочей.
Основной вывод, который можно сделать, исходя из этих заявлений, как и из большей части расследования спецпрокурора Роберта Мюллера III, - заключается в том, что нам многое неизвестно, и что следствие продвинулось гораздо дальше, чем нам об этом говорят.
2. Другое расследование
Во время общения с конгрессменом Раджой Кришнамутри (D-Ill.) Коэн намекнул на другое расследование, связанное с Трампом. Он сказал, что оно связано якобы с фактом нарушения Трампом закона.
«Известно ли вам о других случаях противоправных или неправомерных действий со стороны Дональда Трампа, о которых вы сегодня не говорили?» - спросил Кришнамутри.
Коэн ответил: «Да, но хочу заметить, что они являются частью расследования, которым в настоящее время занимается прокуратура Южного округа Нью-Йорка (SDNY)».
По всей видимости, речь не идет о нарушениях финансирования предвыборной кампании, в которых Коэн признал свою вину (и в которых он обвинил Трампа) и о которых во время слушаний уже говорили. Видимо, SDNY не расследует действия инаугурационного комитета Трампа, потому что их тоже успели обсудить. И видимо, оно не имеет ничего общего с расследованием Мюллера, к которому SDNY непричастен.
Первое, что приходит на ум, - некая деятельность Trump Organization, хотя однозначно сказать трудно.
3. Он все еще защищал Трампа
Если Коэн решил любой ценой уничтожить Трампа, а именно так восприняли его действия республиканцы, то он явно упустил несколько возможностей.
Он возразил против сообщений BuzzFeed News о том, что Трамп дал ему указания солгать Конгрессу. Он сказал, что эти указания были скорее неявными, чем явно выраженными. Он также опроверг отчет МакКлатчи, в котором сообщалось, что Коэн отправился в Прагу в 2016 году, чтобы согласовать действия с русскими перед выборами, что было основным утверждением досье Стила.
Но это не все. В какой-то момент Коэна спросили о якобы существующей видеозаписи, сделанной в лифте, на которой Трамп якобы ударил Меланию Трамп. Коэн сказал, что он пытался узнать, существует ли эта запись на самом деле, и установил, что ее нет. Он также сказал, что вне зависимости от его мнения о Трампе подобное поведение ему неприсуще. «Мистер Трамп так бы никогда не сделал», - сказал Коэн.
Он также поставил под вопрос еще одно утверждение, согласно которому сотруднице, работавшей на Трампа, выплатили $15,000 за то, что у нее родился внебрачный ребенок от Трампа.
4. Два спорных утверждения
Во время слушаний было два момента, во время которых Коэн, казалось, противоречил публичной информации, и когда ему пришлось объяснять, каким образом его заявления согласуются с фактами.
Его неоднократно спрашивали, хотел ли он устроиться на работу в Белый дом, и он каждый раз отрицал это. «Я не хотел работать в Белом доме», - заявлял он. Это противоречит известной информации, включая сообщения Washington Post и New York Times, из которых следует, что Коэн хотел получить какую-нибудь должность в Белом доме, но у него ничего не вышло. Post сообщала, что его рассматривали на должность юриста Белого дома, и что он даже предлагал свою кандидатуру на пост главы администрации.
В какой-то момент Коэн почти признал, что он по крайней мере закидывал удочку на этот счет, но было решено, что он таким образом не сможет соблюдать адвокатскую тайну в отношениях с Трампом. «Я привел юриста, который составил докладную записку относительно того, почему мне не стоит получать пост, ибо тогда невозможно будет хранить адвокатскую тайну, - сказал он. – И для того чтобы заниматься делами, о которых я упомянул в своем вступительном заявлении сегодня, было решено, что лучше всего мне отказаться от этой идеи».
Еще одно противоречие связано с Прагой. Он отрицал ранее – и снова отрицал это во время последних слушаний, на этот раз под присягой. Но он сказал даже больше: «Я никогда не был в Праге. Я никогда не был в Чешской республике».
Правда, в 2016 году в интервью Дэвиду Корну из Mother Jones он сказал: «Я не был в Праге 14 лет. Я был в Праге полдня 14 лет назад». И Wall Street Journal он тоже сказал, что был в Праге в 2001 году. Имел ли он в виду, что был там лишь проездом? Быть проездом – то же самое, что не бывать там вовсе? Вероятно, мы еще вернемся к этой теме.
5. Окасио-Кортес пристыдила ветеранов
Горькая правда о прошедших слушаниях заключается в том, что даже те, кто участвовал в них с целью получить какую-то информацию, как оказалось, не очень-то умеют это делать. Это было особенно хорошо заметно, потому что на вопросы было отведно лишь по пять минут.
На этом фоне выделялась самый молодой член комитета, конгрессвумен Александрия Окасио-Кортес (D-N.Y.).
29-летняя политик задавала сдержанные вопросы, однако именно они помогли получить новую информацию. Она задавала уточняющие вопросы, включая то, каким образом преувеличение Трампом его состояния можно было бы считать правонарушением. Она также заставила Коэна назвать имена трех управляющих Trump Organization, которых в скором времени вполне могут вызвать в суд для дачи показаний.
Окасио-Кортес: Президент когда-либо предоставлял в страховые компании преувеличенную информацию о своих активах?
Коэн: Да.
Окасио-Кортес: Кто еще знает, что президент это делал?
Коэн: Аллен Вайселберг, Рон Либерман и Мэттью Каламари.
Просто, но эффективно. Она также заставила Коэна назвать имена людей, которые могут что-то знать о том, как родительская компания National Enquirer приобрела права на статьи о Трампе, чтобы не допустить их публикации. Она также дала повод демократам в Палате представителей задуматься о том, чтобы потребовать у Трампа его налоговую отчетность. АОК спросила Коэна, будет ли эта информация полезна в случае расследования вопроса о преувеличении активов. Коэн сказал, что вполне может, и что ее можно найти в Trump Organization.
Все это почти наверняка используют демократы в своем стремлении выбить почву из-под ног Трампа.
