Антисемитский дискурс, казалось, после 2014 года был утоплен в патриотическом цунами, загнан в несколько особенно крикливых, но не слишком заметных в общем потоке резерваций и отошел на второй план. Однако патриотическая волна не топит, а поднимает все лодки, и рано или поздно, как в «Пиратах Карибского моря», антисемитский фрегат с шумом и плеском должен был всплыть со дна.
Не в маргинальном, а в публичном информационном поле он стал являться народу все чаще и чаще. Симптоматичны хотя бы два последних антисемитских «камингаута». Во-первых, совершенно феерическое заявление советника президента Сергея Глазьева о том, что Запад планирует с помощью еврея Владимира Зеленского «зачистить» Донбасс для того, чтобы заселить эту территорию бегущими от войны с арабами израильтянами. Во-вторых, сравнение евреев с немецкими захватчиками отбывшим срок уголовного наказания полковником Владимиром Квачковым. Ни в первом, ни во втором случае официальной реакции на эти диковатые по тону и содержанию заявления не последовало. Еще одна красная линия в языке ненависти (конспирологические предположения как минимум со времен «Протоколов сионских мудрецов» — часть этого языка) перейдена, можно ли ожидать продолжения?
С одной стороны, политические и дипломатические отношения России и Израиля необычайно благостны, а Биньямин Нетаньяху — человек не гордый, но прагматичный — не ленится совершать блиц-визиты в Москву, если ему нужно решить какую-либо политическую проблему. В прошлом году он даже поучаствовал в шествии «Бессмертного полка», нес портрет еврея-ветерана войны, правда, впоследствии выяснилась деликатная деталь: ветеран долго сидел в советское время в отказе. Раввины и еврейские общественники ведут себя в отношениях с государством крайне лояльно и аккуратно, примерно так же, как и мусульманские муфтии. С другой стороны, откуда взяться антисемитизму, если евреи в массе своей уехали? Но это ведь как с марксизмом — Маркс с Лениным умерли, коммунизм тоже, а коммунисты есть. А уж про Сталина и говорить нечего — он вообще вечнозеленый. Словом, евреев нет, а антисемитизм есть.
Существует контрагрумент: исследования показывают, что ксенофобия в России распространяется главным образом на другие этнические группы. Прежде всего, на цыган. Так называемая социальная дистанция в отношении этой иноэтничной группы («не пускал бы их в Россию») чрезвычайно велика — согласно опросу «Левада-центра» (2018 год) — 43 процента. Далее идут африканцы, среднеазиаты, чеченцы, китайцы, украинцы и примкнувшие к ним на самом последнем месте евреи со своими 15 процентами. Позиция «не пускал бы их в Россию» совершенно не должна смущать: иной раз подлинно русского человека не волнует, что, допустим, цыгане, чеченцы, евреи да и, страшно сказать, этнические украинцы могут быть гражданами России. К тому же лозунг «Россия для русских» полностью поддерживается 19% респондентов, еще 30% за практическое осуществление этой идеи, но в «разумных пределах».
Цыган в России не так уж и много, но положительный образ Яшки-цыгана из «Неуловимых мстителей» уже не работает — кино снято слишком давно. В случае с «выходцами из Средней Азии» мы имеем дело с жертвами банальной мигрантофобии. Китайцев в России, ввиду ее специфического инвестиционного климата, гораздо меньше, чем в Европе, к тому же они теперь снова наши «братья навек».
С евреями ситуация тонкая: их мало и они не очень мешают русскому человеку, но в то же время, судя по заявлениям Глазьева и Квачкова, их можно рассматривать как некую возвращающуюся и возрастающую угрозу. Они уже правят Украиной — при этом, впрочем, разрушается пропагандистский миф о присущем украинцам «нацистском» мироощущении, придется бороться не с «бандеровцами», а «жидобандеровцами». Претендуют на Донбасс. Правда, не вполне понятно, почему те же евреи не могут «зачистить» свои территории от арабов и предпочитают пользоваться плодами «зачистки» «Новороссии», но это ладно — любая конспирологическая теория должна выглядеть максимально дико, иначе кто ж в нее поверит. В общем, мало ли что еще они могут учинить в России.
Это опять же как с либералами — их вроде бы и нет в российской природе, а с ними все время неистово борются, считается даже, что они управляют российской экономикой, проводя при этом почему-то жестко дирижистскую, а не либеральную политику. Ну и, конечно, олигархи: несмотря на то, что собственность давно переделена и совсем другие фамилии, без намека на еврейскость (за несколькими редкими исключениями), фигурируют в новостях под рубрикой «Бизнес и финансы», среднестатистический гражданин по-прежнему уверен в том, что капитализм в России и все несправедливости приватизации концентрируются в образах еврейских финансистов. А если послушать участников фокус-групп, то выяснится, что и Ельцин был евреем. Еще до патриотического цунами, в 2013 году, исследование ФОМ показало, что, по мнению респондентов, евреи отличаются особым умом, хитростью, жадностью, сплоченностью и предприимчивостью.
Теперь о еще более сложных механизмах возрождения антисемитизма.
Механика хорошо видна на примере стран чуждого нам Запада: как только в той или иной стране начинает доминировать или занимать все большую долю ультраправый дискурс, немедленно растет градус национализма, а вместе с ним и антисемитизма.
Мигрантофобия стала несколько более мягкой — поток приезжих значительно ослаблен, исламская «угроза» рутинизируется — нет ничего более банального, поэтому сейчас самое время и место вспомнить о старом недобром враге — евреях. А уже если где есть возможность персонифицировать вред, приносимый тому или иному отечеству, так это вообще раздолье: иногда кажется, что других проблем у отдельных политических режимов, кроме старика Сороса, вообще не существует.
Патриотическая волна в России, сдобренная антизападными настроениями, теорией заговора, антизападным дискурсом, привела в результате к становящейся все более заметной ресталинизации общественных настроений. Без антисемитизма этот идеологический коктейль не работает. Рано или поздно это должно было стать еще одной проблемой общественного сознания.
Упрощение правды о Второй мировой войне облегчается просто ошеломляющим незнанием не просто деталей, а фундаментальных вещей. О том, что был Холокост, нынешние поколения могут в лучшем случае узнать из фильма «Собибор», хотя история рассказывается таким образом, как будто речь идет не о лагере уничтожения евреев, а просто о некоем концлагере и некоем руководителе восстания — лейтенанте Красной армии. Это сильно напоминает уклончивую аннотацию к нашумевшему в советское время роману Анатолия Рыбакова «Тяжелый песок», где говорилось, что книга — о «советском интернационализме».
Судя по полемике вокруг документального фильма Юрия Дудя «Колыма», он стал абсолютным откровением для множества людей. Должен был появиться Дудь, чтобы нынешняя генерация россиян задумалась о феномене сталинских репрессий. Как будто стерт напрочь культурный слой, нарощенный, ну, хотя бы Солженицыным и Шаламовым.
Понимание истории упрощается, а процессы, происходящие с массовым сознанием в разных возрастных и социальных группах, усложняются. И в этом самом сознании становится возможным удивленное восприятие фильма Дудя, не случайно сделанного максимально просто и внятно, как для идиотов — он знал, с какой аудиторией предстоит работать, и возвращение ошеломляюще архаичного конспирологического дискурса, в котором евреи и христиане Европы готовы переезжать на зачищенные украинцами при поддержке США территории.
Так что временное отступление антисемитизма на второй план не должно утешать, а скорее, — настораживать. Как настораживает затишье — перед бурей. Патриотическая волна временно схлынула и набирается сил где-то там ближе к горизонту. Как после отлива, на «тяжелом песке» обнаружились разные занятные, бессистемно разбросанные архаичные артефакты. Они-то и составляют картину эклектичной ультраправой идеологии. И ждут нового прилива.
Андрей Колесников
