Я хочу поделиться с вами самым большим своим страхом.
И да, это касается новой команды власти в Украине и шага, который она пока не сделала. Но который уже анонсирует с радостной улыбкой человека, готового сунуть пальцы в розетку.
Причём чужие пальцы.
Речь идёт о «примирении» с ОРДЛО. И если по прочтению этого текста вы со мной согласитесь, я буду умолять вас его распространить, и заранее одобрю любой репост и/или перевод. Потому что это именно тот случай, когда надо кричать.
Хронология событий
Ещё до инаугурации, но после избрания, команда Владимира Зеленского обращается к ключевым лидерам украинских церквей и религиозных организаций. Просьба звучит благородно: записать обращение о мире для аудитории на оккупированных территориях. Большинство соглашается. Немногим хватает прозорливости воздержаться.
13 мая это видео выходит на Facebook-странице Владимира Зеленского.
16 мая три крупные социологические конторы: центр «Социальный мониторинг», Институт социальных исследований им. Яременко и группа «Рейтинг» — публикуют крупный опрос общественного мнения. В целом он не слишком отличается от других, но есть очень важный нюанс. Несколько вопросов в нём имеют признаки формирующего. То есть такого, где социологи не столько узнают мнение граждан, сколько подталкивают их к ответу.
В частности, спрашивают о:
– необходимости компромисса в вопросе оккупированных территорий;
– прямых переговорах президента Украины с руководством РФ касательно Донбасса;
– прямых переговорах с «руководством оккупированных территорий»;
– автономии ОРДЛО.
Впрочем, передёргам в этом опросе мы посвящали отдельный материал. Если вкратце: опрос увязывал в единый пакет мир и прямые переговоры с «руководством ОРДЛО». У людей спрашивали: вы же хотите мира? вы же понимаете, что нужен компромисс? вы же не против, чтобы президент поговорил с ОРДЛО? вы же не против согласия на часть их условий?
С такой последовательностью формулировок и при заранее подобранных вариантах ответов — неудивительно, что большинство утвердительно кивало.
21 мая Владимир Зеленский в числе своих первых шагов назначает Андрея Богдана главой Администрации Президента. А украинцам становится известно, что спецпредставитель США по Украине Курт Волкер уговаривал Владимира Зеленского этого не делать.
В этот же день Андрей Богдан заявляет о том, что новая команда рассматривает возможность референдума о мирных переговорах с Россией.
23 мая фонд «Повернись живим» публикует новость о том, что оперативное командование «Північ» хочет расспросить военнослужащих об их отношении к переговорам с «ДНР/ЛНР». Причём подключает к опросу замполитов — простите, управление морально-психологического обеспечения. Информация находит подтверждение.
Оперативное командование «Північ» неcколько неуклюже даёт заднюю.
Становятся известны некоторые подробности.
Вечером того же дня Андрей Богдан меняет тактику и уже говорит, что речь не о референдуме, а о консультационном опросе. Логично. Особенно если учесть, что в украинском законодательстве нет действующего закона о референдуме.
Почему это плохо?
Представьте себе референдум — ой, простите, консультационный опрос, — на который выносится вопрос об избавлении народа Украины от страданий.
Никто не хочет страдать. Но среди методов избавления от страданий почётное место занимает эвтаназия.
Так и здесь. Все хотят мира.
Просто в условии, когда на твоей территории стоят войска противника, к быстрому миру ведёт только капитуляция.
Здесь надо напомнить цели Кремля.
А именно — что Кремль никогда не намеревался оккупировать Донецк и Луганск.
Когда Кремль воспользовался слабостью Украины, на первых порах его программой был захват и оккупация Крыма. Аппетит приходит во время еды — Крым был не просто оккупирован, но аннексирован, присоединён к составу РФ в нарушение базовых принципов ялтинско-потсдамского мира. После чего у России появилось две программы продолжения агрессии.
Программа-максимум включала создание «Новороссии» от Харькова до Одессы включительно. Дезинтеграцию Украины и появление на половине её территории советского лимитрофа.
Программа-минимум включала создание в Украине новой автономии, украинской Чечни. Региона, который полностью контролировался бы российскими спецслужбами и в котором были бы размещены российские войска, но который формально считался бы частью Украины и имел бы влияние на её внутреннюю и внешнюю политику. Идеально — с правом вето на внешнеполитические решения. Грубо говоря, Россия бы вырвала Украине ребро и сделала бы из него же крюк, на который подцепила бы нашу страну.
С «Небесной Новороссией» не выгорело. Гремлины из Кремля сами поверили в собственную ложь и переоценили любовь к России и ностальгию по СССР на Юго-Востоке Украины. Оккупировать получилось только куски территории Донецкой и Луганской областей — и те украинская армия, созданная из ничего за несколько месяцев, освобождала настолько ударно, что без прямого удара российских войск из-за границы справилась бы к сентябрю 2014-го.
Поэтому этот удар был нанесён. И выкачен был ультиматум, практически повторяющий вышеозвученную программу-минимум. Он назывался Минскими соглашениями.
Украина была вынуждена принять эту игру, чтобы увязать Россию в дипломатии и не дать её войскам продвинуться дальше. Однако наша страна приняла правильную тактику: настаивать на том, что в приоритете — вывод российских войск, а уже потом можно говорить о каких-то «особых статусах» региона. Россия выводить войска никак не хотела.
Фактически, в этот момент Украина выбрала подмораживание конфликта, предпочтя «Большое Приднестровье» у себя под боком «Большой Чечне» у себя в боку. И это было правильное решение — в том смысле, что оно имело свою цену, но, по крайней мере, вело к выживанию страны. Началась война на истощение — кто первый падёт?
Украина ждала, когда путинский режим задолбётся снабжать оккупационный контингент на оккупированных территориях, а местные жители начнут вспоминать довоенные годы как лучшие в своей жизни.
Да, это значило постоянный вялотекущий конфликт — и регулярные сводки потерь. Но, во-первых, с «той стороны» эти сводки выглядели много печальнее, а во-вторых, эта ситуация позволяла Украине поддерживать и наращивать боеспособность армии. Все, кто воюет под украинским флагом на Донбассе, делают это там по собственному решению. Это кадровые военные, а не добровольцы, которые делают то, что и должны делать военные, когда на их землю пришёл враг. И они учатся, и они становятся лучше.
Со своей стороны, Россия ждала, когда в Украине руководство сменится на более сговорчивое и примет её повестку само. Пока от войны устанут те, кто её не видел, и кто-нибудь ушлый продаст капитуляцию под видом мира.
Дождалась?
Что будет, если пойти на такое
Прямые переговоры с «руководством ДНР и ЛНР» автоматически снимают кавычки в этой фразе.
В смысле, означает признание Украиной этих «субъектов международной политики» как существующих, а не как оккупированные Россией территории Украины, а их лидеров — как лидеров регионов, а не как мутных утырков, посаженных Россией играть роль декорации.
Озвученное в опросе — это принятие российской трактовки «Минска». В смысле, мы начинает интеграцию ОРДЛО в тело Украины «как есть». Без вывода российских войск и спецслужб — России нет смысла это делать, а у Украины нет возможности её заставить. Без контроля над границей. Проще говоря, считайте, что мы сейчас просто назовём эти территориями автономиями в составе Украины и отведём войска. Таким же образом, например, можно победить в Украине корь — просто законом приняв решение об исключении её из списка болезней и диагнозов. Нет диагноза — нет проблемы. Все здоровы.
И, естественно, эти территории будут делегировать депутатов в общенациональные органы власти. В хорошем сценарии. В плохом — возможно, в процессе переговорах вспомнят о «праве вето автономии на внешнеполитические решения страны».
Естественно, после такого с России слетят все санкции, касающиеся Донбасса. Потому что Украина фактически признаёт, что акторы конфликта — не РФ, а «республики». И вообще, конфликта-то, по сути, нет. Мы признали его недействительным.
Это грандиознейшая афера с попыткой продать капитуляцию в качестве мира.
Это умножение на нуль всей нашей войны со второй половины 2014 года, всех наших усилий и всех наших потерь.
Это вживление в тело страны раковой опухоли под контролем врага без попытки химиотерапии.
Это предательство погибших, живых и будущих, и появление в составе Украины неприкосновенного региона с союзом уголовников и вражеских агентов, который будет выкачивать из страны ресурсы «на восстановление» и пользоваться иммунитетом от исполнения её законов. Маленькая Чечня, превращённая в такой же синдикат, сделала большую проблему всему российскому народу. Здесь другие соотношения сил.
Что доказывает, что Москва тоже играет в эту игру
Во-первых, «сбор подписей» в оккупированном Донецке. Он был бы физически невозможен без санкции «МГБ ДНР». То есть ФСБ РФ.
Во-вторых, тот факт, что ещё даже не будучи президентом, Зеленский неоднократно напирал на готовность освободить пленных, в первую очередь — захваченных в Азовском море моряков. Таким тоном, как будто у него это освобождение уже в кармане.
Принять решение об освобождении украинских узников может только один человек. Владимир Владимирович Самизнаетечто.
Он же — единственный человек, способный дать гарантии такого шага. И если команда Зеленского так уверенно использовала этот аргумент — вероятно, гарантии были переданы.
Но с чего бы Владимиру Владимировичу подыгрывать команде Владимира Александровича, если только команда Владимира Александровича не согласилась
Кто форсирует этот вопрос у Зеленского? Не сам же Зеленский?
Вероятно, не сам. У автора этих строк сложилось впечатление, что сам Зеленский не просчитывает эту ситуацию наперёд (что логично — это, как ни крути, ни его профиль), а просто опирается на мнение человека, экспертизе которого доверяет.
Здесь я могу лишь вспомнить, что нынешний глава АП — не только экс-чиновник времён Януковича и не только юрист Коломойского, но и экс-помощник народного депутата Украины Андрея Владимировича Портнова.
Возможно, мостик продвижения пророссийской повестки ведёт именно туда? Во всяком случае, передаточная цепочка тех же самых гарантий от Кремля могла бы быть именно такой.
И, возможно, возражения Курта Волкера относительно кандидатуры Андрея Богдана в качестве главы АП были вызваны не только и не столько его связями с Коломойским, сколько с совершенно другими людьми.
Что мы можем сделать
Напрашивается вопрос: а как этому помешать?
Лично мне это ощущение знакомо. Я его помню по временам Януковича, временам заключения Харьковских соглашений. Когда ты понимаешь, что твою страну закапывают, но понимаешь также, что делают это вроде как по закону, используя все принципы представительской демократии.
Сейчас, однако, ситуация немного иная.
Я уверен, что Зеленскому и его команде эту схему действий уже продали, пообещав лавры миротворца и чуть ли не Нобелевскую премию мира. Но новые обитатели Банковой по-прежнему не уверены в том, что она выгорит. Для них эта схема — лишь средство набора ресурсов. Возможно, все эти опросы — способ убедить сомневающихся внутри своей же команды, что народ (и армия) поддержит и возлюбит Владимира Объединителя.
Нужно наглядно продемонстрировать, в какой позе.
Нужно доказать нынешней правящей команде, что такой внешнеполитический фортель не окупится. Что он создаст не любовь народную, а большие проблемы. Что вместо цветов на сцену полетят, в самом лучшем случае, фекалии, а в худшем — что-то поувесистее.
И вот тут все средства заорать «Да что ж ты, *****, делаешь?!» хороши.
Митинги, петиции, плакаты, спам, видеообращения авторитетов, открытые письма и статьи в медиа, привлечение дипломатов и политиков — всё хорошо.
Разъяснение гражданам, чего на самом деле стоит такой «мир», и кто на самом деле снимет от него сливки. Начиная с гражданина Зеленского и заканчивая самой убеждённой частью его электората. Демонстрация готовности учинить любой кипиш, если от заигрывания и прощупывания команда Зе перейдёт к реальным шагам по демонтажу украинского суверенитета. Убеждение его политических оппонентов, что дубинкой этого аргумента можно неплохо отделать заигравшихся и опьянённых успехами.
Иначе, извините, друзья, но мы опять просрём страну и будущее наших детей.
