Толстенький, румяный, жизнерадостный зубник лет шестидесяти с заметным лишком, а на вид здоровый, как молодой бычок.
- Не могу нарадоваться, глядя на Россию, - говорит в полный голос, звякая инструментами. – Всё она делает себе во вред. Ну, буквально всё! И хотел бы подсказать ей отсюда, из Украины, что-нибудь еще более глупое – не нахожу. Разве что одно: что делаешь, делай смелее. Смелее, смелее, смелее! Иди на Киев! Маршируй на Минск! Лети на Казахстан, далее – везде. Слопай Сирию! Рвани на Прибалтику! Все деньги вбухивай в армию, в КГБ, в милицию и гвардию. Образование в жопе? Засунь его еще глубже! Туда же – здравоохранение! И чтоб никто не пикнул. Зажми всё! Сделай так, чтобы дышать боялись, а кто пёрднул, того на Колыму, врага такого!
- Короче, Степан Матвеевич, по-вашему, всякий, кто желает России погибели, должен восхвалять ее власть. Не обличать, а восхвалять.
- Так! Только восхвалять! Петь ей, как их, дифирамбы.
- Но для этого не все русские демократы достаточно испорчены.
- То-то и оно. Зубы испорчены у всех, а мозги, души – не у всех. На что-то надеются. Во что-то верят. А падающего, если не можешь удержать, - толкни. Меньше будет крови и вони вокруг. До вас в этом кресле сидела профессорша из Курска, тут ее родня, и у меня ей дешевле: Украина – не Россия, а качество выше. История, философия, социология – там это все, говорит, по ее части. Еще эта: политтехнология – как мозги людям засирать. Пока сидела, разделала свою новую конституцию под орех. Дурочка ты, говорю. Вернешься к себе в Курск с новыми зубами – не закрывая рта, хвали ее, воспевай эту конституцию. Забавный, смеется, у вас ход мысли, Степан Матвеевич! Не забавный, а правильный, отвечаю, – такой, как теперь твой рот. Открыла его – и не закрывай. Хвали Путина, прославляй его конституцию.
... Выставил меня посидеть в коридоре, позвал следующего. Через несколько минут слышу из-за двери:
- Путину – пожизненный срок правления! Сечину, Шойгу, Патрушееву, Иванову, всем остальным генералам – тоже пожизненный, а Путину – больше пожизненного, пусть и после смерти правит, пусть направляет Россию…
Пациент что-то спросил, я не расслышал. Зато ответ зубника прозвучал более чем отчетливо:
- Туда, куда ей хочеся. Туда, где ей, такой, место. В тартарары!
