Какая раньше наука была! А?
Расцвет!!!
Отвезешь академика на дачу – пять рублей.
Академик Белов – как только садится в машину, говорит: - Абрамцево. И пятнадцать рублей кладет. Три счетчика, если в такси.
Румянцев – десять рублей.
А один новый был водитель.
Академик дает ему пятьдесят копеек: - Иди, пообедай...
А того взяло.
Он ему дает рубль: - Иди, еще лучше пообедай.
Этого парня сразу уволили.
Да!! Наука была!! Увольняли мгновенно.
Управление делами Академии наук – страна в стране.
Ракеты, химия, космос – всё у них.
Силища огромная.
Академик в гараж позвонит – не хочу, мол, того черненького – и того сразу увольняют.
Все делали, как академик скажет...
Да! Наука была!
На науке всё стояло.
Работяг назвали «гегемоны, пролетариат».
А что мы видели?
Водка в очередях.
В магазине «Сыр» какие-то билеты на поезд.
Молоко в пять утра.
Лекарства только через академика.
Ни черта у гегемона не было.
Три страны было.
Партия была, армия была, и наука была.
Управделами Академии - Бог и царь.
Санатории, заводы, Дубна, Пущино, Новосибирск. Города у него были.
В гараже запчасти, слесаря, как академики на хорошем питании.
Лучшие девочки СССР возле академиков днем и ночью дежурили.
Вдруг старуха-жена заболеет, или, прости Господи, душу отдаст.
Девочка тут же сочувствует, гладит академика, утешает...
- Ой, я побуду пока возле вас, Игорь Петрович… ой, пока вам легче не станет... Ни о чем не беспокойтесь. Я всё устрою. Все формальности возьму на себя...
Такая пигалица, а все слова знает. Я же водитель, я всё слышу.
И тут же за уборку дачи, мытье посуды, коврики вытряхивает – уже в чалме, в халатике, ножки быстрые, красивые, бесшумные.
Пылесосом жужжит подальше от академика.
Сутки работает, не подходит к нему.
Природа такая сообразительная.
Вторые сутки работает.
Со мной по магазинам мотается, не подходит к нему...
С пылесосом «Днепр», такой был черно-красный.
И музыка была, симфоническая музыка печальная... «Шопен» называлась...
Где она про Шопена узнала?
Как она этого Шопена вынесла?
Месяц играла Шопена
Сейчас там, конечно, Киркоров поет.
Я теперь, как женщину с пылесосом увижу, всем кричу:- Осторожнее, мужики!
Врассыпную...
Но всё равно не спасешься...
Одного поймает.
Про львов смотрели?
Львица так охотится...
В гущу буйволов бросится.. Всё...
Одного вытаскивает.
А те, дурные, пасутся, как будто они не при чем.
Хоть бы на выручку кто бросился...
Пылесос – как ружье охотничье.
Месяц она вкалывала с Шопеном вдвоем – дача как ювелирная засияла.
А однажды выволокла шезлонг в сад и легла загорать... Всё!..
Случилось...
Поехали мы с ней в бюро добрых услуг и кухарку наняли...
Всё…А ей отдых пришел. Вот время было!
Очень сильная наука была.
Квартиры, дачи, дома, города строили.
Бочку икры черной выкатывали на развес на улице в Арзамасе 16.
И верхний слой икры выбрасывали – заветрился.
При такой жизни и не хочешь, а соображать начнешь.
Человеку не так важно, как он сам живет - хорошо или плохо. Важно, что другие хуже живут...
СССР так ухитрялся распределять, чтоб у каждого льгота была.
Один партиец, другой ударник, третий общественник, четвертый дружинник, пятый орденоносец, шестой знаменосец, седьмой передовик – и у всех у них ни черта нет.
Одни документы.
А по-настоящему только в партии, в армии и в науке.
Открываешь туда дверь и входишь в другую жизнь.
Оттуда и новости другие и люди другие и результаты, извините, другие…
Всё! Приехали, Михал Михалыч!
