Мои читатели наверняка знают, насколько скептически я всегда относился и сейчас отношусь к разного рода теориям заговора. Однако когда малообъяснимые события случаются неожиданно, но в очень располагающей к ним обстановке, возникает масса вопросов.
Утром 14 сентября крупнейший в мире саудовский нефтеперерабатывающий комплекс в Абкайке подвергся атаке десяти дронов, которые смогли вывести его из строя бомбовыми ударами. Утром в понедельник нефть на мировых биржах выросла в цене на 11-13%, и рынки с нетерпением ждут сообщений саудитов о реальных масштабах сокращения добычи и о сроках её восстановления. Ответственность за атаку взяла на себя одна из повстанческих группировок в Йемене, а США открыто заявили о том, что за ней скорее всего может стоять Иран.
Конечно, всё может быть именно так – но, повторю ещё раз, есть некоторые «смутные сомнения».
Начнём с самой атаки. Если речь идёт о йеменских повстанцах, то откуда у них дроны, которые могут пролететь более 1400 км с серьёзной бомбовой нагрузкой и ударить с удивительной точностью в уязвимые места саудовского предприятия? Достаточно сравнить произошедшее с действиями, скажем, палестинцев в Газе и на Западном берегу, где из 100-200 ракет близко к цели ложатся 2-3, и это в нескольких десятках километров от места запуска.
Взглянем теперь на саму Саудовскую Аравию. Эта страна имеет, не будем забывать, третий (!) в мире военный бюджет и тратит его не на эксперименты с ракетами «Буревестник», а на закупки качественного американского оружия. Где была её система ПВО, пропустившая дроны через всю территорию королевства (они должны были пролететь в 100-120 км от Рияда) в район, в том числе, крайне оживлённых пассажирских воздушных линий, начинающихся в Катаре и Абу-Даби?
Допустим, что военные «дали маху». Но услышали мы что-нибудь о гневе представителей королевского дома? Уволен ли министр обороны или кто-то из высших военачальников? Нет. Тут, кстати, нужно сильно напрячь воображение, чтобы представить себе хотя бы частичное разрушение завода, перерабатывающего 1 млн т нефть в день, без человеческих жертв. Можно ли вспомнить операцию такой степени мастерства, проводимую США или Израилем?
Пойдём дальше. Саудовская Аравия давно нуждается в росте мировых цен на нефть – но при этом с серьёзным неудовольством шла на соглашения по ограничению добычи, которые принимаются в рамках ОПЕК+ с 2016 года. Кто запустил и привёл к успеху переговоры в Вене? Назначенный за полгода до заключения исторической сделки саудовский министр нефти Халид аль-Фалих. Как он сейчас поживает? Наверное, неплохо – но только 2 сентября он был уволен с поста главы Совета директоров Saudi Aramco, а 8-го – с поста министра энергетики и природных ресурсов.
Наконец, саудиты давно и глубоко вовлечены в йеменский конфликт – и так, что весь мир нет-нет да и напоминает им о необходимости сократить степень участия в нём (картинки беженцев и страдающих жителей регулярно обходят все глобальные СМИ). Нынешний инцидент безусловно выгоден как самим саудитам, так и американцам, привычно обвинившим в происшедшем Иран.
Я не хочу утверждать ничего категорично – но теперь следует внимательно наблюдать за последующими действиями Рияда. Если на самом деле экспорт не упадёт слишком резко (всё-таки у страны есть существенные резервы уже добытой нефти) или если весной следующего года саудиты не поддержат продление сделки ОПЕК+, это будет означать, что время игр по правилам подходит к концу, и резкое повышение градуса напряжённости в Заливе остаётся единственным фактором, способным удерждать нефтяные цены от затяжного пике на фоне роста добычи в США и быстрого развития альтернативной энергетики.
