"Добрый капитан" - Сергей Лойко

"Добрый капитан" - Сергей Лойко

В 1939 году дедушка Насти и прадедушка Степы был большим начальником - председателем челябинского Облисполкома. Вообще то он был москвичем, но послали на повышение. Там его в том же году арестовали и через месяц расстреляли.
Жена ничего не знала. Не добившись никакой ясности в Челябинске, она взяла обеих дочек и отправилась в Москву. Там у них ещё была квартира и много знакомых и друзей, которые должны были помочь. Но никто не помог. Многих уже самих не было, а те что оставались, боялись слово сказать.
Безутешная женщина, не подозревавшая о том, что стала вдовой, продолжала ходить по инстанциям и писать письма всем, включая Отца Родного.
Однажды Отец Родной отреагировал. Настину бабушку позвали на минутку зайти в домоуправление. Стояло лето. Как была в халате и тапочках, так она и побежала на улицу. Вдруг весточка. Вернулась спустя пятнадцать лет.
А через пару дней после ее исчезновения в квартиру к осиротевшим сестричкам двенадцати и тринадцати лет стали заходить из всех соседних квартир остающиеся жильцы. Они без слов уносили к себе ценные вещи и мебель.
Девочки пожаловались в милицию. Власть появилась в их пустой квартире через неделю в виде капитана НКВД.
Тот долго утешал девчонок, был добрый, внимательный. Сказал, что в обиду не даст. И не дал. Соседи стали возвращать мебель и посуду.
Аза была старшей, красавица в теле с черными глазами и волосами. Похожая на цыганку. Зоя была полной противоположностью сестре. Близорукая, сутулая, робкая, рыжая и веснушчатая.
Заботливый капитан выбрал Азу. Однажды он снова зашел проведать сестер и сказал, что они, как дочери врагов народа, подлежат высылке из Москвы. Но он может помочь. Не знаю, как он это об'яснил словами, но смысл был такой: Аза должна приходить к нему на квартиру, когда его жена на даче, а он сам в Москве.
Назначил Азе прийти через день. Дал адрес. Под страхом смерти велел никому не трепаться.
Всю ночь и весь следующий день и следующую ночь девочки провели вместе. Они рыдали, обнимали друг друга, не могли разорвать об'ятий, словно прощались на всю жизнь, словно за капитанской дверью Азу ждала неминуемая погибель.
Тринадцатилетняя девочка пришла к капитанскому дому на Грузинах ровно к шести, как он назначил. Глаза были сухие. Платье самое простенькое. Спина прямая. Только пальцы дрожат. Поднялась по гулкой лестнице с витыми металлическими перилами на третий этаж. И замерла. Не сразу поняла, что произошло.
Капитанская дверь была похожа на огромный заказной конверт, посреди которого зияла матовая шоколадка сургучной печати.

Сергеи Лоико