Собеседник Первого Информационного – украинский политический аналитик Виталий Портников.
– Господин Портников, как вы оцениваете ситуацию в Армении? Направленные на раскрытие 1 марта 2008 года усилия властей РА, обвинение второго президента Кочаряна и Генерального секретаря ОДКБ Хачатурова привели к недовольству Москвы. Какие события возможны в ближайшем будущем?
– Дальнейшие шаги Москвы зависят от того, как будет развиваться ситуация, связанная как с теми людьми, которых уже обвинили, я имею в виду второго президента Армении, господина Кочаряна и генерального секретаря ОДКБ господина Хатачурова, а также по отношению к тем лицам, которые могут подвергнуться уголовному преследованию в Армении, и которые также занимали высокие посты в руководстве Армении в течение последних десяти лет. Прежде всего, я имею в виду третьего президента Армении, господина Саргсяна и его ближайших соратников. Самое главное здесь – отношение нового армянского руководства к статусу неприкосновенности президента в Армении. Я видел комментарии моих российских коллег, которые говорят, что Москва больше интересуется вопросом генерального секретаря ОДКБ, а не бывшего президента Кочаряна. Но я не согласен с этим подход: для Кремля очень важно отстоять ту идею, что люди, которые занимали высокие посты на постсоветском пространстве, неподсудны, и арест президента не самый лучший пример для российского руководства, и мы увидели, что именно по этому поводу публично прозвучало неудовлетворение. Мы также видим, что после этого неудовлетворения господин Кочарян был освобожден из-под стражи.
И теперь мы должны увидеть, как будет развиваться ситуация. Если мы увидим, что дела против господина Хачатурова и господина Кочаряна попросту превращаются в какой-то вялотекущий процесс и ни к чему не ведут, это одна ситуация. Если в отношении них будет вынесен приговор суда, это создаст совершенно другую ситуацию.
– Много говорится о том, что это может быть началом большой игры Кочаряна, возвращением в большую политику. Считаете ли вы, что Москва поддержит его в его политических амбициях? Он может в дальнейшем рассчитывать на поддержку Москвы или определенных лиц оттуда?
– Я думаю, что в этом случае речь может идти не столько о поддержке политических амбиций, сколько именно о поддержке самой возможности не отвечать за действия, связанные с применением насилия по отношению к протестующим. Для российской стороны очень важно, чтобы действия, связанные с применением насилия против демонстрантов, воспринимались как единственный возможный вариант реагирования на протест, поэтому в России они всегда считали, что господин Кочарян поступил вполне разумно, когда десять лет назад подобным образом обеспечил операцию по передаче власти, а второй президент Украины господин Кучма, похоже, поступил неразумно, когда он в 2004 году не разогнал в Киеве протест и не дал возможности его преемнику, Виктору Януковичу, занять пост президента. Кочарян для Москвы – положительный, правильный пример поведения с протестующими, а Кучма – отрицательный и неправильный. Для президента России Владимира Путина разгон демонстрации силовым путем – единственная возможная и правильная реакция власти, и поэтому Москва делает все возможное, чтобы Кочарян не понес ответственности за то, что произошло десять лет назад. Позиция России такова.
– Вы замечаете изменения во внешней политике Армении? Недавно министр обороны Армении заявил, что изменения могут быть внесены в армяно-российские соглашения, а также в соглашение о 102-й военной базе. Это можно считать новой риторикой и новым подходом в армяно-российских отношениях?
– Пока что я вижу только заявления, но реальных действий нет. И самое главное, я не могу представить, каким должен быть выход из этой ситуации. Представьте себе, что новое руководство Армении действительно решит, что военное сотрудничество с Россией противоречит национальным интересам Армении и нужно изменить их формат, и нужно отказаться от влияния в этом регионе… я, между прочим, соглашусь с этим подходом, и я вовсе не считаю его неправильным или неосмотрительным, но в то же время я должен сказать, что, если мы говорим «А», мы должны также сказать «Б» – как можно без влияния России оставаться в мирном русле в карабахском вопросе? Второй вопрос заключается в том, готова ли Армения согласиться с последствиями войны с Азербайджаном, если Россия поддержит Азербайджан в этой войне или будет нейтральной? Я не отвечаю на этот вопрос, но я хочу, чтобы этот вопрос был задан. В-третьих, понимают ли в Армении, что если произойдет переориентация армянского внешнеполитического курса в сторону Запада, то в любом случае одним из важных условий переориентации этого курса будет решение карабахского вопроса при содействии США и ЕС, и что это решение потребует от Армении болезненных компромиссов, большинство армян сейчас этого не даже представляет. И сейчас возникает вопрос: власти Армении готовы к таким компромиссам и понимают, что их готовность к таким компромиссам может дать возможность вернуться пророссийскому руководству, которое скажет – нас хотели заставить вернуть Карабах, и только с Россией мы можем сохранить Карабах. Пока не в правительстве Армении, а внутри общества не понимают, что без решения карабахского вопроса Армения останется российскими сателлитом и никогда не станет реально независимым государством, чтобы говорить о реальном изменении влияния России. Армения только по своему желанию не может избавиться от влияния России, чтобы Армения стала суверенной, развивалась, государство и люди должны найти вектор для разрешения карабахского конфликта, без решения карабахской проблемы Армения обречена. Это реальность, с которой приходится считаться. В этом смысле проблемы Армении отличаются от проблем соседней Грузии и проблем Украины. В случае Грузии, ее территории оккупированы Россией, а не Грузия удерживает территории, которые другое государство считают своими. Государство, которое удерживает территории, которые не признаны другими государствами, трудно развивается: это государство должно учиться жить в постоянном кризисе и иметь постоянных союзников. Я привел бы пример не Грузии, а Израиля, который удерживает палестинские территории, и ясно, что он должен считать Соединенные Штаты постоянным союзником, и что без него назревает очень серьезный региональный кризис, который мы наблюдали во время правления президента Барака Обамы. А у Армении в карабахском вопросе другой региональный союзник – Россия.
– То есть, можно сказать, что в любом случае отрыв Армении от России может вызвать гнев Москвы и спровоцировать войну с ее стороны?
– Москва может спровоцировать войну в Карабахе, может и не спровоцировать войну, но устраниться из этого процесса. Но трудно себе представить, что Москва вообще может отказаться от чего-то. Предположим, Москвы нет, она демонстрирует нейтралитет, когда Азербайджан начинает войну при поддержке Турции, с кем в этом случае Армения должна сотрудничать, на чью поддержку надеяться, на Иран? Это большой вопрос, будет ли Иран готов иметь силовую вовлеченность против Турции и Азербайджана. На Запад? Но Запад потребует пойти на урегулирование, разрешение, просто так не поддержит. От обеих сторон попытается получить компромисс.
