То, что в России лгут практически все – далеко не секрет. Ложь – пожалуй, единственная скрепа, на которой, как на ветхих пост-имперских соплях, держится наш «совок нерушимый». Стоит, родимый, прислонясь к обледеневшей стеночке, но не падает. Каждый современный россиянин готов к немедленному отпору на бытовом уровне. В его арсенале нет аргументов, зато хамства – хоть отбавляй. А еще – Его Величество Вранье.
К примеру, что бы сказал ректор МГУ Виктор Садовничий прозорливому разведчику Путину в ответ на вопрос «каков уровень образования получают студенты вашего ВУЗа?», если бы не умел лгать? Упал бы в ноги и покаялся перед самодержцем за то, что МГУ в мировом рейтинге болтается на 188 месте? Но зачем это делать, когда нашему Штирлицу врет кто ни попадя. Вот и Садовничий – возьми, да и соври: «Впервые в истории российских университетов и даже советских, – весомо проворковал он, – зарубежный рейтинг поставил нас на третье место по востребованности выпускников, то есть по качеству. Такого никогда не было. Третье место в мире. Стэнфорд и Оксфорд впереди как бы». Чувствуете значимость момента? А Штирлиц в это время напротив сидит, глазом не моргает, достижением наслаждается. Думаете, он не понимает, что ему только что навешали лапшу? Понимает. Но здесь – камеры, журналисты, а потом вся эта вермишель, побурлив немного в «ящике», осядет на ушах родимых сограждан, которые и являются конечными потребителями сего продукта. Они его проглотят, переварят, усвоят в черепных коробках и лягут спать, преисполнившись величайшей гордостью за наше образование, шагнувшее так далеко, что штаны рвутся у профессуры. А потом эти же телезрители будут с пеной у рта доказывать всяким нацпредателям, как в России развилась наука, благодаря МГУ и лично товарищу Путину.
Россию захлестнула деградация. Если раньше это явление можно было отмечать секторально и обозначать его как проблему отраслевую либо региональную, то сегодня деградация наблюдается повсюду. Она – тотальна и абсолютна. Деградировали государственные институты и чиновники, включая ближайшее окружение президента и самого Путина; опустилась планка уровня медобслуживания и образования, деградировали все ветви власти, включая СМИ. Деградировало, наконец, само население. Его мозг лежит в останкинских руинах – облученный и пораженный бациллой искривленной реальности. Нынешние россияне ходят как зомби, думают как зомби, говорят как зомби. Их цели, как правило, примитивны и сводятся к поддержанию физического функционирования организма, мотивация их поступков не выходит за пределы собственного узколобого «эго», а их мысли о происходящем в мире, как правило, состоят из компиляций формулировок телевизионных пропагандистов.
Если хочешь уничтожить народ, не утопив его в крови – бомбить надо не людские массы, а человеческие мозги. Совсем не обязательно превращать в руины Москву, Питер и Воронеж. Достаточно забомбить рекламой «Бери от жизни все!», выжечь напалмом пошлятины от Петросяна и «Камеди», накачать головы силиконом лжи по всей площади – до состояния выпученных от имперского величия глаз. До полного одурения, когда массы уже распирает, и они не в состоянии услышать ничего, кроме горна, зовущего к новым «свершениям» – в то время, как все вокруг деградирует и разрушается под тихое шуршание тотального воровства.
Несколько месяцев кряду телевизор отпаривал населению извилины спасительным именем «Дональд Трамп». И зрители усвоили: этот парень – за Россию, он спит и видит, как бы встретиться с нашим распрекрасным Путиным и снять санкции с России, которая, бедняжка, стонет под их ужесточающимся гнетом – чтоб Обаме пусто было. В их вывернутой наизнанку реальности секторальные санкции Запада, направленные против путинских дружков-подельников вкупе с путинскими «контрсанкциями», перекрывшими путь зарубежным партнерам на российский рынок, слились в одну грозовую тучу накрывшую страну со стороны Европы и Америки. И только Путин с Трампом, если договорятся, смогут предотвратить разгул кризисной стихии. Но даже если переговоры ни к чему не приведут – у нас есть всепобеждающий Владимир Владимирович. Он что-нибудь обязательно придумает: тучи разведет руками, даст патриотический пинок населению, после чего оно, воодушевленное новыми идеями, рванет вперед, догоняя и перегоняя всех подряд или хотя бы – через одного. Это – не авторские галлюцинации. Это – ретрансляция мыслей респондентов, опрошенных съемочной группой канала Sotnik-TV на улицах Москвы.
Для того чтобы низвести интеллект населения, путинской братве потребовалось бросить зерна примитива в уже унавоженную «совком» почву. И этот постсоветский глинозем, повышающий уважуху то «Столичной», а то и – боярышником, достаточно быстро заколосился, превратившись в непроходимые заросли чертополоха. В этих джунглях и законы, принимаемые Госдумой, кажутся не столь дикими, органично вписываясь в систему ценностей аморально-безнравственной среды аборигенов. Здесь превалирует право сильного. У кого власть и деньги – тот и «банкует». Нищим да убогим остается лишь спасительная «несознанка»: «Это – не мы. Нас тут не стояло. Мы вообще – не в курсе». «Несознанка» – родная сестра Лжи. Ее призывают в тех случаях, когда все факты против тебя, когда алиби нет и отвертеться не получится. Это как с Крымом. Большинство орало «Крым – наш!», радуясь акту государственного бандитского вероломства и фактически приветствуя его. Теперь, когда заурчало в полупустом животе, все чаще и чаще слышны вздохи: «А от нас ничего не зависело. Ну, отжали – и отжали. Мы-то тут при чем? Мы – что: должны были баррикады строить вокруг Кремля?» А – знаете? – да. Наверное, можно понять многодетных матерей, которые не готовы пойти на самопожертвование: им детей надо кормить. Но как понять вон того мужчину-шатуна, что истошно производит безопасность, с тупой бдительностью неся вахту вместе с внушительным животиком, переходящим в подбородок? А ему не до Крыма. У него в родном захолустье последняя фабрика закрылась еще на заре путинской эпохи – вот и приходится мотаться в Москву, где и тупить на вахте, зарабатывая угрожающей внешностью на поддержание собственных штанов. Ему ли рисковать рыхлой тушкой, борясь за равные права и несбыточную свободу? Кто ее видел-то и когда? И ради кого за нее рисковать? Ради нового ворья, что уже стучится в двери с новыми декларациями да популистскими обещаниями? Ради будущих поколений? Для него и собственные дети – пустой звук. Сопли, размазанные на пьяных щеках за дружеской поллитрой. Он вам еще сможет, подавив икоту, объяснить, с какой целью стоит на вахте, но непременно запутается в поисках глобального смысла жизни. Он не думает даже на полшага вперед, его удел – стоять и не двигаться. А если двигаться, то с целью – двинуть. И ни жалеть, ни презирать его не получается, ибо он – и не личность вовсе, а оболочка, набитая требухой. И страшно – не оттого, что таких оболочек полно, а потому что их – подавляющее большинство. И питательная среда лжи для них так же комфортна, как тухлятина – для опарыша.
Бывает хрестоматийная ложь во спасение: когда смертельно больному не сообщают фатальный диагноз. Вряд ли 17 лет назад это был тот самый случай. Путин и его братва получили изрядно разграбленную ельцинской семейкой страну. Отжатую и потрепанную. Но все еще пригодную для восстановления. Учитывая несусветную «везуху» с ценами на нефть, когда по всей России можно было не только построить дороги, но и покрыть их сусальным золотом; когда можно было направить огромные ресурсы на науку, медицину и образование, а иными словами – на преумножение человеческого капитала – достаточно было просто разрубить гордиев узел государственной коррупции – путинята, засевшие в Кремле, решили в медленном режиме пустить страну под нож, отдав предпочтение собственным счетам на Западе, сегодня в силу геополитических метаморфоз оказавшемся для них еще более презрительным, враждебным и недосягаемым. Они увлеченно лгали населению – чтобы безнаказанно воровать. Они растлили его, внедрив в массовое бессознательное лживый постулат «а вот дай тебе власть – ты бы не воровал?» И, наконец, сегодня они вынуждены лгать уже самим себе и Тому, кто привел их к этой синекуре: «Мы выплывем. Мы обязательно выплывем. Он спасет нас. Он что-нибудь придумает». Не придумает и не спасет. И даже за секунду до кончины – по привычке солжет: «Вижу животворящий свет! Ура, мы снова всех обманули!..»
