У меня есть стойкое убеждение, что если человек смотрит передачи Соловьева или Киселева, значит он сам Соловьев. И Киселев. И Гордон. Нормальный человек (если только он не мазохист) из-за одного чувства брезгливости смотреть подобное дерьмо не будет. Только не нужно мне рассказывать, что «врага надо знать в лицо» и «мне просто интересно, до какой степени низости и подлости…» Не морочьте голову. А то вы этих лиц не знаете. И того, что низости и подлости нет предела, не понимаете… Смотрите и слушайте, если, как говорил Каспаров, вам не «западло». Не забудьте – ударение на букву «о»…
На наших глазах произошли поразительные трансформации. Например, я несколько раз пересекался с Норкиным (как бы отмыть теперь руку?), неоднократно общался с Сергеем Доренко, книжку которого с трогательной надписью недавно вышвырнул на помойку. Сегодня и тот, и другой превратились в такие же холуйские ничтожества, как Леонтьев или Шевченко… По-моему, у Ильи Мильштейна была статья с обалденным названием: «Время использованных гордонов». Тот самый случай, когда сам текст можно и не писать – название уже все сказало.
Черт с ними, с говноедами, как говорил мой друг Жора Вайнер. Но разве только этот сброд? Не буду называть громких имен. Вы их знаете. И любите. И я люблю. Что случилось с этими людьми? Уже слышу возмущенные возгласы: «Ах, не судите, да не судимы будете!», «Вы что, не понимаете, что его приперли к стене?!», «Он это сделал ради театра!», «Вы не в курсе, что если бы она не прогнулась, то ей не дали бы помогать детям?!», «Да вы понятия не имеете, как его шантажировали! Не смейте осуждать!..»
Да бросьте, я не осуждаю, я поражаюсь… Поражаюсь и не могу понять: а что, должен быть разный кодекс оценки для них и для таких людей, как Юрский и Басилашвили, Фатеева и Ахеджакова, Кваша и Кикабидзе, Девотченко и Хабенский, Шевчук и Арбенина?.. Никто не требует от тебя идти на баррикады. Разве мало достойных людей, которые просто молчат, не позволяя себе нести пакость на уровне люмпена из подворотни? Фазиль Искандер писал, что порядочность не предполагает героичности, она предполагает неучастие в подлости…
Человек, поддерживающий людоеда, неизбежно превращается в его пособника, соучастника и сотрапезника. Поэтому он или идиот, или негодяй. Третьего, к сожалению, не дано, как бы не хотели этого доброхоты, и сколько бы мы не старались излагать псевдогуманную, «прогрессивную» белиберду. «Ах, ах, да они не понимали…» Не понимали? Значит, идиоты? Или, все-таки, понимали, просто «обстоятельства заставили»?.. Значит, сволочи. Не дано третьего. И никогда не было дано. Ни при Гитлере, ни при Сталине, и при Путине дано не будет. Есть только одно оправдание – непосредственная угроза жизни. Твоей и твоих близких. В любом другом случае — оправданий нет. Понять, да, можно. А простить нельзя. Вот и весь «хер до копейки».
Уже в который раз могу вспомнить слова чудесного писателя Ильи Зверева: «Обстоятельства наши – говно. Но если ты сам говно, не вини в этом обстоятельства».
Огромная часть российского народа превращена, по меткому выражению Геббельса, в «стадо скотов». Ладно бы только шпана и всякое отребье вроде Прилепина или Охлобыстина. Так нет… Вот, например, Калягин, вполне пристойный актер, на старости лет не постеснялся поставить на себя клеймо лизоблюда и придворного холуя. «Здрасьте, я ваша тетя!»
А Юнна Мориц пишет чудовищные, злобные и, что совсем ужасно, абсолютно бездарные антисемитские вирши. Да за одно только смачное, придуманное ею словцо «зловрейство», она орден заслужила. Всех четырех степеней сразу. Это ведь как русский язык обогатила! Я, как зловрей, просто в восторге. Только вы не говорите никому — это «большой секрет для маленькой такой компании…» Поздравляем вас, Юнна Пинхусовна: вы теперь, наконец, в хорошей компании. И не скромничайте – не такой уж маленькой…
Правозащитница государеву руку целует. Б-р-р-рррр… Ну и мерзость. «Прекратите! Она же старенькая!», «Она же из лучших побуждений!» Ну да, ну да… Представьте себе на ее месте Андрея Дмитриевича Сахарова. Или Валерию Ильиничну Новодворскую. Владимира Буковского? Эдика Кузнецова? Что, не получается?.. «Мир переменился — на заборе х*ем написано «мел».
