Мирей Матье исполнилось 75 лет. Ее лучшие песни для слушателей в разных странах мира стали таким же символом Франции, как Эйфелева башня. В 1978 г. Мирей Матье была действительно избрана символом Франции, она олицетворяла Марианну, один из символов Французской республики. Об удивительной и нелегкой судьбе Мирей Матье – в материале Екатерины Барабаш.
Мирей Матье — 75. Подумаешь — 75. Как будто это что-то да значит. Если твой голос по-прежнему силен, чист и нежен, если прическа у тебя — как 50 лет назад, если стoит кому-то сказать: «Мирей», как все подхватят: «Матье!» — ну ей-богу, какое значение имеют сколько-то морщин и какая-то условная цифра.
Мирей Матье полюбили сразу и безоговорочно. Франция еще вовсю горевала по Эдит Пиаф, но, страдая, уже искала нового кумира. Молоденькая Мирей, уже познавшая вкус победы и популярности, по наивности пыталась во всем копировать любимицу Франции. Она была такого же маленького роста, такая же страстная на сцене, а голос… Ну да -голос был другой, совсем другой. Голос Пиаф — национальное достояние, штучный бесценный бриллиант, и сколько ни шлифуй другой, похожий, полного сходства не будет. Мирей, девочка из Прованса, старший ребенок в огромной семье с 14 детьми, была еще слишком юна и неопытна, чтобы это понимать. Счастье, что рядом быстро появился умный профи — продюсер Джонни Старк. Он услышал ее на вокальном конкурсе в Авиньоне, куда пригласили обмирающую от счастья и ужаса Мирей и где она получила свою первую крупную награду. «Значит, так, моя дорогая, — резюмировал Старк, подписав контракт с девушкой, предварительно испросив согласия ее сурового отца, каменотеса Роже Матье, — никакой второй Эдит Пиаф нет и не будет. Ты — другая, запомни это. Если будешь меня слушаться и вкалывать сколько я скажу — станешь звездой». Потом немного подумал и добавил: «Пиаф шла в своей жизни по теневой стороне, ты пойдешь по солнечной».
Удивительным образом эта звезда и красотка ни разу не становилась героиней желтой прессы и скандальной светской хроники. Никто никогда не знал, с кем у нее роман (а романы были, конечно же). Никаких имен рядом с именем Матье не упоминали. Как ей удалось закрыть свою жизнь за крепкой дверью на ста замках — загадка. Но это — характер. Я вам интересна? Ну так вот она я, на сцене, вся перед вами, вот вам мой голос, моя любовь, мои песни, мой труд. Все для вас, мои дорогие поклонники, а мои альковные дела я уж как-нибудь оставлю для себя. Поговаривают, что у Мирей был серьезный роман с каким-то богатым промышленником, он мечтал жениться на ней, но требовал оставить сцену ради семьи. И брак не состоялся. Какой наивный человек…
Всю жизнь Матье поет о любви. Собственно, о чем еще петь на эстраде? Только о любви, во всех ее проявлениях — локальных и масштабных, прекрасных и удручающих, тайных и явных. Матье поет о ней так, словно сама Любовь стоит рядом и напевает, суфлирует, подсказывает. Наверное, так оно и есть.
«Je suis revenue vers toi», «Embrasse-moi», «Aimez-moi», «Pardonne-moi ce caprice d’enfant», «Une vie d’amour» — сколько миллионов копий с песнями Матье выпущено в мире — наверное, никто и не скажет. Известно только, что во Франции по этой части она — рекордсмен. Она сотрудничала со многими артистами, чьи имена уже давно — легенда: Фрэнком Синатрой, Далидой, Дином Мартином, Мишелем Леграном, Пласидо Доминго.
А ее дуэт с Шарлем Азнавуром «Une vie d’amour» — это еще один символ Франции, ее любовного настроения. Сколько нежности и страсти в этом дуэте, сколько драгоценного уважения к партнеру, сколько убежденности в приоритете любви над всем сущим!
Когда Джонни внезапно умер от сердечного приступа — Матье не знала, как жить дальше. Хотя ее слава уже несколько раз опоясала мир. Матье значит Франция, Франция значит Матье. Долгие годы она была символом Французской Республики, Марианной — по традиции вся страна время от времени голосует за новый символ Франции. До Матье Марианной выбирали Брижжит Бардо и Мишель Морган, после Матье — Катрин Денев, Летиция Каста, Софи Марсо. Без Старка карьера Мирей Матье не то чтобы пошла на спад, но певица словно потерялась в море французского шоу-бизнеса. Она по-прежнему собирала полные залы, овации были постоянным спутником каждого ее концерта, но той жгучей индивидуальности, какой Мирей была при Джонни, она постепенно перестала быть. Матье это чувствовала и не скрывала обиды — ей казалось, что Марианна, символ Франции, должна быть популярна вечно. Но этого не случилось, и в России, например, она сейчас популярнее, чем у себя на родине. Хотя это на самом деле ничего не значит. Символ Франции есть символ Франции — он может чуть потускнеть, на его место могут прийти новые, молодые, энергичные, но Матье как была любимицей Франции, так ею и останется. Просто изменился антураж и будет меняться дальше. А Мирей Матье — это уже не просто популярность и слава. Это — классика. А классика никуда не исчезает.
