* В понедельник вечером Трамп вернулся из госпиталя, в котором провел три дня, в Белый Дом. Президент обставил свое возвращение позированием с балкона Белого Дома с «торжественным» срыванием с себя маски в лучах прожекторов на фоне специально выставленных американских флагов. Возможно, он считал, что выглядит победителем коронавируса. Видимо, он так и выглядел в глазах своих сторонников. Ведущий телеканала Фокс Шон Хеннети, комментируя это явление Трампа, сравнил его с Рузвельтом и Черчиллем. Мне же показалось, что он был как две капли воды похож на Муссолини. Видимо, мы находимся с Хеннети в очень разных системах координат.
* Во вторник днем, примерно за час до закрытия биржевых торгов, Трамп протвитил, что требует от министра финансов Мнучина прекратить переговоры с демократами о законопроекте о втором пакете помощи экономике и гражданам в связи с пандемией и требует от соратников по партии сосредоточиться на утверждении его номинантки судьей Верховного Суда, а к законопроекту о помощи «мы вернемся после моей победы на выборах». Этот твит Трампа вызвал обрушение рынка акций, особенно с учетом того, что во вторник утром прозвучало заявление председателя Федеральной Резервной Системы Джерома Пауэлла о том, что для выхода экономики из рецессии необходим закон о втором пакете помощи.
- Видимо, обнаружив, что его твит привел к обвалу рынка, в одиннадцатом часу вечера Трамп выступил с твитом диаметрально противоположного содержания, потребовав от Конгресса немедленно принять закон о выделении денег авиакомпаниям и малому бизнесу.
* Серьезные медицинские специалисты отмечают, что Трамп с очевидностью продолжает оставаться больным, принимает тот же комплекс препаратов, которым его лечили в больнице, в том числе дексаметазон, сильнодействующий синтетический кортикостероидный препарат, применяемый в том числе при воспалении легких, возникающем в результате поражения covid 19. Как отмечают в комментариях медицинские специалисты, одними из побочных эффектов от этого лекарства являются делирий, дезориентация, эйфория, галлюцинации, маниакально-депрессивный психоз.
- Остается неизвестным, когда Трамп сделал последний отрицательный тест на коронавирус. Пресс-служба Белого Дома и врач президента отказываются отвечать на этот вопрос. Как стало известно, Трамп не проходил тест перед дебатами с Байденом в прошлый вторник, от чего возникает подозрение, что уже тогда он знал, что болен.
* Во вторник стало известно, что коронавирусом заразился старший советник Трампа и его спичрайтер, а де-факто и главный идеолог его политики, Стивен Миллер.
* Весь объединенный комитет начальников штабов армии США ушел на карантин после того, как члены комитета участвовали в совещании вместе с заместителем командира береговой охраны США, который заразился коронавирусом, очевидно, участвуя в мероприятии в Белом Доме в прошлое воскресенье.
* В дополнение к другим сотрудникам Белого Дома заразились и два помощника пресс-секретаря президента. Количество заразившихся в очаге инфекции в Белом Доме его обитателей и сотрудников достигло уже 15 человек. Заразились и три журналиста, аккредитованные при Белом Доме.
* Трамп поведал через ФБ и Твиттер, что грипп вызывает большую смертность, чем коронавирус. ФБ удалил его пост, как содержащий дезинформацию, а Твиттер пометил его твит как содержащий дезинформацию.
* Во вторник Джо Байден выступил в Геттисберге, штат Пенсильвания, где летом 1863 года произошло одно из решающих сражений Гражданской войны и где 19 ноября 1863 года президент Авраам Линкольн произнес свою знаменитую Геттисбергскую речь, призывая к единству страны и к свободе. Выступление Джо Байдена заслуживает того, чтобы с ним могли ознакомиться как можно больше людей. Поэтому делаю его перевод:
«4 июля 1863 года американцы проснулись и увидели то, что было после, пожалуй, самой важной битвы на американской земле. Это произошло здесь, в Геттисберге: три дня боев, три дня длилась кровавая битва, 50 тысяч жертв, раненых, взятых в плен, пропавших без вести или мертвых. Когда в тот День независимости взошло Солнце, генерал Ли отступил. Война продлилась еще почти два года после этого, но хребет конфедерации был сломлен. Наш союз был спасен. Было отменено рабство, власть народа и для народа не исчезла, и свобода родилась заново на нашей земле.
Нет более подходящего места, чем здесь, в Геттисберге, чтобы поговорить о цене разделения. О том, чего это стоило Америке в прошлом, о том, во что это обходится нам сейчас, и о том, почему я верю в данный момент, что мы должны объединиться как страна. Для президента Линкольна Гражданская война была самым серьезным его делом. Конец рабства, расширение равенства, стремление к справедливости, создание возможностей и святость свободы.
Его слова будут жить вечно. Мы слышим их в своей голове. Мы знаем их в глубине души. Мы обращаемся к ним, когда ищем надежду в часы тьмы: «Минуло восемьдесят семь лет, как отцы наши основали на этом континенте новую страну, своим рождением обязанную свободе и убежденную, что все люди рождены равными». Здесь, на этой священной земле, Авраам Линкольн переосмыслил саму Америку. Здесь президент Соединенных Штатов говорил о цене разделения и о значении жертвы.
Он верил в спасение, искупление и новое предназначение нашего союза. И все это во время не только свирепого разделения, но и повсеместной смерти, структурного неравенства и страха перед будущим. И он научил нас тому, что разделенный дом не может устоять. Это великая и вечная правда. Сегодня мы снова разделены в нашем доме, но это, друзья мои, не может больше продолжаться. Мы переживаем слишком много кризисов. У нас слишком много работы. Нам нужно осветить свое будущее, чтобы в нем потерпели крушение гнев, ненависть и разделение.
Стоя сегодня здесь, через полтора столетия после Геттисбергской битвы, мы должны еще раз подумать, что может случиться, если будет отвергнута одинаковая справедливость для всех, когда гнев, насилие и разделение останутся без внимания. Глядя на Америку сегодня, я обеспокоен. Страна находится в опасном месте. Наше доверие друг к другу идет на убыль. Надежда кажется неуловимой. Слишком много американцев рассматривают нашу общественную жизнь не как арену для урегулирования наших разногласий, а скорее как повод для тотальной, безжалостной партийной войны.
Вместо того чтобы относиться к противоположным партиям как к оппозиции, мы относимся к ним как к врагам. Это должно закончиться. Нам нужно возродить дух двухпартийности в этой стране. Дух возможности работать друг с другом. Когда я это говорю, а я повторяю это уже два года, меня обвиняют в наивности. Мне говорят: «Может, раньше все и работало так, Джо, но теперь так работать не может». Что ж, я здесь, чтобы сказать вам, что оно может и должно так работать, если мы собираемся чего-то достичь.
Я баллотируюсь как демократ и горжусь этим, но буду руководить как американский президент. Я буду работать и с демократами, и с республиканцами. Я буду работать как для тех, кто меня не поддерживает, так и для тех, кто меня поддерживает. Это работа президента - его долг заботиться обо всех. Было много демократов и республиканцев, которые сотрудничали друг с другом, и не из-за какой-то таинственной силы, неподконтрольной нам. В этом решение. В этом наш выбор.
И если мы могли решить не сотрудничать, то мы можем решить и сотрудничать. Это выбор, который я сделаю как президент. Но в этой стране происходит нечто большее, чем просто наша изломанная политика. Что-то более темное, что-то более опасное. Я не говорю об обычных расхождениях во мнениях - конкурирующие точки зрения придают нашей демократии жизнь и жизнеспособность. Нет, я говорю о другом, о чем-то более глубоком. Слишком многие американцы стремятся не преодолевать наши разногласия, а углублять их, но ведь мы должны стремиться строить не стены, а мосты. Мы должны стремиться не к сжатию кулаков, а к раскрытию рук. Мы должны стремиться не разрывать друг друга, а стремиться быть вместе. Вам не нужно соглашаться со мной во всем или даже в большинстве вещей, чтобы увидеть, что то, что мы переживаем сегодня - это не хорошо и не нормально.
Я принял решение баллотироваться в президенты после Шарлоттсвилля. Закройте глаза и вспомните, что вы видели. Неонацисты, сторонники превосходства белой расы и KKK выходят с горящими факелами, с выпирающими венами, выплескивая ту же антисемитскую желчь, которая залила всю Европу в 30-е годы. Это была ненависть на марше, под открытым небом, в Америке. Ненависть никогда не уходит, она только прячется. И когда ей дают кислород, когда ей дают возможность распространиться, когда это считается нормальным и приемлемым поведением, мы открываем ту дверь в этой стране, которую мы должны как можно быстрее закрыть. Как президент, я именно это и сделаю. Я пошлю четкое недвусмысленное послание всей стране: в Америке нет места ненависти.
Лицензии на ненависть не будет. Кислорода у ненависти не будет. У нее не будет безопасной гавани. В последние недели и месяцы страна была взбудоражена случаями использования чрезмерной силы полицией, душераздирающими случаями расовой несправедливости и бессмысленными потерями жизней, мирными демонстрациями, которые выдвигали требования справедливости и случаями насилия, грабежей и поджогов, с которыми нельзя мириться. Я верю в закон и порядок, и я никогда не поддерживал отказ от полиции.
Но я также считаю, что несправедливость реальна. Это результат 400-летней истории, когда чернокожих мужчин, женщин и детей впервые привели сюда закованными в цепи. Я не считаю, что в Америке нужно выбирать между законом и порядком и расовой справедливостью. У нас не может не быть и того, и другого. Эта страна достаточно сильна, чтобы честно противостоять системному расизму, и достаточно сильна, чтобы обеспечивать безопасность на улицах для наших семей и малого бизнеса, которые часто несут на себе основную тяжесть грабежей и поджогов.
Нам не нужны вооруженные ополченцы, бродящие по улицам Америки, и мы не должны терпеть экстремистские группировки, выступающие за превосходство белых, угрожающие нашему населению. Если вы скажете: «Мы должны доверить эту работу правоохранительным силам Америки», о чем говорю и я, то давайте позволим им делать свою работу без экстремистских группировок, действующих в качестве линчевателей. Если вы скажете: «Нам не нужно говорить о расовой несправедливости в стране», то вы не откроете глаза на правду в Америке.
Что нам нужно от руководителей страны, это стремление снизить напряженность, открыть линии, связывающие нас, сплотить нас, исцелить и дать надежду. Как президент, я буду делать именно это. Мы заплатили высокую цену за то, что позволили глубоким разногласиям в этой стране повлиять на то, как мы боремся с коронавирусом. 210 000 американцев погибли, и это число растет. По оценкам, к концу года могут погибнуть еще около 210 000 американцев. Достаточно. Хватит. Давайте просто отбросим пристрастия, покончим с политикой и обратимся к науке.
Ношение маски - это не политическое заявление. Это научная рекомендация. Социальное дистанцирование - это не политическое заявление. Это научная рекомендация. Тестирование, отслеживание контактов заразившихся, разработка, тестирование и распространение вакцины – это не политические заявления. Это научно обоснованное решение. Мы не можем отменить того, что было сделано. Мы не можем вернуться. Но мы можем сделать будущее намного лучше. Мы можем добиться большего, если начнем прямо с сегодняшнего дня. У нас может быть национальная стратегия, которая отбрасывает политику и спасает жизни.
У нас может быть национальная стратегия, которая сделает возможным безопасное открытие наших школ и предприятий. У нас может быть национальная стратегия, отражающая истинные ценности этой страны. Эта пандемия не является проблемой красных или синих штатов. Этому вирусу все равно где вы живете, к какой политической партии вы принадлежите, он затрагивает всех нас. И это отнимет чью-то жизнь. Это вирус. Это не политическое оружие.
В Америке есть еще один устойчивый раскол, с которым мы должны покончить, - раскол в нашей экономической жизни. Он дает возможности только избранным. Но Америка должна быть мобильной. Она должна быть такой страной, где Авраам Линкольн, дитя далекой окраины, может подняться до самого высокого поста в стране. Америка должна быть страной возможностей.
Должна быть возможность процветания не только для избранных, но для многих, для всех нас. Те, кто трудятся, и их дети заслуживают иметь возможности. Линкольн знал это. Он сказал, что страна должна дать людям, и я цитирую: «Чистое поле и шанс. Чистое поле и хороший шанс». Вот что мы собираемся делать в Америке. Будем строить вместе. Мы вели гражданскую войну, которая должна была обеспечить сохранение союза, стремящегося выполнить обещание о равенстве для всех.
И наши лучшие ангелы снова одерживали победы, достаточные, чтобы совладать с нашими импульсами, чтобы создать новую и лучшую страну. И эти лучшие ангелы снова могут победить. Они должны снова победить сейчас. Спустя 100 лет после выступления Линкольна в Геттисберге вице-президент Линдон Джонсон также приезжал сюда, и вот что он тогда сказал: «Душа и честь нашей страны сформировались на этих полях Геттисберга, мы не должны потерять эту душу в бесчестии сейчас, на полях ненависти».
Сегодня мы снова участвуем в битве за душу страны, силы тьмы, силы разделения, силы вчерашнего дня разъединяют нас, сдерживают и тормозят. Мы должны освободиться от них всех. Как президент, я буду приветствовать надежду, а не страх. Мир, а не насилие. Щедрость, а не жадность. И свет, а не тьму. Я буду президентом, который обращается к лучшему во всех нас, а не к худшему.
Я буду президентом, который стремится к будущему, а не тем, кто цепляется за прошлое. Я готов сражаться за вас и за наш народ каждый день, без исключения, без оговорок, с полным и преданным сердцем. Мы не можем и не позволим экстремистам и сторонникам превосходства белой расы перевернуть Америку Линкольна и Гарриет Табмен, а также Фредерика Дугласа, перевернуть Америку, которая приветствовала иммигрантов с далеких берегов, перевернуть Америку, которая была убежищем и домом. для всех, независимо от их происхождения.
Мы на высоте тогда, когда обещание, которое делает Америка, доступно всем, мы не можем и не позволим насилию на улице угрожать людям этой страны. Мы не можем и не будем отказываться от нашего обязательства наконец-то увидеть разрушение, приносимое расизмом, и от установления расовой справедливости в этой стране. Мы не можем и не будем продолжать быть пораженными партийной политикой, которая позволяет этому вирусу процветать, в результате чего страдает здоровье этой страны.
Мы не можем и не будем принимать экономическое уравнение, которое выгодно только тем, кто его уже составил; каждый заслуживает своего шанса на процветание. Люди, долг и история призывают президентов обеспечивать общее благо, и я сделаю это. Это будет нелегко. Будет непросто. Наши разногласия существуют давно, экономическое и расовое неравенство формировало нас на протяжении поколений, но я даю вам слово. Я даю тебе слово. Если меня изберут президентом, я направлю изобретательность и добрую волю этой страны, чтобы превратить разделение в единство и объединить нас, потому что, я думаю, люди этого ждут. Мы можем иметь разногласия о том, как продвигаться вперед, но мы должны сделать первые шаги. Все начинается с того, как мы относимся друг к другу. Как мы разговариваем друг с другом. Как мы уважаем друг друга.
В своей второй инаугурационной речи Линкольн сказал: «Не относясь ни к кому со злым умыслом, а относясь ко всем с милосердием, с твердостью в своей правоте, поскольку Бог дает нам право видеть правду, давайте будем стремимся завершить ту работу, в которой мы участвуем, чтобы укрепить страну, залечить ее раны». И сейчас у нас есть работа по воссоединению Америки. Чтобы залечить раны нашей страны. Чтобы пройти мимо тени и подозрений. И поэтому мы, вы и я, вместе, продолжаем идти вперед даже сейчас. Выслушав вторую инаугурационную речь, президента Линкольна, Фредерик Дуглас сказал ему: «Мистер Линкольн, это было священное усилие». Мы должны посвятить себя нашим священным усилиям.
Обещание Геттисберга и новое рождение свободы было в наших руках. Я думаю, это риск. Каждое поколение, которое следовало за Геттисбергом, сталкивалось с моментом, когда оно должно было ответить на тот же вопрос: допустят ли они, чтобы жертвы, принесенные здесь, были напрасными, или же они будут вознаграждены? Настало время ответить на этот важный для нас самих американский вопрос и применительно к нашему времени. И мой ответ таков: не может быть, чтобы они были напрасными после всего, через что прошла эта страна, после всего того, чего достигла Америка, после всех тех лет, в течение которых мы стали светочем для мира.
Не может быть, чтобы здесь и сейчас, в 2020 году, мы позволили правительству народа, установленному народом и для народа довести до гибели эту землю. Нет, не может. И этого не должно быть. В наших руках находится высшая сила. Право голоса. Это важнейший инструмент, из когда-либо созданных для мирной и продуктивной регистрации нашей воли. И поэтому мы должны. Мы должны проголосовать. Будем голосовать. Неважно, сколько препятствий будет на нашем пути, потому что, как только Америка проголосует, Америка будет услышана.
Линкольн сказал: «За страну стоит бороться». Так оно и есть. И мы, единая и неделимая страна под Богом. Давайте объединим усилия для борьбы с общим врагом несправедливости и неравенства, ненависти и страха. Давайте вести себя как американцы, которые любят друг друга, которые любят нашу страну, которые не будут разрушать, но будут строить. Мы в долгу перед погибшими, похороненными здесь, в Геттисберге. Этим мы обязаны живым и будущим поколениям, которым еще предстоит родиться.
Мы с вами - часть завета, общей истории преодоления разногласий и возрождения надежды. Если мы будем выполнять свою часть работы, если мы будем вместе, если мы будем хранить веру в прошлое и друг в друга, то разделение нашего времени уступит место мечтам о более ярком и лучшем будущем. Это наша работа. Это наше обещание. Это наша миссия. Мы можем положить конец этой эпохе разделения. Мы можем положить конец ненависти и страху. Мы можем быть такими, какие мы есть в наших лучших традициях, Соединенными Штатами Америки. Да благословит вас всех Бог. И пусть Бог защитит наши войска. Спасибо. Мы можем сделать это».
Спасибо всем, кто прочитал. Берегите себя и своих близких. Берегите друг друга, помогайте друг другу. Здоровья всем.
