С уверенностью сказать о том, что будет с экономикой Украины через несколько месяцев, пока затруднительно. И больше всего беспокоит тот факт, что попытки НБУ обуздать инфляцию с помощью повышения учетной ставки лишь способствуют сдерживанию кредитования и в целом спаду экономики.
Поэтому теперь Украина до конца текущего 2022 года от международных партнеров хочет получить не 30 млрд долларов, а 65 млрд долл США. Деловая активность из-за масштабного вооруженного вторжения РФ затухает на украинских рынках.
Да, сейчас первая проблема высокой учетной ставки и слабой гривны – это инфляция. С начала войны, как заявила первый замглавы Нацбанка Екатерина Рожкова, НБУ продал 12,3 млрд долл США и темпы продажи валюты растут: в июне продано 4 млрд долл США, что почти вдвое больше, чем в мае этого 2022 года, но несмотря на это, продолжается ускорение инфляции, которая уже преодолела уровень в 20%.
Новая реальность уже здесь, а значит, о рисках забывать нельзя. В это военное время, вероятнее всего, спасти от разрушительного «эффекта домино» в банковской системе реальный сектор экономики Украины смогут только институты совместного инвестирования. После резкой девальвации гривны, после того, как сильно подешевели наши издержки, а труд работников и специалистов стал еще дешевле, нам крайне нужны инвестиционные ресурсы в реальную экономику страны. А их пока нет.
И хотя на рынке – кровавая баня, миллиарды долларов вымыты из капитала, однако, оставаться в стороне украинскому бизнесу больше нельзя. Предприниматели должны помогать украинским властям принимать сильные и верные решения по инвестициям.
Наши компании по управлению активами и инвестиционные фонды, откровенно говоря, могут это делать, а могут и не делать. Но почему в военное время мы должны инвестировать в Украине? Сразу хочу заметить, что принимая такие решения, предприниматели обычно сравнивают две вещи: во-первых, возвратный капитал и, во-вторых, имеющиеся риски.
Как известно, возвратный капитал во многом обеспечивается снижением издержек. Но это не только курсовая политика, это также и контроль над тарифами, и надзор, и регуляторная политика, прочие обременения для бизнеса.
В отношении же рисков, особенно в нынешнем положении Украины, инвестор должен уметь прогнозировать и верить в прозрачность отношений с нашими властями, верить в то, что слово чиновника не будет расходиться с его делами.
При этом важно и самим властям помогать инвесторам эти риски как бы облегчать. Именно облегчение различных рисков для бизнеса – это и есть институциональная политика государства. Для этого и надо создавать в Украине соответствующие институты, чтобы разделить бремя рисков.
Что из сего этого следует? Главное в том, что риски можно разделить технически (бюджетные гарантии, субсидирование процентных ставок и т.д.), а можно – фундаментально (защита прав собственности, справедливая судебная система и т.д.).
Только нельзя топтаться на месте: рынки никогда не стоят на месте – они либо растут, либо падают. Поэтому начинать действовать надо было вчера, время бежит бешено.
