Госпоже Светлане Медведевой
Милая Светлана Владимировна!
На днях я отмечал свое 85-летие в Центральном доме литераторов.
Провести этот вечер со мной в ЦДЛ пришло человек, примерно, четыреста. А как раз перед этим я получил письменное поздравление от Вас и решил похвастаться. Я предполагал, что собравшиеся порадуются за меня и мое сообщение о вашем послании встретят аплодисментами. Но зал отреагировал на услышанное непочтительным дружным и громким хохотом. Я удивился.
Достигнув столь преклонного возраста, я пережил разные формы восприятия моих заслуг высокими инстанциями.
Было время, когда меня за мое, достойное порицания, общественное поведение и сомнительные достижения на литературном поприще многократно и разнообразно наказывали. Но потом все изменилось настолько, что в 2000-м году президент российской федерации удостоил меня государственной премии за книгу, которая в прежние времена тянула бы на солидный тюремный срок. После этого отношение ко мне официальных структур сильно улучшилось, и прошлые пережитые мной юбилейные даты отмечались устными и письменными поздравлениями не только простых читателей и коллег, но, случалось, и высоких должностных лиц: министров, губернаторов и руководителей отдельных отраслей промышленности. Дважды меня поздравлял президент, и это никому не казалось смешным.
Смешное началось пять лет тому назад, когда на мое восьмидесятилетие Ваш супруг, только что освободивший президентское кресло, прислал мне корзину роскошных роз.
Какие-то люди, желая изобразить меня законченным фрондером, пишут в Интернете, что я ту корзину отправил обратно. Это неправда. Я корзину обратно не отправлял, но попросил принять ее мою домработницу. Этим я не хотел оскорбить Вашего мужа, но подумал, что если к своим восьмидесяти годам я от высших чинов государства не заслужил ничего лучшего, чем корзина цветов, то ее я тоже не заслужил. Как говорят американцы, брильянт, который стоит сто долларов, не стоит одного цента.
Прошедшее с тех пор пятилетие в жизни нашей страны оказалось исключительно напряженным.
Блестящая зимняя Олимпиада на южном курорте, возвращение Крыма в родную гавань, война в Донбассе, в которой мы, не участвуя, несем большие потери, и война в Сирии, которую мы продолжаем, несколько раз успешно закончив. Признаюсь, я, будучи неисправимо плохим патриотом, не очень радовался нашим успехам и потому, естественно, на этот раз теплых слов от первого лица государства не дождался, и Ваш муж не прислал мне ни одного цветочка. Я отнесся к этому с пониманием. Не заслужил, так не заслужил и не надо.
И вдруг Ваше письмо.
Оно меня приятно удивило. Поскольку ваш муж не счел нужным удостоить меня своим высоким вниманием, я мог бы подумать, что Вы это делаете втайне от него, что было бы мне особенно приятно. Знаете, некоторым мужчинам, особенно, как говорится, синильного возраста, очень бывает лестно, когда молодые женщины оказывают им знаки внимания, да еще тайком от мужей. Но обычно в подобных случаях, дамы, прибегая к письменной форме, подчеркивают нежность выражаемых чувств, тем, например, что опрыскивают свои послания любимыми духами или вкладывают в конверт засушенную ромашку. Однако ожидаемого запаха я не учуял и ромашку в конверте не нашел.
Но заметил, что конверт-то казенный, с надписью большими буквами: «ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ», а само письмо адресовано не просто любимому писателю и человеку, а лауреату государственной премии Российской федерации. Исходящий номер в нижней части письма указывал на то, что письмо продиктовано не искренним чувством, а является видом казенной почести невысокого сорта. И огорчился уже не столько за себя, сколько за Вас.
Светочка, дорогая.
Мы лично не знакомы, но я несколько раз видел Вас по телевизору в храме Христа Спасителя, где Вы стоите со свечкой такая набожная, молодая, интеллигентная и красивая. И я подумал, ну зачем Вам нарушать тот обаятельный образ, который возникает при взгляде на Вас со стороны? Зачем Вы пишете или даже подписываете фальшивые письма в казенных конвертах правительства российской федерации, в котором, насколько мне известно, в отличие от Вашего мужа, никакой должности не занимаете? Зачем?
Извините, но посмею дать Вам мой стариковский совет.
Если Вам впредь захочется выразить кому-то письменно хорошее или плохое свое отношение, обращайтесь к нему как частное лицо, пишите от себя лично, но ни в коем случае не от инстанции, в которой не состоите. Иначе над Вами будут смеяться, а мне за Вас будет больно.
С заботой и желанием уберечь Вас от насмешек,
