Интерес к «вождю народов» перед Перестройкой был симптомом общего недовольства и предвестником перемен. Похоже, история повторяется
«Левада-центр» подтвердил: рост положительных оценок россиянами образа Сталина — устойчивая тенденция. Реабилитация вождя в массовом сознании видна невооруженным глазом: в этом году празднование 9 мая стало еще более «сталинским». Портреты усатого тирана были непременным атрибутом «Шествий бессмертного полка», в которых собирались участвовать треть россиян по сравнению с 20% три года назад. В главном обряде культа Победы были задействованы практически все группы населения: от зеков до детсадовцев.
Три России
Культы Сталина, Победы и Путина стали базовыми элементами российской официальной идеологии или, если хотите, гражданской религии. Сталин — лидер в опросе о самых выдающихся людях всех времен и народов (он обошел Пушкина и Петра I). Победа в войне — главный повод для гордости подавляющего большинства населения (87% опрошенных). А Путин уже почти два десятилетия с большим отрывом остается самым популярным политиком в стране.
Еще недавно казалось, что эти три столпа, на которых держится идеологическая картина мира многих россиян, незыблемы. Однако в последнее время в динамике отношения к ним в обществе наметилась определенная диспропорция. В то время, как за прошедший год большая часть россиян стала симпатизировать Сталину, Путин потерял доверие большинства. С начала 2018 по март 2019 года число людей, относящихся к Сталину с восхищением, уважением или симпатией, в сумме увеличилось с 40 до 51%, а число доверяющих российскому президенту, наоборот, сократилось с 57 до 41%. В новой квазирелигии Путину уготована роль «Сталина сегодня», но он с ней явно не справляется.
Причина этого — специфика социальной структуры и психологии российского общества. Страна расколота. Существует, по крайней мере, три разных России, имеющих различные ценности и цели и мало пересекающихся между собой.
Россия-1 — страна привилегированных, богатых, приближенных к власти, выгодоприобрететалей режима. Это примерно 1% населения, которому, по данным Credit Suisse, принадлежит три четверти национальных богатств страны: высшие чиновники, силовики, связанный с ними крупный бизнес.
Россия-2 — страна русских европейцев преимущественно из больших городов: вестернизированной части молодежи, среднего класса и интеллигенции. Ее население — примерно 12% россиян, которым важно ощущать себя людьми западной культуры. Это, скорее всего, во многом те же люди, что и признающие Крым не нашим (10%), а права отдельного человека стоящими выше интересов государства (13%). Близок к этим цифрам и процент респондентов, показывающих свою приверженность европейским ценностям при ответах на другие важные вопросы (в реальности их несколько больше, не все решаются сейчас демонстрировать свое диссидентство).
Однако основная масса россиян проживает в России-3 — стране непривилегированного и неевропеизированного «глубинного народа», «крымского большинства» (86% поддерживающих присоединение Крыма). Эти люди живут, во многом, по традиционному, мало меняющемуся на протяжении веков российскому «адату». По нему весь мир делится на «своих» и «чужих». Хороший, правильный хозяин: муж в семье, барин в поместье, офицер в армии, царь в государстве — должен быть строг до жестокости. Его задача — не только защищать от «чужих», но и наказывать зарвавшихся «своих», включая собственное окружение. Россияне традиционно готовы терпеть лишения и тяготы, налагаемые на них жестокими правителями, взамен на удовольствие лицезреть, как с лобного места катятся боярские головы. Главный внутренний враг для «глубинного народа»: не либералы и оппозиционеры, а собственное зарвавшееся начальство.
Сталин ассоциируется в сознании «глубинных» россиян с образом сурового хозяина. А вот Путин очевидно не склонен «бить своих», держать элиту в ежовых рукавицах. Его коррумпированному ближнему окружению закон не писан и репрессии не грозят.
Запрос на репрессии
Согласно социологическим исследованиям, главным средством укрепления законности люди считают ужесточение наказания для всех коррупционеров, взяточников и беспредельщиков в государственных органах, независимо от чинов и званий. Россияне видят, что власть в этом не идет им на встречу. По последним опросам, хотя больше трети респондентов испытывают удовлетворение от арестов отдельных высокопоставленных коррупционеров, только меньше четверти верят, что это означает начало серьезной борьбы с коррупцией.
Путину долгое время удавалось переключать общественное недовольство с собственной правящей верхушки на внешних «угрожающих чужих», которые «наших бьют». Вначале эта роль была отведена чеченцам, потом грузинам, затем Украине и сирийским исламистам. Долгое время фокус с переводом стрелок успешно работал. Сейчас эта бесконечная информационная кампания выдыхается. Опросы фиксируют сокращение интереса к войне в Украине и Сирии, параллельно с падением рейтинга основных институтов власти. Число вообще никак не интересующихся событиями в Сирии, например, увеличилось с 11% в середине 2015 года до 39% сегодня.
За четыре года рейтинг одобрения деятельности Путина рухнул на 20% (с 86 на пике патриотического восторга в марте 2015 до 66%). Медведева — на 30% (с 66 до 36%), Правительства — на 19% (с 61 до 42%). Государственной Думы — на 14% (с 53 до 39%).
Одной пенсионной реформой это падение не объяснить. Во время обострения «крымнаш» резко подскочили рейтинги всех ветвей власти. По мере утихания истерии (ко второй половине 2016 года социологи констатировали снижение интереса к событиям в Украине) поддержка начала падать. Только рейтинг президента еще держался, причем во многом на массированной предвыборной накачке. Но к лету прошлого года и он начал сдавать позиции.
Разные задачи
Цель России-1 — стабильность системы, Россия-2 мечтает о переходе к европейским политическим и правовым стандартам, а Россия-3, прежде всего, озабочена проблемой социальной справедливости, которую грубо попирает зарвавшаяся элита. Как следует из опросов, в первую пятерку самых острых проблем россиян входит, наряду с ростом цен, бедностью и безработицей, коррупция и социальное неравенство.
Главное, в чем обвиняют Путина респонденты, — связь с крупным бизнесом и политиками-коррупционерами в ущерб интересов простых людей. Какое-то время властям удавалось отвлекать население от всего этого страшилками про ваххабитов, бандеровцев и шоу-бомбардировками в Сирии. Но постепенно люди вновь стали присматриваться к происходящему в их собственной стране. Видя, что действующий президент не может или не хочет приструнить вороватое начальство, «глубинный народ» обратился к зловещей фигуре Сталина («он-то никому спуска не давал»). Этим и объясняется рост популярности жестокого тирана.
Здесь уместно напомнить: накануне горбачевской Перестройки, когда необходимость перемен была уже очевидна, в «глубинной России» также возник ренессанс культа Сталина. Люди, заставшие то время, помнят его портреты на лобовых стеклах грузовиков, фотографии, которые с успехом продавали в поездах ушлые бакалейщики вместе с фото Высоцкого, Есенина и порнографическими картами. Сталин тогда символизировал запрос простых людей, возмущенных привилегиями номенклатуры, на справедливость. После начала Гласности хлынувший поток разоблачительной информации смел основанный на лжи и невежестве культ рябого палача. Правда, как оказалось, к сожалению, только на время.
Интерес к Сталину перед Перестройкой был симптомом общего недовольства и предвестником назревающих перемен. Очень похоже, что сейчас история повторяется.
Европейская и «глубинная» России — естественные союзники в противостоянии со «страной начальства». Они в равной степени не заинтересованы в продолжение ее, по сути, колониального господства. В этом смысле Навальный сейчас, пожалуй, единственный политик, месседжи которого находят отзыв в обеих Россиях. Для европейской — это борьба с коррупцией, мешающей нормальному развитию страны. Для традиционной — атака на зажравшуюся верхушку общества.
Успешной будет только та демократическая оппозиция, которая, сохраняя поддержку русских европейцев, сумеет убедить «глубинную Россию» в том, что станет суровым судьей для правящей воровской олигархии.
