Первый Канал россии громогласно пообещал бороться с фальсификациями при голосовании. Он пообещал провести «независимое расследование, в ходе которого будет оценена информационная безопасность системы подсчета голосов». В случае фальсификации голосования Первый Канал обещает добиться отмены результатов выборов.
К этому похвальному решению Константина Эрнста присоединились Максим Галкин, Алла Пугачева, Светлана Лобода и даже Дмитрий Нагиев.
Я имею в виду, конечно, не голосование на выборах президента РФ.
Я имею в виду голосование на выборах Микеллы Абрамовой, дочки певицы Алсу и внучки сенатора Ралифа Сафина, которая – сюрприз-сюрприз - выиграла в результате «всенародного голосования» суперфинал шоу «Голос. Дети»
Ситуация простая, как две копейки.Девочку по имени Микелла Абрамова, с весьма скромными вокальными данными, отсеяла с конкурса еще ее наставница Лобода по итогам полуфинала. После чего Первый Канал придумал «зрительское голосование», которое вернуло девочку в проект.
После этого девочка, по итогам другого «зрительского голосования», победила.
Механизм «победы», судя по всему, был прост: торговля голосами ботов в России – это бизнес. По условиям конкурса, с одного телефона за участника можно было слать до 20 (!) смс-ок. «Взгляд», в частности, нашел курский завод «Авиаавтоматика», где 500 сотрудников собрали в день голосования в заводском ДК и пообещали по 3 тыс. руб.: по 2 тыс. за 20 смс-ок, и 1 тыс. - за участие. Денег, если верить «Взгяду», не доплатили.
Зрелище юной миллиардерши, внучки Сафина и дочки Абрамова, к услугам которой все, — от бриллиантовых «роллс-ройсов» до лучших учителей вокала, и которой вручали чек на миллион рублей, для развития таланта, было, конечно, совершенно позорным. Рядом, потупясь, стоял настоящий победитель конкурса – Максим Ержан из Казахстана, которому эти деньги действительно бы не помешали.
Что до настоящего голосования, оно выглядит так: 10 тыс. лайков у Микеллы против 131 тыс. лайков у Максима Ержана.
У ролика с финальной песней Микеллы (который сейчас снесли) в ютубе 1,5 млн просмотров и 39 тыс. дизлайков на 10 тыс. лайков. Комментарии под ним закрыты.
У ролика Максима Ержана – 3,3 млн. просмотров, 131 тыс. лайков и 3,3 тыс. дизлайков (Youtube, напоминаю, ботов умеет откручивать).
Бурное негодование, разразившееся в соцсетях по поводу этой истории, у части общества вдруг вызвало недоумение. Мол, как вам не стыдно, фейковые выборы в Госдуму вас не возмущают, коррупция не возмущает, а вот победу внучки Сафина вы не перенесли.
Это, конечно, сущая глупость. Для начала. Никакая победа никакой Микеллы не заставит 80 тыс. людей выйти на улицу. А «Он вам не Димон» — заставил. Так что все наше общество понимает правильно.
Во-вторых, так уж устроен мир: новостью является вещь необычная. «Собака покусала человека» — не новость. «Человек покусал собаку» — новость. То, что выборы в Думу подтасовали — не новость.
А вот шоу «Голос» было принципиально честным. Потому что только честность могла обеспечить высокие рейтинги проекта.
Но самое интересное – другое.
В 2000 году, если кто не помнит, счастливая мама Микеллы, певица Алсу, заняла на «Евровидении» второе место. Вокальные данные, что у матери, что у дочери – совершенно одинаковы. И механизм выигрывания, думаю, могли быть одинаковыми.
Но то, что в 2000-м году не затронуло никак, в 2019 вызвало волну возмущения.
Почему так?
По ряду причин.
Во-первых, в 2000 г. социальных сетей не было, а теперь есть.
Во-вторых, в 2000-м продвижение безголосых певиц в топ-чарты за деньги были абсолютным правилом. Эстрада была забита огромным количеством любовниц, детей и жен. Алсу на фоне Жасмин и Кати Лель была не исключением, а правилом.
С шоу «Голос» совсем другое. Не хочу быть апологетом Эрнста, но «Голос» был нечто исключительное для нашего ТВ и для всей России. Это была прямая спина у кривого верблюда. «Голос» продвигался как проект, где выигрывают не по блату и не за деньги, а за талант. Эрнст продавал «американскую мечту» на российский лад и продавал последовательно и талантливо. И именно поэтому «Голос» оставался одним из немногих мест, на которых еще лежала тень империи: певцы ехали на «Голос» со всех стран СНГ, в то время как студенты из этих же стран СНГ уже ехали в западные университеты.
Все это и давало высокие рейтинги программе. Ее смотрело куда больше народу, чем прогнившие «Новости», и крушение репутации «Голоса» бьет прежде всего по франшизе Эрнста.
Именно поэтому, - и это самое важное, - тон в критике произошедшего задает в данном случае не абстрактный «народ». Тон задал сам Первый Канал, который заинтересован в том, чтобы дистанцироваться от скандала куда больше, чем рядовой читатели фейсбука.
Ведущий конкурса Дмитрий Нагиев публично усомнился в честности голосования. Наставница Микеллы Светлана Лобода покинула проект и демонстративно выставила в Инстаграмме фото двух других своих учеников, но не Микеллы. Алла Пугачева столь же демонстративно пригласила в ресторан двух других участников – но не «победительницу». На выборы президента песенная элита так не реагирует.
Перед нами – очень интересная закономерность.
Скандал становится громким именно тогда, когда нарушение правил игры имеет вызывающий характер. Если бы «Голос» существовал по тем же правилам, по которым в 2000-х формировались чарты на радио, то и вопросов бы никаких не было.
И второе. Событие становится знаковым, когда оно является необычным и запоминающимся, но эта необычность, в свою очередь, становится символом и радикальным проявлением уже существующих тенденций.
История с Микеллой никогда бы не стала всенародным скандалом, если бы выборы президента у нас были нормальные, коррупции в стране не было, —и вот только на «Голосе» скандал!
Происшествие с Микеллой стало символом для всех российских выборов. И в этом смысле я на месте кремлевских политтехнологов сейчас бы обиделась на Эрнста.
Ты, мол, чего развел тут у нас под носом? Честное шоу? Настоящее голосование? Американскую мечту? Развратил народ, соблазнил его, что честно бывает, – теперь расхлебывай. Нечего посереди борделя было ходить с белой шеей.
