Все военные песни Булата Окуджавы несут в себе сильнейший антимилитаристский заряд. За исключением одной, написанной для фильма «Белорусский вокзал». Она дает абсолютно точный музыкальный образ тех, кто разгромил фашизм. Выражает мысли и чувства сильных, талантливых людей, готовых умереть, но обязательно победить. Что бы ни говорили, но все люди делятся на лузеров и победителей. Гитлера могли уничтожить только люди, нацеленные на победу.
Песню на празднике крутили не переставая по всем каналам, и она не могла ни надоесть, ни приесться. Я очень рад за Булата. Благодаря этим стихам он в сознании нации занял место в первых строчках списка самых великих поэтов России. Парадокс в том, что антивоенный поэт воспринимается теперь как автор самого боевого и мобилизующего гимна.
Показали также фильм о героях-панфиловцах. Честно говоря, меня возмущает шумиха, были они или нет реальными персонажами. Если бы таких солдат не существовало, это была бы дешевая пропаганда и вранье. Но даже если такой же боец воевал не в этом месте, а в двух километрах рядом, демонстрируя такое же самопожертвование и стойкость духа, — какая разница? Массовый героизм ведь реально существовал.
Еще ярче проблема проявилась в нескончаемых спорах по поводу СМЕРШа. Писатель Владимир Богомолов — один из самых честных русских классиков — провел рядом со смершевцами всю войну, он досконально знал каждого своего героя. А как ярко их воплотил фильм «В августе 44-го»! Евгений Миронов и Владислав Галкин сыграли стопроцентную правду. Их персонажи — настоящие герои по любому стандарту: русскому, японскому, американскому… Очень важно, что таких было очень много. Иначе Победы просто не могло быть.
Мы также прекрасно знаем, что было много редких негодяев-смершевцев — порождений тоталитарного строя, ответственных за страдания тысяч людей. Но зачем ломиться в открытую дверь: в СССР были и те и другие. В какой пропорции — не знаю. Главное, что прекрасных героев было очень много. Они, конечно, послужат материалом для воспитания будущих поколений. А о тупых карьеристах тоже будут писать — в качестве предупреждения, чтобы они не поднялись в будущем.
При этом одинаково ангажировано выглядят и те, кто вопит: «Не трогайте своими грязными руками наши святыни!», и те, кто требует назвать СМЕРШ преступной организацией. Хотя меня лично возмущает тот факт, что тема СМЕРШа становится в центр эмоционального обсуждения, хотя Россия захлебывается в реальных сегодняшних проблемах. Бедствия моногородов, кривая экономика, растущие цены на питание, взбесившееся ЖКХ — список можно продолжать бесконечно.
Значит ли это, что наши лучшие полемисты — бессовестные обманщики? В очень малой степени. Конечно, говорить о киевских рекордно коррумпированных руководителях очень легко — достаточно просто информировать об их безобразиях. На поверхности все очень понятно в Сирии, а лезть в глубину средневекового конфликта между суннитами и шиитами не обязательно. Сегодняшняя Америка дает массу негативного материала на любой вкус. А как вылезти из нашей ямы, не залетев, как Горбачев, неизвестно куда, боюсь, мало кто знает. У меня, например, нет рабочего ответа ни на один коренной вопрос.
Главная беда поэтому — не наши политологи, не вылезающие из телеэкрана, а сам зритель. Он категорически не желает воспринимать дебаты о том, как исправить проблемы, которые реально неуклонно ухудшают жизнь. Причин много. От зрителя в нашей системе мало что зависит. Не хотят понапрасну напрягаться. Однако пока не будет реального зрительского спроса, ТВ будет продолжать сегодняшнюю практику.
Появилось еще очень сильное отягчающее обстоятельство: везде в мире — плохо. Раньше можно было сказать: посмотрите на США и просто перенимайте их успехи. Вместо того чтобы с ними бороться, просто поучитесь у них. Сейчас я смотрю дома CNN, и каждые полчаса оно убедительно показывает, что из Дональда Трампа прут дилетантство, самодурство, некомпетентность. Каждый час добавляется еще слив из разведсообществ. Ежедневно я читаю самую авторитетную газету «Файнэншл таймс» — там то же самое, только в расчете на более интеллектуальную аудиторию.
Вспомните долго шедшего вторым в президентской гонке социалиста Берни Сандерса. Больше половины его предвыборных тезисов — парафраз того, что утверждали большевики в 1917 году. Ему рукоплескали молодежь и интеллектуалы. Насколько же там все неладно, если появилась тень 1917 года!
Понимаю, что Америка не пропадет. Просто так в демократических странах решаются серьезнейшие, глубинные проблемы. Например, у США — невероятно тяжелое наследство: все афроамериканцы очень хорошо помнят времена рабства, как белые измывались над чернокожими рабами. Никто ничего не забыл и не простил. И вот еще совсем недавно расистская страна избирает президентом Обаму. Представляете, как много и эффективно работали журналисты, кинематографисты, ученые, общество, чтобы подобное чудо произошло! Скажу честно: мне очень не нравится Барак Обама. Но какое это имеет значение? Главное — миллионы черных поверили в свою страну. Раньше, когда я там звонил по телефону, сразу определял темнокожего: они специально говорили не так, как белые. Сейчас отличить невозможно.
Теперь белый рабочий избрал Трампа, чтобы тот изменил курс страны. И это будет сделано. Однако сейчас ставить США в пример — безумие.
К сожалению, нет на Земле страны, в которой дела идут пусть не хорошо, но хотя бы нормально. Все стоят перед необходимостью больших, реальных, но совершенно непонятных перемен.
Наша уникальность — лишь в том, что мы повернуты только в прошлое. Не случайно появилась шутка: «Россия — страна непредсказуемого прошлого».
А меж тем происходят непоправимые вещи. Например, быстро, как шагреневая кожа, сокращается ареал русского языка. Даже такой прекрасный носитель русской культуры, как президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, настоял на переводе казахского языка с кириллицы на латынь. Это значит, что любящий Россию человек уверен: его страна, чтобы идти в ногу с прогрессом в науке, IT, Интернете, должна «поменять ориентацию».
По данным «Файнэншл таймс», в 2016 году в Казахстане дома говорили на русском 20,7% населения, тогда как в 1994-м — 33,7%. За это же время в прибалтийских странах их число сократилось на 10%. Схожий процесс наблюдается в Грузии, где правительство жестко объявило о переходе на английский в качестве второго языка.
Единственная страна, двигающаяся в противоположном направлении, — Беларусь. Честно говоря, за одно это я готов простить Батьке Лукашенко все его художества.
В своей жизни я получил много наград и званий, но горжусь только одной — «Лучший русский язык на отечественном ТВ», присуждаемый русистами институтов Академии наук. Язык — субстанция наполовину иррациональная, мистическая, непонятная, но имеющая громадное влияние на все бессознательное. Уход русского языка — это гораздо больше, чем потеря пропагандистских позиций.
Но, к сожалению, этот процесс закономерный. За последние 40 лет Россия не обогатила мир ничем хорошим. Все крупные открытия, принадлежащие русским именам, произведены за рубежом. Про территорию говорят: «Одна шестая суши и четыре пятых чуши».
Для себя мы придумали очень простую и удобную фенечку: «Мы самые духовные, а кто этого не признает, тот русофоб».
Единственное утешение, что Россия в прошлом переживала гораздо более тяжелые времена, но восстанавливалась. Очень хотелось бы, чтобы это случилось поскорее и без тяжелых потрясений.
Борис Ноткин, Кандидат исторических наук, член Российской академии телевидения
