Это еще советская история: Гена был не простой милиционер, а, на минуточку, полковник милиции, и день рождения у него был не юбилейный, а совершенно рядовой - допустим, 56 лет или там 58, но он все равно снял целый ресторан по Обуховской трассе, пригласил музыкантов и, когда в компании жены и дочки обсуждал меню с шеф-поваром, не скупился - парадный обед на сто персон, салаты - не просто огурцы с капустой, а всякие сложные - с курицей, с кусочками ананаса, и даже один с печенью трески. И колбáсы жена закупала лично под его чутким руководством - и "Советской" пять палок взяли и прочих сырокопченых - не барахло какое-нибудь. А алкоголь выбирался Геной вообще самостоятельно - ящиками, если честно.
С женой долго обсуждали рассадку - приглашённых было много, и нужно было так всех рассадить, чтобы рядом оказались знакомые люди, а не, допустим, неизвестные соседи, с которыми придётся знакомиться прямо за столом и чувствовать себя оттого скованно и дружественно-официально. Решали, где сядут родители, где коллеги, а где друзья детства, чтобы всем было видно именинника, и было место, где потанцевать, когда ансамбль заиграет танцы.
А чтобы после веселья развезти всех по домам, был заказан специальный большой автобус, который всех гостей соберёт и доставит до ближайшей станции метро, а кого-то и просто увезёт домой - по обстоятельствам. Самого Гену, уже, конечно, хорошо выпившего, вместе с семьёй, отвезёт Костя - личный шофёр, на милицейской чёрной "Волге".
В самый день рождения, в воскресенье, тот же Костя с утра отвёз жену и дочку начальника в парикмахерскую, где им обеим были произведены парадные причёски: жене - сложная, богато структурированная, а дочке - молодёжная, в виде стрижки, сбрызнутой лаком средней фиксации. Дома они облачились в праздничные наряды и надушились французскими духами "Клима", очень модными на тот момент.
Сам Гена долго думал, что надеть - красивый темно-синий чешский костюм с галстуком и удивительной красоты зажимом из янтаря, который в прошлом году ему преподнесли наркоманы района из бывших зэков, или все-таки милицейскую форму. Решил все-таки форму - чтобы пьяные гости из гражданских немного шарахались и помнили, у кого тут день рождения.
Всем приглашённым позвонили за неделю и назначили на четыре часа дня - потому что зима, погода непредсказуемая, темнеет рано и лучше начать как можно более засветло, но, конечно, не совсем в полдень, как будто это детский утренник. В ресторане, у входа, поставили специальный стол для подарков, если кто-то будет дарить не деньги, и там же установили несколько больших ваз с водой для поздравительных букетов.
Погода в день рождения установилась омерзительная: накануне прошёл снегопад, а с утра все начало таять, потом пошёл мокрый снег, поднялся ветер, все заволокло тучами и непонятно было, который теперь может быть час, если не взглянуть на часы и не сориентироваться. Гена приехал к ресторану первым (ещё, конечно, никого не было) и ушёл оглядывать помещение, столы с салатами, равномерно расставлять бутылки с алкоголем и напитками (компот жена привезла свой, домашний, сварили целую выварку и разлили по трехлитровым банкам), знакомиться с музыкантами и выпить с ними первую от жены неучтёночку.
Жена с помощью лака поправила в туалете причёску, немного подмятую погодой и капюшоном от шубы, и пошла на кухню договориться с поварами, чтобы горячее быстро не подавали, а только после тоста за родителей, когда гости уже будут готовы: подразумевалось жаркое с тушёной картошкой и ещё отдельно котлеты, голубцы и рыба в томате, Генина любимая.
Наконец за окнами сверкнули фарами первые гости: это приехали Крыловы, соседи. Вернее, сосед, потому что супруга расхворалась и решила никого не заражать. Но сам Крылов гостем был никаким - он по причине язвы не пил, и вообще, Гена с ним общался постольку, поскольку не общаться с соседом, с которым ты живёшь дверь в дверь, непозволительно. Крылов преподнёс три гвоздики и чеканку и сел кушать колбасу "Советскую", которая в виде нарезки была счастливо случайно установлена прямо перед ним.
Потом, ещё через пять минут, приехали на такси родители жены, привезли цветы и шарф домашней вязки. С ними и выпили первую.
А больше никто не приехал. Вообще.
У всех были причины: во-первых, погода, настолько отвратительная, что не хотелось и носа показывать на улицу, во-вторых - воскресенье, завтра рано на работу, а с Геной не напиться не получится: он умеет так настоять своим милицейским голосом, что и нехотя, но напьёшься, а назавтра будешь с утра дышать перегаром на коллег, в-третьих, была эпидемия гриппа, и многие температурили дома или просто кашляли, и не хотелось оказаться в большой компании людей в запертом помещении, где, может быть, будет один заболевший, который всех и заразит воздушно-капельным путём, и если у тебя жена простужена и переживает ОРЗ, ты же не поедешь один без неё веселиться - это неправильно, и потом, Гена, конечно, хороший друг и вообще, но эти его солдафонские шуточки матом при женщинах и детях, когда выпьет, эта его красномордая весёлая рожа, когда напьётся и начинает хватать за сиськи твою жену, а приходится хихикать, вместо того, чтобы дать в морду, и ведь не юбилей - вот было бы шестидесятилетие, чтобы стихи в красных папках, а так дата некруглая - да и, если приглашено сто человек, недостачи двоих никто и не заметит. Так каждый примерно и подумал.
Сначала в полной тишине к жене шепотом пришла шеф-повариха и спросила, подавать ли горячее, и Гена рявкнул так, что зазвенели кастрюли на кухне:
- Подавать! Немедленно!
И опять налил - себе и перепуганному тестю. Крылов не пил.
Потом от спрятавшихся музыкантов выделился их смелый руководитель, барабанщик, и по-деловому дрожащим голосом поинтересовался, начинать ли музыкальное сопровождение. И Гена рявкнул ещё сильнее, так, что тарелки на ударной установке застонали от ужаса и уважения:
- Играть! Яблочко!
И музыканты заиграли "Яблочко" - так весело, так жутко, в пустом зале, для несуществующих танцоров, было прямо видно, как веселятся все эти приглашённые призраки, как взмахивают в танце руками, и как залихватски мужчины-призраки сбрасывают пиджаки.
А потом, когда Костя уже приехал забирать начальника, жена несмело все-таки заикнулась о том, чтобы что-то со столов собрать в какие-то судочки - например, хотя бы нарезку колбасы или соленья, Гена с красными, налитыми глазами закричал так, что даже непогода за окном притихла - так задрожали огромные окна:
- Отставить! Отставить, я сказал! Это для гостей!
Когда ехали домой и молчали - погода и вправду притихла: не было уже не дождя, ни снега, ни ветра, а было тихо-тихо, потому что крикнуть иногда кто-то может так, что невольно поймёшь: просто так в полковники милиции не выбирают.
И дальше все потекло своим чередом, а только умер он через четыре дня. Попросил Костю высадить за две остановки, чтобы пешком пройтись, и умер на улице. Прямо на асфальте и умер.
André Alexin
