Если спросить Степана Кубива, министра энергетики Украины, в чем заключаются долгосрочные экономические потери в результате аннексии Крыма в 2014 году, он скажет, что вам следует взглянуть в сторону моря. Министерство энергетики Украины сообщило, что «в результате аннексии Крыма Украина утратила 80% залежей нефти и газа в Черном море и значительную часть портовой инфраструктуры». Это заявление прозвучало после обострения ситуации в соседнем Азовском море, где 24 украинских моряка и 3 военных корабля были захвачены Россией в ноябре прошлого года.
Дерзкое поведение Москвы в территориальных водах Украины служит напоминанием о том, что Кремль рассматривает эти территории и связанные с ними ресурсы углеводородного сырья как свои военные трофеи. В то время как Украина пытается противостоять поползновениям России, основанным на стремлении «воссоединить исконные земли» - ценой более чем 10,000 жизней солдат и мирных жителей, - ее стратегическая позиция продолжает ухудшаться. Поток западной военной помощи сократился, а экономические санкции против агрессора оказались недостаточными мерами устрашения.
Между тем, Украина все еще сохраняет за собой небольшой инструмент воздействия, являясь транзитным центром для российского природного газа. Но степень этого влияния быстро сокращается. Противоречивый трубопровод «Северный поток 2», новая попытка России укрепить свой контроль над поставками энергоресурсов в Европу, получил зеленый свет от Парижа и Берлина и может начать работу уже в декабре 2019 года. Подводный трубопровод обходит стороной территорию Украины и лишит ее $3 млрд в виде ежегодных поступлений за транзит газа, что составляет почти 3% ВВП Украины.
Еще хуже то, что нефтяной и газовый сектор Украины погряз в коррупции, бюрократии и зависимости от государственных монополий. Киев, как следствие, испытывает большие трудности с привлечением внешних инвестиций в свои энергоресурсы, оставляя страну во все более опасном экономическом положении. Потеря черноморских залежей углеводородов – серьезный удар. Любые исковые требования о возмещении ущерба за нефтяные и газовые активы, утраченные с потерей Крыма, займут не один год, если вообще будут рассмотрены, потому что будет сложно потребовать компенсацию у воинственной ядерной державы.
Российский захват ресурсов
В Черном море находится огромное количество ресурсов углеводородного сырья. В северо-западной части располагается около 495,7 млрд кубометров природного газа и 50,4 млн тонн нефти и конденсата. В Прикерченском месторождении содержится около 321,2 млрд кубометров газа и 126,8 млн тонн нефти и конденсата, а на склоне материковой отмели - еще 766,6 млрд кубометров газа и 232,6 млн тонн нефти и конденсата.
Но главное в этой истории, конечно же, газ.
В украинской части Черного моря находится десять так называемых «блоков» природного газа, в которых можно получить лицензию на добычу. По оценке компании Deloitte, проведенной в апреле 2018 года, их потенциал составляет от 92 млрд кубометров до более 500 кубометров. Хотя это ничтожно мало по сравнению с 635 млрд кубометров, которые Россия добывает ежегодно, захват новых запасов и лишение Украины газа стали соблазнительной возможностью для Москвы, как говорится, убить двух зайцев.
Энергетическим амбициям России в черноморском регионе способствуют обстоятельства и географически удачное расположение. Около 70% потенциальных газовых месторождений Черного моря сосредоточены лишь в двух блоках - Neptune Deep и Trident, - которые находятся в пределах новопроибретенной Исключительной экономической зоны России (ИСЗ) вокруг Крыма.
Намерения Москвы использовать украинские запасы природного газа – не просто досужие домыслы; Россия уже начала их реализовывать. Когда солдаты РФ аннексировали Крым в 2014 году, они захватили дочерние компании украинского энергетического конгломерата «Нафтогаз», работавшего в Черном море. Кремль присвоил себе эти компании – и их оборудование стоимостью несколько миллиардов долларов – и передал их Газпрому, российскому энергетическому гиганту, принадлежащему государству. За один присест Россия покончила с украинской добычей нефти и газа на шельфе и укрепила свои позиции.
В отличие от Донбасса, где Москва применяет непрямой контроль, в Черном и Азовском морях Россия постаралась получить фактический контроль над украинскими территориальными водами. Этапами этого процесса стали оккупация стратегически важного порта Севастополя, захват прибрежных нефтегазовых активов Украины, объявление исключительной юрисдикции над Керченским проливом и захват украинских моряков в ноябре прошлого года.
Добывать или не добывать, вот в чем вопрос
В конце концов, энергетические ресурсы Черного моря будут добывать – вопрос в том, кто это будет делать. Законными выгодоприобретателями от добычи нефти и газа из крымских месторождений должен стать украинский народ. Кремль считает не так. Но Украине нужно разбираться не только с ползучей российской аннексией, но и развивать собственный энергетический сектор, выстраивая эффективную стратегию. Израненная войной страна, в которой бал правит коррупция государственных монополий, не сможет привлечь частные инвестиции.
