В России в очередной раз прошла череда закрытых и открытых электоральных замеров на этот раз на региональном уровне для формирования понимания относительно "партийного строительства" во время ближайшей электоральной игры.
Общие изменения поддержки партий меня мало интересуют, однако оказался достаточно интересным военный контекст:
- Тема войны перестает быть вовлекающей и консолидирующей. Ее вымыло волной бытовых запросов на экономическую стабильность. Фактически тема войны не способна ни наращивать рейтинг, ни опускать его, что достаточно выгодно для коммунистов, чья популистская риторика "справедливости и равенства" могла бы стать доминирующей, если бы партия не представляла собой псевдооппозиционное крыло. (КПРФ в таком формате вполне может сбить Путина с политического Олимпа, однако это делать не станет)
- "Военные" новости не пользуются особым интересом: они перешли в такие же бытовые геополитические игры, как "газовый кризис в Европе" и "вечная война" с США. В общем-то произошло "замыливание глаз", когда реалии боевых событий оказывают нулевой эффект на среднего россиянина.
- Все это похоже на "нормализацию общественной жизни" и атомизацию милитаризма. В таких условиях объявлять мобилизацию невозможно, поскольку сам социум отстранился даже от войны в телевизоре и теперь не готов повторять, что "Океания всегда воевала с Остазией". Не потому, что не знает, с кем ведётся война, а потому, что тема войны перестала быть интересной. Адреналин кончился.
- Взятие ЛНР в качестве важного для Кремля символического "половинчатого успеха" вызвало практически нулевую реакцию в "средних массах".
- Фактически видно четкое расслоение на политическую элиту и небольшую группу ярых милитаристов с одной стороны и всё остальное общество - с другой. Они не против войны (против войны около 20%, исходя из косвенных замеров), но они находятся в стадии абсолютной аморфности и индифферентности. Война выпала из повестки как существенный фактор политического поля. Она из "черного сериала по экрану" превратилась в постоянное и надоедливое эхо, которое все никак не может прекратиться. Соотношение "классическое": 20/60/20.
- Мощнейшие электоральные импульсы находятся в плоскости цен на продукты. Причем вопросы "цен" вообще держат всю пятерку ключевых триггеров социального и электорального восприятия.
- Ощущение, что война будет долгой доминирует в обществе, но это в общем-то ведёт и к повышающемуся уровню депрессивного восприятия будущего гражданами РФ. Причем, и это достаточно забавно, уровень поддержки "избранного курса страны" никак не коррелируется с показателем "гражданского оптимизма". Фактически курс "поддерживает" стабильное число людей, а вот нотки пессимизма растут неуклонно с февраля. Причем эскалация пессимизма напрямую и по времени не связана ни с введением новых санкций, ни с успехами или провалами на фронте.
- Политические акторы регионального характера существенно меняют повестку своих электоральных действий: тема войны, которая предполагалась как доминантная, отходит на третий план.
- В Кремле ощущается "кризис жанра". По сотому кругу сообщать о липовых военных успехах приходится, но эти новости уже формулируются и объявляются без прежнего огненного фанатизма. "Повестки" как таковой нет ни в телевизоре, ни в провластном интернете: сплошные "успешные успехи", от которых все сильнее пахнет притарностью. В связи с этим в зевающих редакциях царит довоенная атмосфера скуки и однообразия.
- Тыл "поплыл": он не хочет быть тылом реальной войны - он хочет кушать, спать и заниматься семейными вопросами. Немного большая активность заметна лишь на территориях, которые непосредственно находятся на границе с Украиной.
- При этом власть не против "нормализации войны" как постоянного внешнего спутника, однако заменить повестку внутренней работой не может и не хочет. Ей плевать на бытовые запросы: у общества нет механизмов для консолидированного требования исполнения "будничной" воли.
