Сабина

Водитель БРДМ разведки успел заметить светящееся, прыгающее пятно, и резко взять влево, уходя с траектории. Машина попала в яму, накренилась на один бок. Это и спасло большинство.
Ракета ударила страшно, но не смогла правильно «уткнуться» в движущийся и кренящийся борт. ПТУР сработал не так, как должен был. Кумулятивная струя не попала внутрь машины, выжигая напрочь, закрытый в тесной бронированной коробке экипаж.

От удара водитель потерял сознание и лег на руль. Оглушенный и контуженый командир машины, наклонившись, дотянулся до руля, и смог довести искалеченную машину до спасительного капонира. Второй выстрел однозначно стал бы последним.

Машина ткнулась в стенку мерзлой ямы и затихла. Слышен был только голос раненого.
И больше не было Сабины.

Огромная кинетическая энергия ракеты проломила и изорвала борт. Огромный кусок обшивки, разлетевшись ушел внутрь. Туда, где напротив, сидела Сабина с медицинским рюкзаком. Шансов не было.

Сабина ехала оказывать помощь жителям недавно освобожденной Катериновки. Это была главная часть ее боевой задачи. Собрать сведения о людях, нуждающихся в помощи, особенно пожилых. Сделать все, что может сама. Передать сведения медикам бригады, для подготовки более масштабной помощи. Так уже делали недавно. В освобожденной Новоалександровке.

Ее любила вся бригада. Вся 10-я Горно-Штурмовая. Добрый, светлый, неравнодушный человечек. Чуткий, неутомимый и веселый комочек энергии. Маленькое радостное солнце. Разведчики в ней души не чаяли. Называли «душой» разведроты. Любили.

Это была ее вторая ротация. Первая прошла под Марьинкой. Совладать с ее лучащейся энергией было тяжело. Сочетание веселой девчонки и настоящего бойца. Она хотела быть всегда там, где все. Даже если это опасно. Хитрили. Берегли.
В этот раз все должно было быть штатно. Задача была скорее гуманитарной. Участок был относительно спокойным. Перемирие.
Но в засаде сидел профессиональный, отлично обученный и напрактиковавшийся расчет ПТУР. И оператор–снайпер. Готовился. Выжидал. Охотился. Не боялся – наши ВОПы соблюдали установившуюся тишину.
Отработал, и где-то поставил себе «зарубку» на память.

Ты считаешь себя охотником. Ты еще где-то ходишь. Ты еще дышишь. Но ты уже мертв. Мы тебе это гарантируем.

Сабинку не вернуть. Для нас это шок. Для всех. Особенно для разведчиков. Каждый из них хотел бы отмотать время назад, и сесть на ее место. Это не преувеличение, и не красивые слова «к месту». Вопрос «почему она, почему не я» задавался каждым и многократно. Потому, что так не должно было быть. Не с ней.
Уже ничего не сделаешь. Уже отплакали похороны. И до сих пор не верится.
Хочется, только, все время просить прощения у родителей. Да, она была бойцом, и риск был заложен в ее профессию, пусть даже и военного медика.
Но это противоестественно, когда погибает девчонка 23-х лет. Не зря. Защищая. За всех. Но все равно – больно.

Родители нас не винят. Все понимают. Но это помогает мало.

Запомните это и вы, те, для кого «войны нет». Эта девочка была на войне. Чтобы не гибли ваши дети. Ваши дочери. И вы тоже.
Не заламывайте руки. Не посыпайте голову пеплом. Не кричите «Доколе?»
Просто поклонитесь памяти маленькой, хрупкой, доброй девушки, погибшей как воин. За вас.

Прости нас, Сабинка. Прости, малыш. Ты с нами. Теперь ты наш Ангел-хранитель.

P.S. Я публикую номер карты Сабининого отца. Я не прошу о помощи специально. Война создала для нее слишком большое поле. Помогать надо и семьям погибших, и живым. Многим.

Но это особенный случай. Не только для нас. Девочка, погибшая на войне за миллионы взрослых людей. Такой вот факт.
Многие просили реквизиты для оказания помощи ее родителям. Деньгами ничего не исправишь. Но помочь можно и нужно. Поэтому публикую.
Для тех, кто просил. И для тех, кому подскажет сердце.

Простите люди, что не уберегли. Но она погибла не зря. Ради вас.
Помните ее, пожалуйста.