Дед ехал медленно, его старые глаза слепили фары встречных машин. В корзине сидела серьезная Милка, волнение хозяйки передалось и ей. Умная кошка понимала, что ночью они едут в город не просто так, а по очень важному делу. Ехали молча, каждый думал о своем...
- Ох, Катя, собрался к тебе на посиделки, потянулся за чистой рубахой, и так в спину вступило, как никогда раньше, - проговорил с расстановкой дед сквозь стиснутые от боли зубы.
- Тебе, Захар, надо хоть как-то на диван перебраться, да скорую бы вызвать, а они так поздно сюда не поедут, только утром.
- Надо, только как дойти до дивана-то, когда я и пошевелиться не могу.
- А я тебе сейчас помогу...
- Ой, не трогай ты меня, Катерина, ради Бога, сил моих нет, как больно!
Милка медленно ходила вокруг деда. Примерившись, она мягко прыгнула на спину охающего старика и начала сосредоточенно топтаться по выбранному ею маленькому участку, пуская в ход коготки и часто облизывая подушечки лап.
- Терпи, Захар, уж хуже не будет! - прикрикнула хозяйка на деда, требующего убрать кошку.
Перекошенный от боли, он кричал, страшно ругался, покрываясь потом, но терпел - убежать же он все равно не мог. Потом сосед затих и только кряхтел.
Так продолжалось около часа. Место на позвоночнике, где трудилась Милка, стало багровым. Кошка, выбившись из сил, слезла и улеглась на полу рядом с больным.
- А ведь отпустило, Катя, ей-богу отпустило, - радовался Захар. Он потихоньку перебрался на диван. - Ну и кошка твоя Милка, чудо, а не кошка!
Вызывать скорую не пришлось. Еще после двух сеансов кошкотерапии Захар Петрович ехал на своем “коне” в большой магазин за вкусностями для своей пушистой спасительницы и тортом для её хозяйки, решив закатить скромную пирушку в честь чудесного исцеления.
После излечения деда Захара, даже не дотронувшись до вкусняшек, Милка проспала двое суток, восстанавливая жизненные силы, которыми она расплачивалась за свой необычный дар. Дорожа жизнью кошки, старики никому не рассказывали о её способности снимать боль и исцелять.
Милка наслаждалась жизнью на даче, купаясь в любви и заботе. Боясь потерять дом и добрую хозяйку, о которых так долго мечтала, умная, на редкость благодарная кошка никогда не уходила одна дальше крыльца. Она всегда была рядом, готовая помочь своему любимому человеку любой ценой.
Вскоре, не выдержав разлуки с родными людьми и неизвестности, Екатерина Матвеевна все-таки позвонила дочери. Оказалось, что Нина взяла отпуск и уехала с Аленкой отдыхать на море.
- Почему же ты мне ничего не сказала, дочка?
- Потому, что тебе до нас нет дела, у тебя теперь другие интересы. Живи со своей кошкой! - обиженно заявила дочь и отключилась.
Через несколько недель Екатерина Матвеевна твердо решила съездить с дедом Захаром в город к дочери и внучке. Решили выехать рано утром, пока нет жары. Она легла пораньше спать, чтобы утром быть бодрой.
Было уже поздно, а сон все не шел к пожилой женщине, одолевали думы. Как-то встретит её завтра родная дочь, помирятся ли они или будут продолжать жить, как чужие...
Не спала и Милка, лежа на своем месте рядом с хозяйкой. Когда Екатерина Матвеевна наконец задремала, зазвонил её старенький телефон. На другом конце плакала Нина:
- Мама, заболела Аленка. У неё болит голова с тех пор, как мы вернулись с моря. Врачи ничего не находят, выписали кучу таблеток, говорят, что с возрастом пройдет, а она плачет почти каждый вечер и не может уснуть. Я просто не знаю, что делать.
Екатерина Матвеевна ясно слышала рыдания внучки.
- Дочка, я приеду, жди!
Через полчаса они с Захаром Петровичем ехали в город. Дед ехал медленно, его старые глаза слепили фары встречных машин, спешащих загород на выходные дни.
Ехали молча, каждый думал о своем. В корзине сидела серьезная Милка, волнение хозяйки передалось и ей. Казалось, умная кошка понимает, что едут они не просто так, а по очень важному делу...
Маленькая зареванная Аленка сидела в своей кроватке и раскачивалась из стороны в сторону, как маятник часов.
- Баба, бо-бо, - показывала она на голову, увидев бабушку.
Нина усадила Захара Петровича на кухне и налила чая.
- Нина, ты, пожалуйста, посиди тут, попей тоже чая и успокойся, а я пока побуду с Аленкой, - попросила мать и, взяв корзину из прихожей, пошла к внучке.
- Внученька, смотри, кто к тебе пришел. Это Милка.
Кошка походила вокруг Аленки, легла с ней рядом и замурчала.
- Мика, Мика… - шептала, всхлипывая, девочка.
Она обняла теплую пушистую кошку, уткнулась носиком в её шею и уснула. Милка, высвободившись из детских ручек, перебралась к голове ребенка, долго, спокойно и внимательно обнюхивала её и начала осторожно массировать лапами затылок вместе с шеей.
Закончив массаж, она тщательно, как мамаша котенку, вылизала это место и улеглась, обернув своим телом голову малышки, словно теплой шалью.
- Что это было, мама? - шепотом спросила ошеломленная увиденным дочь, наблюдавшая за происходящим из-за неплотно прикрытой двери.
- Тссс, не бойся, это кошка лечит.
- Эта та самая кошка?
- Да, её зовут Милка.
- Какая же она стала красивая.
Деда Захара положили спать в комнате Екатерины Матвеевны, а мать с дочерью легли на тахте рядом с детской кроваткой. Кошке налили воды и молока, поставив рядом с кроваткой. Несколько раз Милка ходила попить, и Аленка начинала тихо плакать:
- Мика, Мика…
Пушистая целительница быстро возвращалась, и её маленькая пациентка тут же засыпала...
Утром Захар Петрович уехал домой, наказав Екатерине Матвеевне позвонить, когда соберется вернуться на дачу.
- И вообще, Катя, звони, если что потребуется, я всегда помогу хорошим людям, - стесняясь Нины, тихо добавил дед.
- А ты смотри там, Петрович, спину береги, лекарь-то твой пока здесь будет.
Аленка встала довольно бодрой, поела и играла с Милкой, показывая ей свои игрушки. Кошка лечила малышку еще два дня. Аленке стало легче, приступов больше не было. Екатерина Матвеевна засобиралась было звонить Захару Петровичу, чтобы ехать назад.
- Мама, ты прости меня, пожалуйста, я была не права. Я так виновата перед тобой, и что только на меня нашло! Милка действительно необыкновенная кошка! Клянусь тебе, мамочка, что такого больше никогда не повторится! - заплакала вдруг дочь, как когда-то в детстве.
- Ну что ты, дочка, я зла не держу, ведь вы у меня самое дорогое, что есть на свете.
- Мама, у меня есть для тебя новость. Я встретила хорошего порядочного человека, его зовут Алексей. Мы с ним вместе ездили отдыхать. Он очень хорошо относится к Аленке, и она к нему тянется, как к родному. Алексей мне сделал предложение, и я согласилась. Он сейчас в командировке, но скоро вернется, и я вас познакомлю.
- Если он действительно хороший, то я буду только рада за тебя, дочка.
Привыкшая к свободе, ослабевшая от напряжения Милка ни за что не хотела оставаться в квартире. Как только хозяйка выходила из комнаты, кошка бежала в коридор, запрыгивала в свою корзину и просяще мяукала - её дом был на даче. За Милкой бежала Аленка и начинала плакать:
- Мика, моя Мика!
Екатерина Матвеевна упросила дочь отпустить с ней внучку хотя бы на недельку.
За ними приехал Захар Петрович. На даче Аленка с отдохнувшей Милкой не разлучались ни на минуту. Гуляли, играли, ели и спали только вместе.
Когда через неделю приехала Нина с женихом и полными сумками гостинцев и подарков, их встретила веселая, здоровая, румяная Аленка.
Алексей подарил Екатерине Матвеевне большой, замечательной красоты павловский платок, а Захару Петровичу нарядную рубашку. От такого внимания старик был тронут до глубины души.
Не осталась без подарка и Милка, получив красивый ошейник, меховую лежанку и много разных вкусняшек. Нина обняла кошку и долго на неё смотрела, из её глаз капали слезы благодарности:
- Прости меня, Милка! Если бы не ты…
Свадьбу отмечали не в ресторане, а душевно, в тесном кругу на даче. Милка вела себя с большим достоинством, сидя за столом на собственном стуле вместе с Аленкой. Довольная происходящим, кошка хитро щурила свои большие зеленые глаза и мудро улыбалась.
Она знала много того, чего никогда не дано узнать даже самым умным и ученым людям, многие из которых ищут свое счастье по всему белому свету и не могут найти.
А оно может ждать их в грязной канаве, на помойке или темном сыром подвале в образе бездомной серой кошки. Главное, не просмотреть его, не пройти мимо и не бояться протянуть ему руку.
