"Польский инцидент", на самом деле, оказался не самым приятным в плане конструктивной устойчивости структур альянса.
Он продемонстрировал, что резкого ответа НАТО будет пытаться избегать, что, в сущности, верно, поскольку речь идёт о ядерной войне как перспективе такой эскалации.
Однако тут важно понимать психологию Путина. Путин боится ядерной войны, и он знает, что остальные не хотят её допустить.
Перед нами характер классического забитого и униженного ребенка с катастрофичными комплексами и психологическими девиациями. И это в том числе классический образ "школьного террориста" - того, кто придет с ружьём в школу и будет методично простреливать беспомощным одноклассникам головы.
У президента ядерной страны и у школьного террориста поразительно много общего. Но основные аспекты вмещаются в 2 направления:
- злоба (на всех вокруг, поскольку они "не поняли гения")
- страх (как ввиду персональной ничтожности, так и ввиду природной трусости).
Когда террорист проносит ружье в школу, он аппелирует к власти как универсальному способу самоудовлетворения. Для "школьных террористов" основой самоудовлетворения является власть над теми, кто провоцирует злобу и страх.
Власть - это способ подавления страха за счёт прямого давления на субъектов, провоцирующих страх.
Террорист приносит ружье в школу, исходя из 2 положений:
- злоба (ненависть к окружению)
- страх (в данном случае - его компенсация за счёт власти и подчинения; фактически "страх" скрывается за ружьём - происходит нападение на заведомо беззащитных; на тех, кто физически и психически не подготовлены к противостоянию с ружьём).
Вам это ничего не напоминает?
Чтобы остановить террориста, нельзя подтверждать собственную готовность "уступить", поскольку в таком случае террорист продолжает мыслить в единственной существующей для него концепции власти и подчинения.
И если вы готовы идти к компромиссу, то вы находитесь на стороне подчинения. Так это или нет в реальности - не имеет особого значения, поскольку больное восприятие отвергает рационализм.
Перед войной мы отрицали возможность полномасштабного вторжения России, исходя из классической западной логики рационализма. Путин (и его окружение) должно было понимать, что выиграть войну с Украиной Кремль не в состоянии.
Но следовало исходить из другого положения: Кремль щупал готовность сторон идти на переговоры по "Минск-2", тем самым как бы формируя уверенность, что в позиции инертного подчинения находится Запад - и во многом именно это болезненное психическое состояние российского руководства способствует провалам на фронте.
НАТО играет в шахматы, не провоцируя партию, но международная политика никогда не являлась шахматами, хоть это и выверенный образ. Геополитика - это покер, когда решает блеф и психологическая устойчивость.
В шахматы будем играть с китайцами, с Россией нужно играть в покер, прямо осознавая, что у Кремля нет вообще никакой комбинации.
Попадание по Польше (кем бы оно осуществлено ни было) показало, что НАТО не хочет повышать ставки, а вообще желает сбрасывать "спорную руку", видя потенциальный рейз от Кремля.
Это в корне ошибочное решение, которое исходит из рациональной логики, но не из психологии школьного терроризма, которой мыслит Путин.
Путин отступает всегда, когда видит повышение ставок. Он боится любой уверенной игры. Он боится любого непропорционального повышения ставок с другой стороны игрового стола.
Вашингтон, пытаясь выяснить факты происшествия, снижает эскалацию со своей стороны, тем самым давая импульс Кремлю, что Запад вновь в состоянии подчинения.
Путин прекратил вопить о "грязной ядерной бомбе" тогда, когда через ЦРУ Кремлю передали, что в случае взрыва ядерной бомбы любого происхождения на территории Украины Россия будет подвергнута коллективному удару НАТО.
Будет ли этот удар осуществлен или нет - опять же - не имеет значения. Для Путина угроза - это переход к позиции власти, а значит позавчера можно было ставить мир на грань Третьей Мировой: её бы не случилось, Путин бы заполнил коричневые чемоданы до краев и "сдал взад"...
