«Умный, но только для своего бандитского окружения, а как живёт простой народ, его не интересует!».
Увидел здесь это замечание и, признаюсь, не стал вникать, кто это и о ком это, потому что давно и хорошо известно и кто это, и о ком это.
Это – народ о начальстве. Тот самый простой народ, который всегда и везде живет так, как у него получается, о том самом начальстве, которое тоже живет, как у него получается.
Это все, как говорится, ясно и понятно.
Загадкой выглядит то, что иногда кое-где бывает так, что и народ, и начальство начинают жить более-менее по-человечески. В порядке исключения…
Да, в жизни нет ничего загадочнее, интереснее исключений.
Прошлой ночью со двора соседней усадьбы, опустевшей после смерти хозяйки, утащили сколько-то металлических изделий. Недели три назад выгребли, что там было, из погреба. Об этом рассказала мне у колодца приехавшая из города дочка хозяйки, учительница. И она, и я точно знаем, кто поработал: простой народ. О-чень простой. «Смотрела на днях турецкое кино, - рассказывает она. – Головы за такие вещи отрубали». - «А за какие не отрубали?» - говорю я с умным видом.
Однажды кое-что такое о простом народе написал деловой прозой поэт Фет. «Шепот, робкое дыханье, трели соловья», - тот самый. Опустился на землю в качестве сельского хозяина и описал, что и как на ней с теми, кто в поте лица и т.д.
Как накинулся на него за это не кто иной – Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин! Просто озверел. Заодно и от шепота с робким дыханьем не оставил мокрого места. Это – самый трезвый из описателей русской жизни. Но уж больно не любил царское начальство, зная его изнутри, как никто.
