ЭПИГРАФ: «Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу стало плохо и пришлось обратиться за помощью к врачам во время крестного хода в Санкт-Петербурге», из сообщений российских СМИ
Собирался он, пребывая 12 сентября в городе Санкт-Ленинграде, на скрепный сходняк в виде крестного хода, назначенный на площади Александра Невского по случаю 300-летия переноса в Санкт-Ленинград мощей Александра Невского.
И уже юркие монахи нацепили на него все парадные шмутки от Соловецкого дома моделей «Схима и рубище» - рясу из черного мокрого шелка, атласный белый куколь со складным золотым крестом на темени, расшитый серафимами; накинули зеленую шелковую же мантию со скрижалями, вставили ступни в черные туфли – подарок от итальянского сапожника, обувающего папу Римского, Адриано Стефанелли, застегнули на запястье часы Vacheron Constantin, и маршал православия шагнул было за порог, как разыгралась с ним немая сцена, описанная писателем Михаилом Булгаковым в первой главе романа «Мастер и Маргарита», где председатель МАССОЛИТа Берлиоз встречается с Воландом и его свитой…
Описано это было, что характерно, где-то 84-95 лет тому назад, т.е. в период между 1929 и 1940 годами…
Помните: - «И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида. На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый воздушный же пиджачок... Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая.
Жизнь Берлиоза складывалась так, что к необыкновенным явлениям он не привык. Еще более побледнев, он вытаращил глаза и в смятении подумал: «Этого не может быть!..»
Но это, увы, было, и длинный, сквозь которого видно, гражданин, не касаясь земли, качался перед ним и влево и вправо»...
Короче, практическая такая же хюйня стряслась и с Гундяем, которому, надо сказать, подобные видения в отличие от Берлиоза являлись куда чаще…
Поэтому он привычно осенил прозрачного гражданина, на котором вместо жокейского картуза была форменная бейсболка с надписью «Почта», а в руках он держал большой белый конверт, крестным знамением, тот немедленно растворился и исчез, а Гундяй сел в мерседес и его повезли на крестный сходняк…
Где только он успел сказать пастве - «Люди приезжают в другие страны, там магазины получше, веселья побольше. Создается иллюзия, что там устройство лучше, однако правда на нашей стороне», как в глазах у него потемнело, голова пошла кругом, он качнулся и чуть не упал, но был подхвачен охраной и препровожден сперва к карете скорой помощи, где ему дали понюхать нашатырного спирта, после чего на личном мерседесе повезли в больницу.
А в палате, где он получил укол успокоительного, ему опять пришло видение – будто он в своем парадном облачении стоит в очереди безликих теней в каком-то мрачном сыром подземелье…
Потом подходит к столу, где сидит самый натуральный здоровенный черт, который сперва сердито спросил, почему Гундяй не расписался в получении повестки и прогнал курьера, затем поставил какую-то закорюку в большой конторской книге, пробормотал – А впрочем это уже и не важно, - почесал правый рог, махнул в пустоту копытом, откуда выскочили два коренастых черта, покрытых редкой шерстью…
Они споро подхватили онемевшего от ужаса маршала православия под руки и повлекли вглубь зловещего черного коридора, откуда по мере движения все явственней доносились отчаянные вопли…
- Это ошибка, ошибка ,- стучало в голове у генсека, - не может быть, чтобы вот так, без исповеди, причащения, соборования… И почему сюда, когда я должен был быть там, наверху?... Все исправится… И последнее, что мелькнуло в мозгу перед тем, как его швырнули в огромный котел, в котором булькало густое варево с запахом серы, было: - А деньги? Все мои деньги? А ценности? Что будет с ними? Я же не распорядился с наследниками…
Придя в себя после укола в больничной палате, Гундяй повелел вызвать доверенного ключника-банкира и кассира по совместительству, а когда тот, шурша рясой явился в палате, схватил его за локоть и сквозь слезы неожиданно скорбно запел:
Пора в путь-дорогу,
Сам Сатана зовет меня, мотая хвостом,
Над адским порогом
Махну я золотым тебе крестом!
Пускай в котел судьба меня забросит, пускай,
Но ты к баблу, братан, бля, никого не допускай!
Следить буду строго, -
Мне снизу видно всё, - ты так и знай!...
