Ваш прадед создал уникальный музыкальный инструмент, о котором у нас и слышали-то не многие. Как развивалась история инструмента?
– Прошло практически сто лет. Все это время звучание и внешний вид сильно менялись, но в базовых вещах техническая революция его не коснулась. Сегодняшние модели терменвокса, в общем-то, хуже по качеству звучания, чем те, что были, к примеру, 70 лет назад. И если Лев Термен вкладывал в инструмент довольно много понимания музыки, качества звука и возможностей, то современные инженеры часто подходят к нему с позиций электронщиков и производят не очень сложные музыкальные девайсы. Это как если бы высококвалифицированный, но всё же плотник делал скрипки. Терменвокс часто позиционируют как простейший синтезатор с пространственным управлением, а это сильно упрощает его суть. Он использовался по-разному – в 30-е годы попал в кинематограф и был популярен в зарубежном кино с 1940-х по 1960-е годы. Недавно он звучал в «Симпсонах» и в сериале про Ганнибала Лектора. В электронной музыке он используется достаточно часто, одним из поклонников терменвокса является Жан Мишель Жарр. Его использовали в джазе и роке – Led Zeppelin, Pink Floyd, Стинг, певица Zaz, в России – группа «Сплин», Шклярский из «Пикника», многие другие. Но рок-культура в основном использует его как шумовой инструмент. Например, Шклярский в интервью рассказывал, как он купил терменвокс, хотел научиться играть, но не получилось, и тогда он стал применять его как экспрессивную шумовую краску.
Лев Сергеевич целенаправленно разрабатывал именно терменвокс?
– Он был привлечен как учёный-физик Абрамом Иоффе, руководил в его институте лабораторией электрических колебаний и занимался созданием различных измерительных приборов. В том числе разрабатывал прибор измерения электрической плотности газов – в этой работе и родился терменвокс. Думаю, что общий принцип ему был известен ещё раньше. Так или иначе в 1919 году он продемонстрировал первую модель, а потом дорабатывал ее, расширяя тембровые и исполнительские возможности.
Инструмент был презентован лично Владимиру Ильичу. Как Ленин его воспринял?
– Сначала в 1921 году его представили общественности на всесоюзном съезде в Москве. Как раз принимался план электрификации страны, и идея электрификации музыки влилась в него удачно. Весть о новом инструменте донеслась до вождя революции, который решил самостоятельно посмотреть, что это такое. Как известно, Ленин был довольно увлечённым человеком в плане новых достижений науки и техники. В 1922 году Лев Термен приехал в кабинет к Ленину и сыграл ряд произведений на терменвоксе. Ему аккомпанировала секретарь Фотиева – она была пианисткой. Ленин самостоятельно пробовал играть «Жаворонка» Глинки. «Жаворонок» вошёл в репертуар терменвоксистов как та самая композиция, которую играл Ленин.
Серьёзная часть биографии Льва Термена свершилась в Америке. Что привело его туда?
– Зарубежная аудитория уже знала о терменвоксе и давно хотела его услышать – патентные заявки в начале 20-х были поданы в разных странах Европы. И Льва Термена стали приглашать выступить в разных городах Германии, Франции и Великобритании. Он выступил в Гранд-опера и Альберт-холле, потом отправился в Америку. Его слушал Рахманинов, с ним познакомился Эйнштейн и многие другие выдающиеся личности того времени. Был открытый концерт в Карнеги-холле. Это очень способствовало имиджу страны, ведь Лев Термен представлял инновационное изобретение, созданное в молодой Советской России. В Америку он привёз и некоторые утилитарные разработки – например, электрическую охранную сигнализацию. Он ее первым изобрел, и она была установлена в Эрмитаже и многих других музеях в Европе и Америке.
В общем, приехал прадед туда в командировку, но на месте подзадержался – слишком много выгодных предложений поступало от американцев. В итоге он открыл в США фирму, которая занималась установкой сигнализаций и различных интерактивных приборов – в 30-е годы им были, к примеру, разработаны самооткрывающиеся деревянные двери. В Америке Лев Термен стал миллионером. Разумеется, часть доходов направлялась в Россию. Я не знаю конкретных сумм, но есть данные, которые позволяют думать, что они были впечатляющими. В Америке прадед создал терпситон, термен-виолончель, целый оркестр из терменвоксов. Появились первые ученики, терменвокс начал выпускаться серийно, и один из них купил даже Чарли Чаплин! Командировка продлилась до 38-го года, когда прадед с тремя тоннами оборудования покинул Америку.
Его вызвали? Он рассказывал, почему и зачем?
– Было понятно, что дело идёт к войне, и его ум нужен для военных разработок. Ведь изобретательский гений может быть универсальным. Он был настроен продолжать работу над терменвоксом на родине, но всё сложилось по-другому. Сразу его не посадили. Он пытался найти работу, применить то оборудование, которое привёз, но в результате всё закончилось типично. Ему инкриминировали популярное в то время обвинение – убийство Кирова.
И как в деле объясняется его участие в этом страшном преступлении?
– Якобы убийство Кирова планировалось произвести лучом из-за океана. Луч должен был направить Лев Термен через океан, а отразиться этот луч должен был в маятнике Фуко, в который, согласно обвинению, астрономы заложили фугас. То, каким образом маятник Фуко должен был оказаться в Пулковской обсерватории, которую должен был осматривать Киров, остаётся секретом, но фантазию следователей это не остановило. Впрочем, это было время безумных обвинений, и никого не волновало насколько они совпадают с реальностью, главным был итог.
В итоге он попал в шарагу к Туполеву?
– Сначала на Колыму, где пробыл год в заключении. И я считаю, что это, конечно, очень большая удача для нас всех, что он сумел выжить. Для человека, родившегося в дворянской семье, ставшего миллионером в Америке, вдруг приехать на Колыму и возить тачку с грунтом в дикий мороз… Его перекидывали из лагеря в лагерь, в одном из них он создал монорельс, который помогал перевозить материалы и сильно облегчал жизнь заключённым. Производительность труда в их бригаде резко увеличилась, за что все ему были очень благодарны.
Я читала, что его провожали, как родного.
– Говорят, шубу подарили и вообще очень к нему хорошо относились. Он даже организовал там небольшой оркестр, который играл классическую музыку. Там были неплохие музыканты среди заключённых. Насколько я понимаю, он даже сумел собрать терменвокс. В общем, его отозвали в ЦКБ, где ему было суждено работать с Королёвым. Туполев увидел, как Лев Сергеевич вырезает модель самолёта из фанеры, и дал ему помощника – Королёва. Это было очень интересное соприкосновение двух выдающихся личностей. Прадед тепло отзывался о знакомстве с Королёвым и поддерживал дружбу с его семьёй.
В шараге он разработал то самое подслушивающее устройство, которое было вмонтировано в подарок советских пионеров и преподнесено послу США в СССР Гарриману в 1945 году в «Артеке»?
– Оно стало самым известным из изобретений, разработанных в заключении. Война закончилась, началась ядерная лихорадка. Для всех сторон было важно получать информацию о планах противника. Прадед создал подслушивающую установку, которая поражала своей элегантностью. Посол США Гарриман принял в дар от пионеров в «Артеке» красивого орла – герб Америки. Служба безопасности его проверила и ничего подозрительного не обнаружила. Он был здорово сделан – впечатляющий артефакт возможной дружбы между странами. В общем, спокойно висел в посольстве в кабинете у Гарримана, не вызывая никаких подозрений целых девять лет! А вся информация, которая озвучивалась в кабинете, становилась достоянием советской разведки. Однажды английский разведчик находился возле американского посольства в Москве, прослушивал частоты и обнаружил, что происходит какая-то подозрительная активность. Провели ревизию, остановились на орле, обнаружили внутри небольшой гвоздик и мембрану. Отвезли в Америку – там так и не поняли, как это работает. Отправили в Великобританию, их инженерам удалось разгадать ребус и создать клон – фактически это был первый в мире пассивный радиопередатчик. На кабинет направлялось микроволновое излучение, гвоздик становился как бы антенной, а мембрана – микрофоном, и сигнал снимался обратно с огромным количеством помех. Лев Сергеевич создал специальную систему, которая позволяла очищать сигнал от них. Советская страна узнала много интересного из первых уст – чекисты находились в соседнем с посольством здании. Прадед был награждён советской премией первой степени. Об этом не писали в газетах, поскольку он оставался заключённым, да и изобретение было засекреченным. О нём общественность так, возможно, и не узнала бы. Но на саммите ООН в 1961 году советская сторона подняла вопрос о шпионаже со стороны Америки, там был доказанный случай. И американская сторона была вынуждена показать орла, чтобы заявить, что шпионаж является взаимным. Так с изобретением Льва Термена познакомились главы стран-участниц ООН.
В Америке к тому времени его записали в погибшие от рук режима?
– Они довольно быстро признали его мертвым – в биографии поставили дату смерти 1938 год. Брак с Лавинией Уильямс не признали из-за того, что она была афроамериканской, и права на изобретения перешли к общественности. А в 1967 году журналист New York Times встретил Термена в Москве и написал статью, что изобретатель жив и здоров. Прадеда сразу после этого выгнали из консерватории, где он тогда работал. Объяснили ему решение довольно грубо – дескать, электричество не для музыки, а для электрического стула, поэтому его инструментам нечего делать в музыкальной консерватории. Часть инструментов просто выбросили на помойку. Начались поиски нового места, в котором можно работать. Им стало МГУ, где Лев Сергеевич занял довольно условную должность – механик высокой квалификации. Там он разработал полифонический терменвокс, на котором можно играть не один голос, а несколько.
В 80-е на терменвоксе начала играть его дочь Наталья Термен, они выступали вместе. Сначала внутри Советского Союза, потом уже за его пределами: во Франции, Голландии, Швеции и Америке. Эти выступления проходили на крупнейших фестивалях электронной музыки. Наконец публика увидела Льва Термена – человека, с которого электронная музыка началась. И услышала, как звучит терменвокс в руках его дочери. Он был доволен вниманием, которое оказывалось и ему, и терменвоксу.
Начиналась перестройка, все могло повернуться очень хорошо. Но именно в конце 80-х в России про прадеда стали писать довольно странные художественные вещи. В 1990-е начали звонить люди с угрозами убийства и его, и всей его семьи. После этого в 1992 году была разгромлена его лаборатория – похитили часть архивов, сломали почти все инструменты. Милиция ничего так и не раскрыла. Параллельно некие люди стали незаконно пользоваться его именем и даже называть себя его родственниками. В общем, целая череда событий, довольно печальных. Казалось бы, самым чудовищным для прадеда должен был стать конец 30-х годов, но история в 90-е была за гранью добра и зла. Кстати, Лев Сергеевич иногда говорил, что годы, проведённые в шарашке, были вполне счастливыми с той точки зрения, что была возможность работать, была современная техника, доступ к ней в любое время. Этой возможности ему полноценно больше не дали – ни во времена Союза, ни в перестройку.
У него появлялось желание вернуться в Америку?
– Насколько мне известно – нет. Он очень осторожно к ней относился. Не стоит забывать, что американское общество 30-х годов имело свои весомые неприятные нюансы. Чего стоит, например, реакция на темный цвет кожи его жены: Лавинию не пускали вместе с ним в ресторан, и вообще, появление в свете воспринималось соответственно эпохе расцвета расизма. Потом – это был золотой век американской мафии.
Каков вклад Льва Термена в развитие отечественных телевизионных сетей?
– Прадед фактически первым сделал полноценно работающее дальновидение – систему, которая позволяла без проводов наблюдать, что происходит в соседнем помещении. Не очень хорошее разрешение было, но система работала. Это была электро-механическая установка, которая произвела огромное впечатление на научную аудиторию. И не только на научную: дальновидение скоро было засекречено, и последующие изыскания проходили в закрытом режиме. Предполагалось использовать его для охраны государственных границ. Эта установка стала дипломной работой Льва Термена, поскольку де-факто законченного научного образования у него не было, он был студентом Петербургского университета – сразу учился на двух факультетах, но не закончил, началась Первая мировая. Его разработки опередили своё время, однако судьба разработчика массового телевидения была уготована другому инженеру русского происхождения.
Вы теперь главный охранитель терменвокс-культуры. Какие планы?
– Возвращаться к аутентичным истокам, к тому ключу, в котором видел развитие инструмента сам Лев Термен. Школа терменвокса в России была создана нашей семьей, чтобы воспитать поколение людей, воспринимающих определенную звуковую культуру, культуру звукоизвлечения терменвокса. Зачастую люди сами нащупывают технику, и не всегда удачно. Я начал читать лекции по терменвоксу, систематизировать знания об истории инструмента, поскольку очень важно, чтобы люди понимали контекст. Это инструмент, которому аплодировали музыканты уровня Рахманинова, в нем фантастический потенциал. Мы будем делать оркестр терменвоксов в этом году, достаточно обширные планы по поводу концертных проектов есть и у Натальи Львовны, и у меня. Будет звучать и современная, и классическая музыка. Конечно, стоит задача восстановления оригинального инструмента и создание адекватной концертной модели, поскольку таковые отсутствуют. Сам Лев Сергеевич в первую очередь позиционировал терменвокс как инструмент академический. Та музыка, которую исполнял он, его ученики, была академической, специально написанной или переработанной для терменвокса. Именно в этом контексте терменвокс представляет наибольший интерес, потому что большинство академических инструментов уже на сто процентов реализованы, а этот – довольно молодой, его возможности не исследованы полностью, и есть большой простор для исполнителя и композитора. Но это не отменяет того, что он может быть использован в других музыкальных направлениях.
Где можно научиться игре на терменвоксе?
– Первая самая большая школа – в Японии, там действительно тысячи людей учатся играть на терменвоксе и сделали его поп-историей. Вторая школа в России – Russian Theremin School – мы проводим занятия и мастер-классы в разных городах страны. Есть проект Kid Cool Theremin School в Нью-Йорке, там обучают детей вместе с родителями, они в процессе импровизируют на нескольких терменвоксах.
