Вежливые товарищи: как сто лет назад Москва организовала первых «зеленых человечков» в Эстонии

1 декабря 1924 года, 5:15 утра, Ревель (Таллинн). Повстанческие батальоны коммунистов, разбитые на тактические группы, выдвинулись в город. Они должны были захватить заранее намеченные объекты, а затем доложить о своих достижениях в центральный штаб восстания. План восстания напоминал Октябрьский переворот в Петрограде: в первую очередь захватить железнодорожный вокзал, главпочтамт и основные органы власти.

Идея устроить восстание в Эстонии принадлежала эстонским коммунистам. Они рассчитывали, что их поддержат рабочие, а затем армия. Вместе они свергнут действующее руководство страны, после чего в страну по приглашению войдет Красная армия и поможет удержать власть в республике. А дальше — скорейшее вступление Эстонии в СССР. Эту инициативу с радостью поддержал Центральный комитет Коммунистической партии СССР.

С 1918 года, то есть с провозглашения независимости Эстонии, деятельность Компартии страны была запрещена. До восстания 1924 года коммунисты проходили в парламент, Рийгикогу, маскируясь под легальные партии социалистического толка.

Но все же эстонские коммунисты не были популярны. Их не поддерживали крестьяне, потому что вопрос о земле был решен сразу же после создания независимой Эстонии. Поэтому декабрьское восстание ориентировалось на Ревель, Пярну, Нарву и другие города, где были заводы. Однако этой поддержки было недостаточно. Чтобы устроить переворот, эстонским коммунистам нужна была помощь извне.

Тем временем в СССР Лев Троцкий, председатель Революционного военного совета и народный комиссар по военным и морским делам, активно продвигал свою версию тезиса о перманентной революции. Он считал, что революция должна перекинуться на крупные европейские страны. И как только пролетариат победит на Западе, коммунизм можно будет построить повсеместно.

В 1920 году Красная армия намеревалась дойти до Варшавы, а потом и до Германии, где уже шла гражданская война. Командующий Западным фронтом Михаил Тухачевский в приказе № 1423 от 2 июля 1920 года призывал своих бойцов: «Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесем счастье и мир трудящемуся человечеству. На Запад!» Но Варшавская битва в августе того же года остановила наступление Красной Армии.

В Москве решили отложить планы по экспорту мировой революции, а пока что поправить экономику внутри страны. Но в 1924 году подвернулась удачная возможность вновь вернуться к прежним авантюрам — в этот раз через Эстонию.

На тот момент Эстонию и Советскую Россию связывал Тартуский мирный договор, заключенный 2 февраля 1920 года. Согласно этому документу, Эстония в ответ на признание своей независимости первой признала Советскую Россию. Таким образом, у Москвы появилось окно во внешний мир, которым она активно пользовалась. Через Ревель советские чиновники могли попасть в Европу. Только в конце 1920 года Кремль заключил аналогичные договоры с Латвией и Финляндией.

Парадокс ситуации заключался в том, что, например, через эстонский Банк Шеля Москва еще и отмывала деньги, которые, помимо прочего, должны были финансово обеспечить экспорт мировой революции, в том числе через молодую балтийскую республику.

Для смены власти Кремль попытался использовать сложный переходный период в Эстонии, когда страна с трудом перестраивала свою экономику на западный лад. В наследство от царской России Эстонии достались крупные заводы, но производство на них устарело, и продать их продукцию на Запад было невозможно. В итоге Эстония решила сосредоточиться на развитии сельского хозяйства, и это, конечно, отразилось на рабочем классе.

В общей сложности на разработку плана восстания ушло примерно шесть месяцев, ей руководил член Центрального комитета Компартии Эстонии Ян Анвельт. Он получал указания из Москвы, от специального комитета, в деятельности которого принимали участие Лев Троцкий и Григорий Зиновьев, глава Коминтерна и руководитель Ленинградского Совета.

За подготовку боевиков на территории Псковской и Ленинградской областей отвечали местные сотрудники Объединенного государственного политического управления (ОГПУ). Они же занимались переброской оружия и вербовкой на приграничных территориях людей для участия в восстании. ОГПУ удалось завербовать около 40 человек и отправить их как инструкторов в Эстонию. В свою очередь, эстонские коммунисты создавали ячейки на местах, которые действовали как подпольно, так и под прикрытием других организаций.

Кроме того, ОГПУ обеспечило повстанцев оружием: им передали разнообразный арсенал — от гранат до винтовок Мосина. Наряду с пистолетами, револьверами и браунингами они получили и пистолеты-пулеметы модели Томпсона. Эта модель прославилась как оружие американской мафии во время Сухого закона. Мафиози его любили за скорострельность и точность. Переброшенное в Эстонию оружие хранилось в тайниках.

В самой Эстонии коммунисты старались тщательно соблюдать конспирацию. Тем более, что эстонские власти всерьез воспринимали исходящую от них угрозу. В январе 1924 года полиция безопасности провела рейды в Ревеле и Нарве и задержала 200 человек. По всей стране были закрыты коммунистические организации и пресса. В итоге перед судом предстали 149 человек, и процесс над ними, который проходил с 10 по 27 ноября 1924 года, получил соответствующее название — «Процесс 149». Их обвинили в государственной измене.

Яана Томпа, который входил в Центральный комитет Коммунистической партии Эстонии, приговорили к смертной казни прямо во время процесса. Он выкрикнул в зале суда: «Да здравствует правительство рабочих и крестьян», это расценили как призыв к свержению существующего строя. 14 ноября Томпа расстреляли. Еще семерых подсудимых оправдали, 39 человек приговорили к пожизненной каторге, остальных — к разным срокам каторги и тюрьмы.

Спустя два дня после окончания процесса, 29 ноября, коммунисты собрались на подпольное совещание. На сохранившемся с него снимке можно увидеть группу заговорщиков в белых тряпках на головах с прорезями для глаз. Они решили, что медлить больше нельзя, — восстание назначили на 1 декабря.

Ранним утром 1 декабря группы повстанцев выдвинулись к узловым точкам, которые они рассчитывали захватить в первую очередь.

Одна из групп отправилась в замок Тоомпеа, таллинскую цитадель. В ней размещался офис и резиденция государственного старейшины (то есть главы государства) Фридриха Акеля. Здесь же располагались Рийгикогу и кабинет министров. Акелю удалось спастись, сбежав через черный ход.

Более печальная судьба ожидала министра путей сообщения Карла Карка. Когда ему утром по телефону доложили, что на Балтийском вокзале — главном в Ревеле — происходит что-то неладное, он отправился туда лично. Захватившие вокзал коммунисты расстреляли Карка прямо на входе в здание. В итоге правительственные войска взяли вокзал штурмом.

Восставшие также попытались захватить Высшую военную школу, которая располагалась в казармах Тонди. Туда направили самую большую группу боевиков — почти 60 человек. Они успели убить нескольких юнкеров, но остальные дали столь мощный отпор, что смогли захватить в плен несколько повстанцев и отправиться на защиту других объектов.

Мятежники провалили и попытки захватить здания министерства обороны, главпочтамта, еще нескольких казарм и тюрьмы предварительного заключения, где находились их соратники, осужденные по «Процессу 149».

Некоторые из боевиков, которые в этот момент оказались в Ласнамяги, решили спастись, захватив аэропланы. Один из мятежников, Виллем Рубах, долетел до Нарвы, где смог добежать до российской границы. Но там он попался эстонским пограничникам, которые судили его военно-полевым судом и тут же расстреляли. Другой коммунист, Альфред Каат, все же смог долететь до Волосово в Ленинградской области.

Провал перводекабрьского восстания можно объяснить несколькими причинами.

Во-первых, переданного Москвой оружия на деле оказалось очень мало для столь серьезного предприятия: по пистолету или револьверу на человека, по одной винтовке на пятерых. Оказалось также, что некоторые боевики, подготовленные и заброшенные ОГПУ в Эстонию из Псковской области, даже не умели толком обращаться с гранатами.

Во-вторых, «солдатские массы», на которые рассчитывали коммунисты, остались верны правительству.

И в- третьих, эстонские власти быстро и эффективно отреагировали на восстание. Как только стало ясно, что происходит, они объявили военное положение и восстановили должность верховного главнокомандующего. Им стал герой войны за независимость Эстонии 1918–1920 годов генерал Йохан Лайдонер. Вместе с ним в подавлении мятежа активно участвовал начальник столичного военного гарнизона генерал Йохан Унт.

Уже буквально через две недели после вооруженного мятежа эстонские власти воссоздали добровольческую организацию Кайтселийт («Союз обороны»). Кстати, запрещенная во время советской оккупации, организация вновь возродилась в 1990 году и действует до сих пор.

Несмотря на то, что попытка восстания была предпринята в крупных городах страны, число погибших с двух сторон в итоге оказалось невелико: 26 человек со стороны властей и 13 — со стороны мятежников. После объявления военного положения военно-полевым судом за попытку госпереворота было расстреляно около 150 коммунистов. Многие оказались в тюрьме.

Но на этом смерти, связанные с перводекабрьским восстанием, не закончились.

В 1930 году, то есть шесть лет спустя, был убит Йохан Унт. В разных источниках можно найти предположение, что ему таким образом отомстили коммунисты.

После перводекабрьского восстания эстонские власти сделали вывод, что СССР — это главный враг страны. С таким же недоверием к России относятся и современные эстонские власти, потому что понимают: опробованная на Эстонии сто лет назад попытка захвата страны без вторжения может повториться вновь.

Слабое место Эстонии хорошо известно. Это северо-восточный регион страны Ида-Вирумаа, где находится Нарва. В 1993 году этот регион уже пытался провозгласить автономию. А за последние 30 лет независимости русскоязычное население этой части Эстонии так и не смогло полноценно интегрироваться в общество.