«Захват Крыма стал отправной точкой». Перспективы Украины в НАТО на фоне агрессии России

Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг во время визита в Киев 31 октября призвал Россию вернуть аннексированный Крым Украине. В ответ подконтрольные России власти Крыма в лице Сергея Аксенова раскритиковали заявление главы альянса. Между тем, украинские власти подтвердили курс Украины на интеграцию с НАТО.

Как аннексия Крыма Россией повлияла на присутствие НАТО в Черном море? Удалось ли России, аннексировав Крым, избежать соседства с альянсом? На какие отношения с НАТО рассчитывает украинское руководство? Эти и другие вопросы в эфире Радио Крым.Реалии обсуждают ведущая Елена Ремовская и политолог, аналитик отдела Военной и военно-экономической политики украинского Института стратегических исследований Николай Белесков.

– Во время визита в Украину генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг подтвердил поддержку территориальной целостности Украины:

«НАТО полностью поддерживает украинский суверенитет и территориальную целостность. Мы никогда не признаем российскую незаконную аннексию Крыма, и мы осуждаем российские агрессивные действия в Черноморском регионе. Альянс призывает Россию вернуть украинские суда, захваченные в прошлом году, и обеспечить свободный доступ к украинским портам в Азовском море».

– А вот цитата из поста российского главы Крыма Сергея Аксенова в Фейсбуке:

«Любые разговоры о возможности возвращения Крыма под контроль Украины являются признаком политического слабоумия. Вопрос закрыт раз и навсегда. Не думаю, что кто-то в НАТО всерьез верит в реальность такого развития событий, это скорее ритуальные заклинания, призванные продемонстрировать поддержку Киева и неизменность курса альянса на «сдерживание» России».

– Президент Украины Владимир Зеленский отметил, что Украина и Североатлантический альянс продолжат работу по усилению безопасности в Черноморском регионе:

«Будем наращивать обмен информацией, развивать линии коммуникации, активизируем проведение совместных учебно-тренировочных мероприятий. Мы приветствуем помощь альянса и отдельных стран-членов в усилении боеспособности Военно-морских сил Украины, в частности, для базирования нашего флота. Это наш приоритет и практический взнос в безопасность Черноморского региона».

– Итак, Николай, как сейчас выглядит сотрудничество Украины с НАТО, особенно в Черном море?

– На самом деле проблематика черноморской безопасности – относительно недавняя тема нашего сотрудничества, которая стала актуальнее в прошлом году, после нападения на украинские корабли и их захвата Россией. Но и эта кооперация уступает сухопутному направлению. Если посмотреть на реакцию НАТО, то не так уж и много они нам помогают. Во-первых, это увеличение присутствия в Черноморском бассейне: в Одессу стало заходить больше кораблей, хотя есть много вопросов относительно мощности их потенциала. Во-вторых, это, в основном, сотрудничество на двустороннем уровне. Нет какого-то трастового фонда НАТО, к сожалению, для усиления обороноспособности Украины – альянс, в основном, занимается риторикой вне рамок отношений Украина-США, Украина-Британия.

– А почему НАТО как бы держится в стороне от Черного моря?

– При всей милитаризации Крыма, Россия на суше намного мощнее. Угроза странам Балтии будет намного большей, чем для Румынии или Болгарии. Как следствие – скорее риторическая поддержка, как, например, присутствие четырех кораблей НАТО в Одессе 30 октября. К сожалению, Украина идет на поводу у альянса, которому больше интересны институциональные реформы, а не непосредственно укрепление обороноспособности Украины здесь и сейчас.

– По вашему мнению, реформы не нужны?

– Они необходимы, вопрос в эффекте. Одно дело, когда эффект возникает через 5-10 лет, и другое дело, когда это происходит через значительно меньший промежуток времени. То есть, все нужно, но, к сожалению, сторона материально-технической помощи страдает, а это для нас актуально, особенно в случае с ВМСУ. Здесь она идет, в основном, по линии двусторонней помощи: передача кораблей класса «Айленд» Украине – это исключительно американская история, Альянс лишь опосредованно может сказать, что принимал участие. Из пяти фондов НАТО только два касаются материально-технической помощи.

– Правильно ли сказать, что отправная точка помощи НАТО Украине в данном случае – аннексия Крыма?

– Абсолютно правильно. Вспомним март 2014 года, когда оккупация еще не оформилась – в Черное море заходит эсминец США «Дональд Кук», а российский бомбардировщик Су-24 производит первые пролеты над ним. Россияне любят рассказывать, что НАТО приближается к российским границам, создается инфраструктура – но отправной точкой тут послужила именно аннексия Крыма. За исключением российской агрессии против Грузии в 2008 году, Черноморский бассейн был относительно мирной частью мирового океана. Поскольку Россия оккупировала Крым, который занимает важное геостратегическое положение, нашпиговала его оружием, которое создает проблемы не только для Украины, но и для Румынии, Болгарии – все это вынуждает НАТО реагировать.

– На самом деле, ожиданий у меня особых не было, потому что принципиальные решения НАТО принимает совсем в других форматах, да и готовится к ним дольше. Возможно, какие-то принципиальные вещи будут в 2020 году на саммите, который традиционно проводят каждые два года. Это был больше ритуальный визит, причем, нужно отметить, что изначально он планировался в июле. В НАТО решили отложить его, потому что в Украине не закончился электоральный цикл, но фактически альянс готов сотрудничать с новой властью. Сказать, что сейчас мы увидели или услышали что-то новое, нельзя: НАТО реализует пакет мер по черноморской безопасности, который был принят еще на заседании Министерства иностранных дел в апреле этого года. Идут разговоры о том, чтобы эффективнее обмениваться разведывательной информацией, данными – это будет максимум. В идеале было бы здорово, если бы Украина получила американские противокорабельные ракеты «Гарпун», но тут мы снова приходим к тому, что Украине важнее двустороннее взаимодействие с теми или иными странами.

– На сегодня официальная позиция новой власти в том, что мы сохраняем целью план действий по членству в НАТО, но не форсируем это и готовимся сосредоточиться больше на практических моментах. Реалистичная цель – стать для НАТО такими партнерами, как Финляндия или Швеция. Эти страны исповедуют неучастие в военных союзах, но у них такой уровень совместимости, что их вооруженные силы без проблем могут быть участниками операций Альянса. Речь идет не о миротворческих миссиях, а о войне. Они могут обмениваться информацией, у них техника и командный состав на соответствующем уровне. И я подозреваю, что есть неформальные договоренности на случай войны в Балтийском море. То есть, НАТО будет помогать этим странам, хотя они не входят в Альянс. Вот к этому мы могли бы стремиться.

– Сейчас у Украины основное задание – гармонизировать евроатлантическую интеграцию с потребностями нашего военного строительства в следующие десятилетия. Наша главная цель – подготовка к отражению массированной агрессии России, особенно на суше. Наша евроатлантическая интеграция ничего не будет стоить, если в день «Ч», когда Россия решится использовать военный инструмент, мы будем не готовы… Она на самом деле сама создает себе проблемы, создает у своих соседей чувство небезопасности, и они начинают искать инструменты усиления безопасности. Для Украины это –евроатлантическая интеграция, она начинает развиваться, и тогда россияне говорят: «Как же так, это нам угрожает, это неправильно». Единственное государство, которое может уменьшить привлекательность евроатлантической интеграции для Украины – это Россия. Российская внешняя политика создает заколдованный круг, который может разорвать только она сама.

Елена Ремовская