Простите меня. Я сейчас страшную вещь скажу — заложниками нельзя торговать. Нельзя их выкупать или обменивать. Нужно сделать все возможное для их спасения, но заложники не должны быть «ценным активом» ни при каких обстоятельствах.
Каждый выкупленный или обмененный заложник сегодня — это гарантия еще десяти взятых заложников завтра.
Каждый обмененный террорист сегодня — это гарантия того, что он совершит очередное преступление завтра. Террорист не боится наказания — его же все равно через какое-то время обменяют.
Каждый террорист, отпущенный на свободу, делает бессмысленным труд сотен людей, которые ловили и судили его за совершенные преступления. Это издевательство над правосудием.
Обменять сегодня заложника на террориста — значит подставить под удар бойцов спецназа, которые должны будут освобождать новых заложников завтра. Я прекрасно понимаю чувства родственников заложников, но неужели жизни солдат, которые могут погибнуть при освобождении, ничего не стоят?
Заложники должны стать ночным кошмаром для террористов. Этот идиот взял заложника, значит нам всем пиzда.
Я всегда был противником смертной казни, но саму идею взять заложника нужно выжигать в мозгах террористов каленым железом. Я прекрасно знаю, что за все время существования Израиля смертный приговор был приведен в исполнение всего два раза. Был расстрелян за измену капитан Меир Тувианский (потом его полностью оправдали). И был повешен Адольф Эйхман — «архитектор Холокоста».
Я бы предложил всех террористов, захваченных живыми после теракта 7 октября, приговорить к смертной казни. С отсрочкой приговора. Но как только где-нибудь в Израиле возьмут хотя бы одного заложника, этот приговор начинают приводить в исполнение. Один час удержания одного заложника стоит жизни одному террористу. Это не месть. Это правосудие — исполнение приговора. Заложники должны перестать быть "ценным активом" для террористов.
Простите меня за эти слова.
