Семь штук.
Мне жаль, но мотивация подхромала. А могла она быть другой?
Так часто, находясь на войне, или здесь, в тылу - я слышал эту фразу: "Не, ну у вас же зарплата нормальная". Ну да. Семь двести у меня, у головного сержанта взвода. И были атошные "тарифной зоны", четыре двести.
Читайте также:
Знаете, можно было мы много написать об этом. Целую красивую и четкую статью, да с анализом и с выводами. И я, конечно же, не буду ничего такого писать. А можно было бы написать про то, что я покупал себе форму, два комплекта летней мтпшки, горка, зимняя, потому что я просто таки боюсь той формы, которую нам выдавали, и не брал ее себе со склада, я покупал мыльно-рыльно-зубоочистительное снаряжение для поддержания гигиены одного отдельно взятого військовослужбовця, я покупал иногда топливо, мы покупали еду и посуду, расходники для принтера, запчасти для машин, питьевую воду и газовые баллоны, которые потом заправляли.
Ну вроде норм. Хватало, честно говоря. Да и навязшая на зубах фраза "на гражданке люди гораздо меньше зарабатывают) все таки делала свое дело - мы просто стеснялись просить. У нас же зарплата от семи штук. Норм. Да не в том дело, что мало денег - а в том, что часто я слышу эту сумму как какой то довод в каком то споре.
Выводы, Ковальски? Их, как всегда, нет. Это просто работа, это просто зарплата, это просто жизнь.
Только иногда я думаю о том, что для части из нас это - не работа. Это грязь, иногда кровь, страх за своих, злоба к чужим, это бесконечная череда долгих жарких дней и опасных холодных ночей, это понимание, что отступать никто и никуда не будет, там поле, Мартин, а на поле нас всех положат, у нас задача продержать ВОП тридцать минут, но ты же понимаешь, уйти не получится, это свист-шипение мин, это дым сгоревших пороховых, это когда зеленой кипенью вдруг покрываются склоны безжизненного террикона, это когда ты выходишь утром и видишь, что флаг не сбили, это когда холодная жижа пробирается в ботинки, а кашель вырывает горло, это когда тебе в телефоне "когда ты вернешься, я уже не могу...", а ты стоишь, давишься сто-первой-за-день сигаретой и понимаешь - а ведь нету больше людей в стране, нету, вы тут, бригады и баты, укомплектованные едва наполовину, и все, больше некому.
У нас же зарплата большая.
Семь двести, мля.
За возможность не вернуться.
Мартин Брест
