Власти Таджикистана объявили о начале «антитеррористической операции» в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО). Президент Таджикистана Эмомали Рахмон решил нанести удар по фрондирующим кланам памирцев. Однако, вместо местечковой операции по наведению порядка, Душанбе рискует ввязаться в долгую военную кампанию. И это будет уже не внутритаджикская история, а полноценный кризис с участием внерегиональных игроков.
НЕСПОКОЙНЫЙ ПАМИР
Президент Эмомали Рахмон готовится передать управление Таджикистаном своему сыну Рустаму Эмомали. Поэтому он пытается сконцентрировать всю власть в своих руках и убрать фронду в регионах. В этих попытках Рахмонстолкнулся с мощным сопротивлением в Горно-Бадахшанской автономной области (Памире).
Проблема Памира существует уже давно. В настоящее время в Горно-Бадахшанской автономной области проживает порядка 226 тысяч человек. Это субстрат разных идентичностей, языков, этносов и кланов. В среде уроженцев ГБАО доминирует идентичность «памирцы», с уточнением народности (рушанцы, ваханцы, ишкашимцы и т. д.). Тут играет роль и этническое происхождение, язык и религия. Например большая часть памирцев – это исмаилиты (близкие к шиитам). В то время как остальные таджики – сунниты ханафитского мазхаба. Поэтому таджикоязычные дарвазцы и ванджцы, исповедующие суннизм, не причисляют себя к памирцам, в то время как таджикоязычные горонцы-исмаилиты считают себя памирцами.
Естественно, что подобный праздник разнообразия идетичностей является питательной средой для самоопределения и сепарации от Таджикистана. Кроме того, среди памирских народов с XIX века распространена легенда об их происхождении от греческих воинов Александра Македонского, или даже от самого Александра Македонского, чем объясняется распространение голубоглазых или зеленоглазых представителей у памирских народов (наследие элинской Бактрии). На фоне таджиков Душанбе эта разница особенно бросается в глаза…
Памир в разное время пытались покорить многие империи: от македонцев и китайской династии Тан до Великих Моголов, Бухары, Российской империи и СССР. Но все время Бадахшан жил своей замкнутой жизнью горных народов, по своим обычиям. Даже в советское времена этот регион неформально существовал как бы отдельно от Таджикской ССР.
С распадом Советского Союза на Памире была предпринята попытка учреждения собственной протогосударственности. 11 апреля 1992 года Совет Народных Депутатов Горно-Бадахшанской автономной области провозгласил Автономную РеспубликуБадахшан, однако Верховный Совет Республики Таджикистан не признал решение СНД ГБАО. Хотя позже автономия региона была предусмотрена нынешней конституцией Таджикистана.
Во время гражданской войны 1992 – 1997 гг полевые командиры и ополченцы Памира поддерживали в основном оппозицию (в частности Партию исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) и Демократической партии Таджикистана (ДПТ) против войск центрального правистельства.
После окончания войны полноценной реинтеграции региона не произошло. С укреплением власти президента Эмомали Рахмона, центральное правительство Таджикистана предприняло ряд попыток усилить свое влияние на Памире, устраняя и пресследуя местных авторитетов и бывших полевых командиров. Это приводило к всплескам насилия и,даже, к бунтам.
В 2012 году в результате «спецоперации по наведении конституционного порядка» на Памире погибло 40 человек, в том числе 24 мирных жителя. Официально войска были введены с целью задержания подозреваемых в убийстве генерала ГКНБ Абдулло Назарова. Под обвинения попали бывший полевой командир Толиб Аёмбеков и влиятельный бадахшанский лидер Имомназар Имомназаров. Вскоре последнего убили.
Громкие события произошли в 2014 году, когда после расстрела машины со стороны силовиков в центре Хорога (столица ГБАО), возникли беспорядки, в результате которых протестующие подожгли здания ОВД, областной прокуратуры и суда.
И каждый раз в центре конфликтов были неформальные лидеры, имеющие большее влияние среди местного населения, чем правительство.
В разное время такие люди как Толиб Аёмбеков, Ёдгор Мамадасламов, Хурсанд Мазоров и Мунаввар Шанбиев, Зоир Раджабов, Амриддин Аловатшоев создавали для президента Рахмона проблемы.
В 2018 году Рахмон даже приглашал неформальных лидеров Памира на аудиенцию, гарантировав безопасность и предложив подписать протоколы об отказе от незаконных действий. Многие думали, что Рахмон достиг компромиса по Бадахшану.
Тогда же, в октябре 2018 года, вместо Шодихона Джамшеда на должность главы ГБАО был назначен Ёдгор Файзов, который до того много лет возглавлял Фонд Ага-Хана по развитию в Таджикистане (центр исмаилитов). Это назначение имело поддержку у памирских кланов. Местные эксперты говорили, что таким образом на три года Рахмон «купил» лояльность региона. Но мир длился недолго.
Президент Рахмон начал новый поход против исламской оппозиции внутри и вне государства. Еще в марте 2015 года, после проиграша на парламентских выборах оппозиционной Партии Исламского Возрождения Таджикистана (ПИВТ), началось пресследование оппонентов власти. Осенью того же года генеральная прокуратура обвинила руководство партии в попытке государственного переворота, а Верховный суд запретил деятельность ПИВТ – единственной в Центральной Азии легитимной исламской партии, признав её деятельность террористической. Хотя эта партия является субъектом подписания «Общего соглашения о мире и национальном согласии в Таджикистане» от 27 июня 1997 года в Москве между президентом Рахмоном и руководителем объединённой таджикской оппозиции (ОТО) Саидом Абдулло Нури.
С 2015 года ПИВТ убирается из политикума. Большая часть деятелей этой партии и других критиков власти Рахмона эмигрируют. Другая часть уходит в подполье.
Репрессии были направлены и против памирцев. По словам Алима Шерзамонова, в 2005-2010 г.г. в Маджлиси намояндагон – нижнюю палату парламента Таджикистана в партийном списке партии власти числились 3 кандидата от Памира. В 2015 году их стало два, а в 2020 году – ни одного.
Все это время ГБАО живет в условиях силового диктата, область напичкана военными, которые то и дело устраивают провокации, испытывая терпение местных жителей. На многие руководящие посты в автономии назначили прикомандированных силовиков из других регионов.
С отставкой Ёдгора Файзова с главы ГБАО, в ноябре 2021 года, давление на кланы Памира только усилилось. Уже в конце ноября прошлого года случился инцидент, который дал старт нынешнему конфликту.
Триггером стало убийство милицией Гулбиддина Зиёбекова. Власти заявили, что Зиёбеков находился в розыске и оказал вооружённое сопротивление силовикам и ответным огнём был убит. Дело в том, что Зиёбеков был членом одного из влиятельных местных памирских кланов. 25 ноября 2021 года его похороны переросли в акцию протеста на центральной площади Хорога – туристического центра Памира. В ней приняли участие несколько тысяч человек, и она длилась несколько дней. Власти применили оружие и разогнали протестующих. Местное ТВ «Бадахшан» сообщило, что в ходе конфликта пострадали пятеро сотрудников силовых структур. Среди протестующих двое были убиты, несколько человек получили ранения.
Лидером сопротивления памирцев стал местный лидер (бывший полевой командир оппозиции) – Мамадбакир Мамадбакиров. После примирения 1997 г. он возглавил Мургабский пограничный отряд на границе с Китаем. Однако попал в немилость руководства в 2007 году. Это очень влиятельный авторитет на Памире с широкими связями за пределами ГБАО.
В декабре 2021 официальный Душанбе ввел фактическую блокаду Бадахшана, отключил интернет, выставил блок-посты и ограничил трафик людей и товаров в регион. Но вместо умиротворения Памира Рахмон получил еще больший протест с переспективой политической турбулентности в остальной части Таджикистана.
С началом событий в Хороге сотни уроженцев ГБАО собрались на акцию протеста у здания посольства Таджикистана в Москве. Митинги в поддержку протестующих в Хороге прошли также в Великобритании, Германии, Австрии, Канаде и у штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке. Они выразили недовольство политикой властей и потребовали отказаться от насилия в отношении митингующих.
Естественно, что в этих протестах Рахмон усматривал руку не только Мамадбакира Мамадбакирова, но и «коварных иностраных центров», стремящихся сбросить его с президентства и «разжечь пожар гражданской войны», который он все это время героически тушил…
АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ ОПЕРАЦИЯ И «ЗАКРУЧИВАНИЕ ГАЕК»
Новый виток случился 14 мая, когда несколько сотен жителей Хорога вышли на акцию протеста и потребовали отставки главы области Алишера Мирзонабота и мэра Хорога Ризо Назарзода, снятия всех блокпостов в Хороге и прекращения преследования жителей Бадахшана. Кроме того, митингующие настаивали на привлечении к ответственности виновных в гибели Гулбиддина Зиёбекова, освобождении активиста Амриддина Аловатшоева, Чоршанбе Чоршанбиева и других жителей области, задержанных после ноябрьских протестов.
В ответ президент Рахмон заявил о начале «антитеррористической опперации» в Бадахшане. Начались боевые действия. По информации МВД Таджикистана, погиб офицер одной из силовых структур, 13 военнослужащих получили тяжелые ранения. «Убиты 8 боевиков, 11 ранены и более 70 активных членов террористических групп задержаны. У ОПГ изъято большое количество оружия и боеприпасов, коктейли Молотова», — говорится в сообщении МВД.
Сами протестующие сообщают, что в ходе столкновения с силовиками погибли, по разным данным, 40 гражданских лиц. Также появились сообщения о сбитом вертолете Вооруженных сил Таджикистана — выдвигалась версия, что он был сбит со стороны Афганистана (UPD. Позже в Минобороны Таджикистана опровергли крушение вертолета).
Telegram-канал Pamir Daily News со ссылкой на источники в Вамаре (второе название Рушана – административного центра Рушанского района) сообщает, что в селениях власти проводят «массовую чистку». «Люди с оружием заходят в дома и забирают без разбора всех мужчин. У задержанных массово отбирают телефоны, видимо не хотят, чтобы факты военного преступления были опубликованы. Есть подтвержденные факты мародерства, из домов после посещения военных исчезают деньги и золото», — пишет Pamir Daily News.
По информации источников Telegram-канала, власти выдали местным жителям 17 тел погибших в ходе антитеррористической операции – «со следами пыток и ранений».
Проверить поступающие из региона сообщения не представляется возможным, поскольку в ГБАО отключены интернет и сотовая связь. Ряд независимых изданий таких как ИА «Азия-Плюс» отказалось освещать протесты в Бадахшане из-за угрозы закрытия, на журналистов «Озоди» и «Настоящего времени» напали неизвестные, а журналистку Ульфат Мамадшоеву задержали по подозрению в организации протестов.
Началась зачистка даже потенциальных оппонентов Рахмона. Источники сообщают, что в Согдийской области задержан генерал погранвойск Таджикистана, выходец из Рушанского района ГБАО Холбаш Холбашев. Генерал Холбаш известен тем, что в 90-ые годы спас жизнь президента Таджикистана Эмомали Рахмона во время покушения на него в Рушанском районе.
Ситуация ухудшается тем, что сам Бадахшан является наиболее бедным регионом Таджикистана и центральное правительство показательно не решает многие социально-экономические проблемы (в наказание). Более того, мешает местным лидерам вести бизнес и создавать рабочие места на Памире.
Не рашает проблему бедности и трудовая миграция в Россию. Из-за западных санкций в отношении России количество рейсов авиакомпаний в Таджикистан и обратно сократилось. В Таджикистане говорят, что россияне постараются «заместить» их трудовых мигрантов, выходцами из Украины. Они ссылаются на распоряжение губернатора Калужской области, запретившего трудовую деятельность иностранных граждан из «Средней Азии».
Из-за слабой инфраструктуры, отсутствия развитой промышленности и инвестиций, нехватки сельхозземель, увеличения численности населения, на Памире один из самых высоких показателей безработицы в Таджикистане. Почти вся памирская молодежь выезжает на заработки. Уровень бедности в ГБАО составляет около 40%, тогда как в других регионах — 20-30%. В ГБАО находятся 2,1% промышленных предприятий Таджикистана, которые выпускают 0,7 % всей промышленной продукции страны.
Как пишут местные ресурсы, дорога с Китаем, которая была большой надеждой для улучшения жизни населения, оказалась бесполезной. Даже областную таможню лишили права на проведения растаможки товаров. А перегруженные фуры детей и родственников Эмомали Рахмона окончательно разрушили дороги ГБАО, не видевшие ремонта со времен Советского союза. Стоимость продуктов на Хорогском базаре ничем не отличаются от московских, а доходы населения, как минимум в 20 раз меньше.
95% мигрантов из Таджикистана – около миллиона человек, работают в РФ, их денежные переводы в 2021 году выросли на 3,1% составили 1,8 млрд долларов. Это составляет 20,5% ВВП Таджикистана. В 2022 году из-за спада в РФ прогнозируется замедление темпов роста экономики Таджикистана до 2,0%.
Но этот показатель может оказаться еще ниже, в зависимости о количества трудящихся-мигрантов, вынужденных вернуться домой, сокращения денежных переводов, нехватки долларов в банках, и роста мировых цен на нефть и продовольствие.
В ответ на новые социальные вызовы президент Рахмон отвечает проверенным способом – «закручивает гайки»: ограничивает свободу слова, пресследует политическую оппозию, вводит ручное регулирование экономических процессов и начинает «охоту на ведьм» среди своего окружения.
Многие наблюдатели считают, что бунты на Памире – это только первое проявление наступающего на страну кризиса. И на этом кризисе свой гешефт могут попытаться получить не только недовольные кланы, памирцы или оппоненты Рахмона, но и внешние игроки.
КИТАЙСКИЙ ФАКТОР
Китай еще со средины ХІХ века имеет виды на Памир. По Соглашению «Новый Маргелан» от 22 мая 1884 г. и протоколу 1894 года от пограничного перевала Уз-Беля русская граница должа была идти на юго-запад в направлении Хорога, а Китая — на юг, навстречу Афганистану, оставляя большую часть современной ГБАО в лучшем случае «ничьей» землей. Китайская сторона не скрывала, что не отказывается полностью от своих прав на Памир и рассматривает данное соглашение как «временное».
Время настало в 1992 году, когда Пекин заявил о претензиях на земли в районе горы Карзак, реки Маркансу и вдоль Сарыкольского хребта Восточного Памира.
В 1999 году между КНР и Таджикистаном было подписано соглашение «О таджикско-китайской государственной границе», согласно которому Таджикистан сохранял юрисдикцию над спорным участком в районе Карзак, но уступал Китаю часть территории в долине Маркансу — всего Поднебесной отошло около 200 квадратных километров.
Что касается Сарыкольского хребта, то в 2002 году в ходе визита в Китай президента Таджикистана Эмомали Рахмона было подписано соглашение «О демаркации границы и урегулировании территориальных споров», согласно которому Таджикистан согласился передать Китаю более тысячи квадратных километров (а именно 1158) своей территории в районе Восточного Памира (Мургабская область). Это лишь небольшая часть из того, на что претендовали китайцы, а заполучить они хотели аж 28 тысяч квадратных километров, что составляет 20% от всей площади (142 тысячи квадратных километров) таджикских земель.
В 2011 году парламент Таджикистана, ратифицировав протокол о демаркации границы с КНР, лишь узаконил подписанное в 2002-м соглашение, уменьшив территорию республики. А это земли в основном памирцев, хотя и горы…
Решение властей Таджикистана естественно вызывало возмущение среди жителей ГБАО. Автономный статус этого региона, согласно Конституции Таджикистана, требовал, чтобы соглашение было одобрено на уровне областного парламента, но официальных новостей о том, сказал ли свое слово Маджлис народных депутатов области, так и не было опубликовано.
Антикитайские настроения в таджикском обществе возникают не только в связи с потерей территорий, но и с экономической экспансией китайского капитала. Уровень внешнеторгового оборота между двумя государствами превысил 1,5 миллиарда долларов. Основная часть внешнего долга Таджикистана также приходится на Китай. Эта страна входит в тройку основных экономических партнеров Таджикистана, а с 2013 года имеет статус стратегического партнера.
Вдобавок с 2012 года китайские фермеры на вполне законных основаниях начали работать на таджикских полях — правительство республики сдало КНР в аренду 500 гектаров сельхозугодий в Хатлонской области. В ответ китайцы обязались вложить в местные хозяйства два миллиона долларов в виде прямых инвестиций, для возрождении плодородности земель.
Таджикские оппозиционеры говорят, что сегодня их страна стала протекторатом КНР, а Пекин влияет даже на назначения районных чиновников.
Но не экономика и общая граница определяет вовлеченность КНР в политические процессы в Таджикистане. Китай имеет военное присутствие на Памире.
Еще в 2019 году Washington Post со ссылкой на местных жителей и спутниковые снимки района сообщила, что в Мургабском районе Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана, в нескольких километрах от границы с Китаем уже три года находится секретная военная база Китая. Местные жители в беседе с американским журналистом утверждали, что сегодня в районе дислоцированы несколько сотен китайских военных (сейчас до 500). «Комплекс строений находится недалеко от границы с Афганистаном и Китаем, а военные укрепления позволяют держать под контролем основную дорогу, которая ведет из Афганистана в Таджикистан», – говорилось в статье.
Также китайцы построили базу СОБРа Управления по борьбе с организованной преступностью МВД Таджикистана в ущелье Вахан. Присутствуют ли на ней китайские инструктора точно не известно, но близость двух военных объектов свидетельствует о такой возможности.
Таджикские эксперты пишут, что Вахан – это регион, который всегда вызывал тревогу у властей КНР. Именно через Вахан уйгурские повстанцы Исламского движения Восточного Туркестана могут попасть в Китай и организовать диверсии. Китай намерен в случае необходимости использовать эту базу МВД Таджикистана для защиты своих границ от нападений находящихся в Афганистане вооруженных группировок.
Китай и раньше выделял средства для оборонной сферы Таджикистана. Власти КНР выделили грант на укрепление безопасности таджикско-афганской границы, где планировалось строительство трех комендатур, четырех пограничных застав, четырех пограничных постов и одного учебного центра. В ноябре 2018 года в таджикской столице на китайские деньги был открыт Центр борьбы с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом.
Известный эксперт по региону Рид Стэндишр считает, что развертывание сил Китая в Таджикистане представляет собой стратегическое и символическое движение Пекина к тому, чтобы играть большую роль в вопросах безопасности в регионе. Тем не менее, это все же скромное присутствие в отдаленном районе, расположенном более чем в 132 километрах от Мургаба, ближайшего города с населением примерно 4 тысячи человек… Но неофициальная база является частью более значительного расширения экономического и политического влияния Китая в Центральной и Южной Азии в последние годы под флагом подписанной президентом Си Цзиньпином многомиллиардной инициативы «Один пояс — один путь», в которой таджикское правительство с энтузиазмом стало партнером.
Китай также начал расширять свои военные связи с регионом, проводя двусторонние военные учения со странами Центральной Азии, граничащими с Афганистаном. Согласно информации гонконгской газеты South China Morning Post за 2018 год, Китай также финансировал и подготавливал афганскую бригаду, действовавшую в Ваханском коридоре. Пекин это отрицал, заявив, что не осуществлял строительство тренировочного лагеря и «на афганской земле нет китайских военнослужащих».
Обеспокоенность плохо охраняемыми границами Афганистана и Таджикистана также привела к заключению секретного соглашения между двумя странами и Пекином, которое, согласно сообщению американской газеты Wall Street Journal в 2019 году, предоставило Китаю право отремонтировать или увеличить число ранее существовавших аванпостов с 30 до 40 на таджикской стороне границы.
Согласно публикации, предполагаемые соглашения привели к тому, что китайский персонал заменил таджикских коллег на протяженных участках таджикско-афганской границы и самостоятельно проводит патрулирование.
В любом случае, создаваемая при поддержке Китая база, позволит с помощью беспилотников, средств радиолокационного контроля следить за обстановкой как в Ваханским коридоре, так и на севере Афганистана и Пакистана.
Нестабильность или сепаратизм на Памире Китаю не нужен. И он предпримет все возможные действия для локализации угрозы, вплоть до оказании некой несиловой поддержки по усмирению мятежной провинции. Но если пожар будет разрастаться, то Пекин вполне может выбрать сторону более устойчивого местного правительства, которое не держится на российской военной силе.
РОССИЯ
Таджикистан – страна военного присуствия России. В 2012 году в Душанбе было подписано соглашение о продлении пребывания российской военной базы в Таджикистане до 2042 года. Срок прежнего договора по 201-й российской военной базе истекал в 2014 году.Рахмон пытался по максимуму получить выгоду из этого дела. На протяжении почти четырех лет Душанбе лавировал между усилением военного сотрудничества со США и странами НАТО, Китаем и Россией. Но потом сдался…
Известный российский эксперт по региону Аркадий Дубнов тогда утверждал, что сговорчивость Рахмона на хотелки Кремля была обусловлена именно беспорядками в Горном Бадахшане. «Эти события, видимо, подвигли официальный Душанбе к необходимости все-таки иметь гарант существующего в Таджикистане правящего режима, и никто, кроме России, такие гаранты в виде военного присутствия, видимо, дать не может. Во всяком случае, такое понимание в Москве, в Кремле существует», – полагалДубнов.
Дислоцированная в Таджикистане 201-я военная база – крупнейший военный объект России за ее пределами (входит в Центральный военный округ). Располагается в двух городах – Душанбе и Бохтаре. В ее составе – мотострелковые, танковые, артиллерийские, разведывательные подразделения, подразделения ПВО, РХБ защиты и связи.
На фоне повторного прихода к власти в Афганистане в 2021 году движения «Талибан» российские военные сообщали об усилении базы в Таджикистане новым вооружением. В частности, база получила 30 модернизированных танков Т-72Б3М для замены боевых машин более ранних модификаций. Ее зенитные подразделения получили новые и всепогодные комплексы «Верба», на базу поступили противотанковые управляемые ракетные комплексы «Корнет», снайперские винтовки АСВК-М «Корд», автоматы АК-12, реактивные пехотные огнеметы повышенной дальности и мощности и техника служб тылового и технического обеспечения.
В конце 2019 года российские военные усилили противовоздушную оборону 201-й базы в Таджикистане системами ПВО дальнего действия. На боевое дежурство заступил дивизион зенитных ракетных систем С-300ПС (АО «Концерн ВКО „Алмаз-Антей“).
Численность 201-й базы порядка 7,5 тысяч военнослужащих, что практически равняется численности армии самого Таджикистана (около 9 тыс.военнослужащих). Возможности вооружения и военной техники российских частей в разы превышает потенциал армии Таджикистана.
Наличие такого контингента российских войск направлено не сколько против „Талибана“, с которым у Москвы установились почти дружественные отношения (в отличии от Таджикистана), сколько желанием сохранить регион под своим военно-политическим влиянием и недопустить проникновения в него условного Запада.
Кремль этого и не скрывает. 31 марта 2022 года глава МИД России Сергей Лавров заявил, что „Россия считает неприемлемым размещение любой военной инфраструктуры США и НАТО на территории стран Центральной Азии, граничащих с Афганистаном“. По его словам, подобные замыслы противоречат интересам безопасности этих стран, а также обязательствам, которые вытекают из уставных документов ОДКБ.
Кроме того, Москва рассматривает Таджикистан не только как источник дешевой рабочей силы, но и место вербовки военнослужащих для участия в войне против Украины. Командование десантно-штурмовых войск Украины сообщало об уничтожении движущегося пункта управления с руководством 4-й батальонной тактической группы (оперативного подчинения) 201 военной базы Центрального военного округа ВС РФ. Также сообщалось о гибели в Украине до 40 таджиков, военнослужащих граждан РФ.
В Москве опасаются, что в случаи изменения политической конъюнктуры, Душанбе может впустить в регион западное военное присутствие, например, заменив Индию на аэродроме Айни (Гиссар). Сейчас там индийский Центр авиационных исследований (ARC), занимающийся визуализацией и разведкой. Периодически появлялась информация о том, что на этой базе размещаются боевые самолеты ВВС Индии Су-30 и МиГ-29.
До войны в Украине Москва вынашивала планы взаимодействия имеющихся военных баз в Таджикистане, и перевод сотрудничества на более высокий уровень, когда Китай, Индия и Россия создадут полноценный военный альянс, взяв под общий контроль территорию Евразии, а Индо-Тихоокеанский регион. Но этого уже не произойдет.
Поэтому, будет ли Россия участвовать в подавлении мятежей, например на Памире, пока не поянтно, но исключать такой сценарий нельзя. Если режим Рахмона даст трещину, русские могут использовать 201 базу для оказания военной помощи официальному Душанбе. Но ничего хорошего из этого не выйдет. Потому как служат там в основном те же таджики с российским паспортом.
Также возможен сценарий использования военного контингента РФ в Таджикистане под видом „миротворцев“ ОДКБ. Однако, есть риски увязнуть в новой войне и открыть против себя „второй фронт“. Если русские в Таджикистане выступят в пользу одной из сторон конфликта для многих это приобретет опасные для Кремля алюзии с афганской войной.
АФГАНИСТАН
Отношение Афганистана и Таджикистана после установления власти „Талибана“ в Кабуле осложнены до предела. Душанбе категорически не принял власть талибов. С начала сентября 2021 года власти Таджикистана на всех международных площадках стали осуждать талибов за невыполнение своих обещаний по формированию коалиционного правительства Афганистана и открыто выражать симпатию силам Фронта национального сопротивления (ФНС) в Панджшере под руководством Ахмада Масуда — сына легендарного афганского военачальника таджикского происхождения Ахмад Шаха Масуда.
С территории Таджикистана происходят переброски оружия, боеприпасов, осуществляется трафик людей и наркотиков вне контроля талибов.
За это талибы платят Рахмону взаимностью.Официальный представитель „Талибана“ Забиулла Моджахед 25 сентября 2021 года на своей странице в Twitter написал, что „десятки тысяч бойцов спецназа «Лашкар-е Мансури» Исламского Эмирата переброшены в Тахар для устранения потенциальных угроз безопасности и других вызовов“. 26 сентября заместитель главы временного талибского правительства Абдул-Салам Ханафи в интервью катарскому телеканалу Al Jazeera обвинил Таджикистан во вмешательстве во внутренние дела Афганистана. „На каждое действие будет найдено противодействие“, — заявил он.
Смысл переброски на север боевиков „Лашкар-е Мансури“ (это не десятки тысяч, но вполне боеспособное и мотивированное формирование), заключается в том, чтобы помешать созданиюкоридора между Таджикистаном и Панджшером.
Талибы, в свою очередь, оказывают посильную помощь разным криминализированным группам в приграничье и администрируют трафик оружия и боевиков для нужд разных оппозиционных групп в самом Таджикистане.
Противостояние Таджикистана и Афганистана идет в разрез с позицией Москвы и Пекина, которые вступли в взаимодействие с „Талибаном“.
Дошло до того, что известный резидент российской разведки под „экспертной“ легендой Александр Князев, призвал Москву и ОДКБ „помочь Таджикистану подкорректировать свою позицию по Афганистану“.
На таджикско-афганской границе действительно наблюдается напряженность. В районе Шерхан-Бандара в ночь на 15 мая 2022 года произошла перестрелка между талибами и пограничниками Таджикистана. Перестрелка продолжалась около четырех часов и закончилась после переговоров между сторонами. После инцидента талибы направили в Шерхан-Бандар дополнительные войска.
Это первый случай открытого вооруженного столкновения между талибами и таджикскими пограничниками с августа 2021 года, когда талибызахватили власть в Афганистане. За это время боевики „Талибана“ несколько раз вступали в боестолкновения с пакистанскими и иранскими пограничникам.
Шерхан-Бандар находится в районе Имам Сахиб северной провинции Кундуз и граничит с Пянджским районом Хатлонской области Таджикистана. Здесь сооружен самый большой мост через реку Пяндж, который является частью важной трансграничной магистрали, соединяющей Иран, Пакистан и Афганистан со странами Центральной Азии.
Религиозные противоречия талибов (сунитов-пуштунов) и памирцев-исмаилитов (шиитов) не оставляет им места для совместного боевого взаимодействия. Но эксперты считают, что талибы оказывают посильную помощь памирскому сопротивлению. И это не предел…
США и БРИТАНИЯ
После ухода США из Афганистана у многих возникло ощущения потери Западом влияния в регионе Центральной Азии. Однако, это только на первый взгляд.
Представительство Европейского Союза в Таджикистане, посольства Великобритании и США выступили с совместным заявлением в связи с обострением ситуации в ГБАО. Однако, тут же развернули работу по оказанию информационной поддержки памирскому сопротивлению. Прорыв информационной блокады для Бадахшана является важным делом.
На ситуацию в ГБАО отреагировали международные эксперты, в том числе cпецдокладчик ООН по правам меньшинств Фернан де Варенн: „Игнорирование властями Таджикистана жалоб памирцев и все большее вовлечение служб безопасности в ГБАО могут привести к насильственному конфликту, если не принять меры. Мы обеспокоены попытками подавить протестное движение памирцев путем арестов, чрезмерного и незаконного применения силы и привлечения военных“.
Если до 2012 года США, НАТО и ЕС рассматривали Рахмона как договороспособного игрока, пользовались его услугами в Афганистане, использовали таджикские железнодорожные и автомобильные пути для транзита невоенных грузов, то сейчас этот регион рассматривается больше как театр возможного разворачивания конфликтных сценариев.
У Запада нет инструментария для оказания помощи оппозиции, да и самой системной политической альтернативы в Таджикистане нет. Есть разрозненные радикальные ячейки и бедственное положение населения. А это уже кое-что для создания протестной среды. Памир может стать той точкой, которая запустит процессы.
Китайские обозреватели говорят, об активизации британцев в регионе. Их посреднические услуги всегда высоко ценились местными кланами. Считается, что сейчас Лондон не только не потерял свои возможности в регионе, а усилил их, выстраивая дипломатию второго плана между талибами, Индией, Пакистаном, Китаем, Ираном и странами ЦАР.
Поскольку регион пришел в некое движение и приобрел подвижность конфигурации, у Запада снова открылись входы в Центральную Азию и совсем не с той стороны, где его ждет Россия.
ВМЕСТО ВЫВОДОВ
Во всей этой истории нас с вами интересует возможен ли в Таджикистане „второй фронт“ против России? На мой взгляд это маловероятно в ближайшую перспективу. Но!1) Регион Центральной Азии пришел в движение. Старые конструкции сдерживаний и противовесов, после ухода США из Афганистана и начала войны в Украине, запустили процессы пересмотра статус-кво. Как в отношении границ государств, так и стратегических коммуникаций. Кажущиеся еще несколько лет назад невозможные проекты получают реалистическую перспективу.
На смену физическому военному присутствию и удержанию территорий приходит управление транспортными потоками и виртуальные инфраструктуры.2) Сложившая архитектура безопасности, основанная на донорстве со стороны России для стран ЦАР, оказалася неэфективной. ОДКБ не способна решать конфликты между странами-членами. Казахский пыт „миротворчества“ ОДКБ не предусматривает повторного использования.3) Война в Украине не только показала слабость российской армии, но и оголила проблемы иностранных военных баз РФ. Значительная часть личного состава 201 базы РФ – это местные жители, получившие российское гражданство.
Их лояльность целям Москвы в регионе условно. 4) Евразийская интеграция под эгидой РФ проваливается. Китай не заинтересован в превращении ШОС в некое подобие Таможенного союза и не будет вступать в военные союзнические отношения со странами региона, которых Пекин рассматривает исключительно в качестве буферной зоны.
Такова стартовая диспозиция.
Это дает некоторым моим контактам в Бадахшанеправо говорить об открывшейся возможности появления проекта исмаилитского государства. Проект подразумевает объединение всех сопредельных исмаилитских общин Пакистана, Афганистана, Таджикистана и даже Китая. Врядли у проекта прибавится региональных партнеров, а вот внерегиональных вполне…
Но для того, чтобы проект вышел за пределы мечтаний, нужно сделать еще много домашней работы. В первую очередь найти точки взаимодействия с разными бенефициарами региона, такими как Китай, Индия, Британия, Иран, Пакистан. Найти ресурсы. Выстроить правильную коммуникацию.
В новом мире больше нет ничего невозможного…
