Кажется, я понял, что такое акция «Бессмертный полк». Это отражение чистой русской коллективной воли к смерти. И возникла она от непонимания своего места в мире и отсутствия сколько-нибудь объединяющего проекта будущего.
Война, которая закончилась тогда, страшнейшая из всех, была дана ныне живущим постсоветским людям в виде тщательно сконструированного мифа. В этом мифе нет страданий других народов, кроме советского. Как будто смерти людей делятся на «значимые» и «незначимые», на «наши» и «не наши». Как будто смерть условного «деда» в какой-то степени значительнее смерти еврейского мальчика в условной Треблинке. Как будто героизм восставших в варшавском гетто как-то отличается от героизма советских партизан.
В этом мифе не говорят о бытовой стороне войны — мародёрстве, воровстве, дезертирстве, доносах, заградотрядах. Этот миф отнимает у людей человеческое, ведь на войне каждый третий бросит оружие и убежит с поля боя. Потому что это живые люди, а война — это страх и смерть. И «человеческого» на войне всегда будет больше, чем геройства. Потому что, только увидев войну своими глазами, понимаешь, что она раскрывает худшие черты людей, а не лучшие.
В этом мифе не говорят о том, что предшествовало той войне. В этом мифе людоед Сталин, кинувший бревно в общеевропейский пожар ещё в 1939 году, выставлен героем. В этом мифе никто не говорит о том, что для СССР Вторая мировая во многом была гражданской, что в той войне русские воевали с русскими, что плечом к плечу с фашистами сражались власовцы, казаки и прочие, разведённые обрушившейся империей по разным углам, сыны одного народа. Вы даже не допускаете мысли, что пока империя держится, эта бессмысленная грызня будет продолжаться, и что единственный метод сохранить что-то реально важное — русскую культуру — состоит в разводе по государствам и по интересам. Как это было со всеми империями до вашей.
В этом мифе нет места существовавшей тогда идее о виновности народов. Нет никакой разницы между уничтожением евреев и депортацией народов внутри империи на основе коллективного вердикта о неведомой вине. Крымским татарам, чеченцам, дагестанцам, ингушам, украинцам повезло только в том, что их не убивали быстро — в лагерях. Их убивали медленно — на этапах.
В этом мифе о героической Красной армии нет истории о том, как эта армия, отступая, разрушала свои города и убивала своих людей. Бацилла гражданской войны легко позволяла им это делать. Вы ничего не знаете о том, как был сожжён Киев. Вы ничего не знаете о том, как в 1941 году была взорвана ДнепроГЭС. Как тщательно и бессердечно, отступая, советские начальники городили баррикады из человеческих костей убегающего вслед за ними их собственного народа. И с какой лихвой потом эти же «начальнички» утюжили эти же земли снова, когда их освобождали.
В чём был этот миф правдив? Пожалуй, в одном. В том, что наши родные выжили вопреки всем обстоятельствам. Но является ли это поводом для гордости? Особенно когда война на нашей земле развязана снова? Особенно когда вчерашний освободитель с непосредственностью маньяка превратился сегодня в оккупанта? И когда вы вчерашних «братьев» со сталинской прямотой и лихвой «назначаете» в фашисты? А ведь одного взгляда на карту боёв Второй мировой будет достаточно, чтобы понять, что у украинцев к фашизму есть прививка в виде семейной памяти о кровавом катке, который проехался по нашей земле взад-вперёд несколько раз с 1939-го по 1945-й.
Вы чествуете ветеранов, но вам сложно понять, что это такое — остаться «одним из выживших» на войне. Вам сложно понять, какая эта мука — жить с войной в голове, чтобы потом каждый раз перед глазами у вас стояли те, кого навсегда эта война забрала. Имя им — легион. Только они — мёртвые и нерождённые. А вы — живые.
Выходя с портерами ушедших, вы расписываетесь в собственной пустоте. Только человек с абсолютной пустотой внутри будет цепляться за мёртвых, сжимать в показном оскале скулы и снимать всё это палкой для селфи. Фиксация на прошлом, его экстраполяция на настоящее и будущее, солидаризация с мёртвыми в беззвучном пафосе и пустом самолюбовании — это и есть воля к смерти. Воля не думать, не знать, не брать на себя ответственность, не жить, в конце концов. Она же — воля прогибаться, ходить строем и этим самым строем избивать своих же, кто послабее.
Конечно, вы ничего не знаете и не хотите знать про то, как горе переживают другие. Вернее, как они минимизируют горе, а не приумножают его. Вы не знаете, что открытие европейских границ — это самая амбициозная попытка людей за всю их историю построить мир без войн. Вы только ржёте над этим. Вы не знаете, что такое убивать собственных тиранов и быть ответственными перед соседями за свои преступления. Вам претит сама мысль о раскаянии. Вам не выкапывали трупы ваших жертв, вам не знаком запах разложившегося тела. Но неужели вам всё это нужно, чтобы стать людьми в XXI веке? Неужели деды воевали зря?
Вы закрыты от знаний и сомнений. Вам удобно и комфортно жить в иллюзиях советских кинофильмов ровно потому, что вы ничего не способны дать реальному миру кроме вашей злобы, ненависти и захвата чужих земель.
Война — самое бессмысленное из человеческих дел, потому что она заканчивается своим полным отрицанием — миром. ХХ век приучил нас к тому, что цена мира это всегда компромисс, примат жизни над смертью и приумножение мирового порядка, а не хаоса.
Только вы ни черта из этого не поняли. Вы позволили своим обидам
пересилить в вас людей. И нет на земле такого деда, который воевал и
который простил бы вас за вас сегодняшних.
