Если верить российской пропаганде, в Грузии появились «проблемы у русских», хотя не приводится ни одного факта, кроме «хамства» депутата Госдумы России Сергея Гаврилова, усевшегося в кресло второго лица государства, как в свое собственное. Россия пытается убедить мир в грузинской русофобии, что не является правдой.
Отношения Грузии с северным соседом давние: когда-то царица Тамар вышла замуж за князя новгородского Юрия Боголюбского, но тот оказался пропойцей, любителем мужеложства и зоофилии. В 1188 году брак распался. Попытки первых дипломатических отношений были в 1483 году – кахетинский царь Александр I обратился с письмом к московскому князю Ивану III. Оригинального письма не сохранилось, а его изложение подвергается сомнению.
Тем не менее с XVIII века Грузия становится привлекательной для Российской империи, которая нацелилась на Персию и Турцию, а для войн с этими странами России нужен был плацдарм или, как говорят современные стратеги, «база подскока». Повод искать особо не надо было – Грузия периодически подвергалась нападениям то со стороны Османской империи, то Персидской. Царь Иракли II попытался наладить отношения с российским монаршим домом и после переговоров, 24 июля 1783 года в крепости Георгиевск на Северном Кавказе был заключен трактат – договор о том, что Российская империя брала Восточную Грузию под опеку – протекторат.
С XVIII века Грузия становится привлекательной для Российской империи, которая нацелилась на Персию и Турцию, а для войн с этими странами России нужен был плацдарм
Сейчас Георгиевский трактат стал главным «игроком» в российской пропаганде, когда Москва объясняет, насколько она близка к Грузии, что в 1801 году спасла ее. На самом деле, в Георгиевском трактате не было ничего, что позволяло Российской империи захватывать Восточную Грузию. Напротив, в секретных статьях Георгиевского трактата Россия обязалась содержать в Грузии два батальона пехоты и в случае войны увеличить число своих войск. В 1787 году, в связи с экономическими трудностями и обострением отношений с Османской империей российские войска были выведены из Восточной Грузии, а через восемь лет она подверглась опустошительным походам Ага Мохаммед-хана Каджара.
Более того, в Георгиевском трактате российская сторона принимала на себя обязательства – сохранить монарший дом Грузии, сохранить церковь и не вмешиваться во внутренние дела грузинского царства. 12 сентября 1801 года российский император Александр I издал манифест об упразднении Картли-Кахетинского царства и присоединении его территории к России. То есть без особых реверансов – взять и присоединить. Как с Крымом. В Восточную Грузию по новой Военно-Грузинской дороге начали продвижение российские войска, которые составят основной контингент армии, которая спустя несколько лет начала наступление и захват Западной Грузии, свергнув имеретинского царя Соломона II.
Российский император Александр I издал манифест об упразднении Картли-Кахетинского царства и присоединении его территории к России. То есть без особых реверансов – взять и присоединить. Как с Крымом
Нарушив все положения Георгиевского трактата, Российская империя начала оккупацию Западной Грузии – Имеретинское царство, Абхазское княжество, Гурийское княжество, Мегрелию, Сванетию, потом порты Поти и Батуми. Одновременно кавказский наместник боролся с многочисленными восстаниями, которые начались сразу, в первый год оккупации, и продолжались до середины 1830-ых годов. Особенно массовыми и кровопролитными они были после того, как была упразднена автокефалия Грузинской православной церкви, одной из древнейших христианских церквей, был наложен запрет на моления на грузинском языке, были запрещены церковные песнопения, закрыты учебные заведения на грузинском языке, часть древних церквей подверглись «реставрации» – сбивались грузинские фрески, поверх них стены расписывались под «русский стиль».
В XIX веке с территории Грузии, которая теперь называлась Тифлисской и Кутаисской губерниями, начинались все последующие российские войны на Востоке, главными направлениями были Турция и Иран. Тбилиси был превращен в окраину российской жизни – и культурной, и политической. В нескольких регионах Грузии создавались военные базы, куда переселялись жители российской глубинки, оккупационная администрация намеренно способствовала переселению «инородцев» – турецких армян и греков, немцев из Швабии, поляков, чехов, эстонцев, украинцев.
Складывающийся «русский мир» того времени был разнообразный – половина мужского населения ходило в кителях и мундирах, вторая – в сюртуках и костюмах, посещали театры и клубы, местное население презрительно называли «туземцами». Кавказский наместник Михаил Воронцов «приручал» грузин, раздавая княжеские титулы за заслуги перед царем и отечеством, воспитывая новую династию преданных поданных «русского мира». Но странным образом грузинский язык оказался живучим в условиях тотального подавления культуры. Ко времени создания демократической республики в 1918 году общество Грузии стало разнообразным, но грузинский язык оставался основным – на нем говорили все, вне зависимости от положения или образования. Именно тогда формировались новые городские традиции, благодаря смешанным бракам.
Никто никогда не считал, сколько разнообразных кровей в каждом горожанине, как и сейчас никто не удивляется, что предыдущий министр здравоохранения Грузии имеет фамилию Сергеенко, а министром обороны 2012 года был Димитри Шашкин. Современный «русский мир» – не тот, каким его представляют в Кремле, он растворен в «грузинском мире», сохраняя только семейные предания о мамах, бабушках и прабабушках из Петербурга или Саратова. Уже оказавшись в Тбилиси или Кутаиси «грузинские жены» быстро осваивали грузинский язык и становились частью общества, которое их не отвергало, а принимало, следуя древним традициям толерантности. У многих грузинских царей и вельмож женами были иностранки.
Грузинский язык оказался живучим в условиях тотального подавления культуры. Ко времени создания демократической республики в 1918 году общество Грузии стало разнообразным, но грузинский язык оставался основным – на нем говорили все
В советское время ситуация не менялась – повезло, что Иосиф Сталин не позволил менять древний грузинский алфавит, а в Конституции Грузинской ССР грузинский язык был государственным. В 1978 году Эдуард Шеварднадзе попытался добавить второй – русский, тогда встала вся Грузия, коммунисты испугались и оставили язык в покое. Сейчас эта ситуация стала проблемой Путина – в Грузии нет «русского мира», нет «пятой колонны», которая периодически бы взывала к Кремлю спасти русскоязычных. Их просто нет – Димитри Шашкин и Давид Сергеенко считают себя грузинами, как и политик Лали Морошкина, юрист Иван Хохлов или журналист Андрей Белявский. А без «пятой колонны» завоевать постсоветскую страну невозможно – спасать некого.
Когда Кремль в очередной раз пытается накачать свою пропаганду штампами, которые могут сгодиться для Украины или Казахстана, то в Грузии это не проходит – здесь нет «русском мира», а те русскоязычные, которых Путин хотел бы защитить, ходят на те же акции протеста против Кремля, что и остальное население страны. И кричат «цади!» (уходи!) – вместе со всеми. За последние семь лет у нынешней партии власти «Грузинская мечта» было несколько попыток активизировать организации типа «соотечественник», чтобы Путин был счастлив от осознания, что в Грузии тоже есть «русский мир», но они оказались нелепыми – без балалаек и гармошки, при этом тоже знающие грузинский язык.
В Грузии можно встретить настоящий русский мир, без кавычек – в Дедоплисцкаро, например, где набожные старушки ходили в церковь в советское время. Они ходят в платочках и поют старинные русские песни о добрых разбойниках, а новости обсуждают по-грузински. И с внуками говорят по-грузински, те уже русского не знают. К Путину относятся точно так же, как и все коренные жители, он – оккупант.
