В Одессе на книжной ярмарке на морвокзале я подписывал книги.
Образовалась даже небольшая даже очередь.
Даже народ галдит.
Я пишу в Америку, в Израиль, в Германию, Австралию.
В общем, нашим, но туда.
Кто-то просит подписать «Гале от Юры», кто-то «мой папа Вас любит».
- Как папу зовут?
- Валера.
- Как маму зовут?
- Шурочка.
- Тебя как, девочка-радость?
- Наденька.
«С Вашей Надеждой не расстанусь».
Пишу быстро, бодро.
- Кому, девушка?
- Сыну Кириллу.
«Твоя мама, Кира… В общем, держись, Кирочка, за маму… Я тебя сменю…»
- Пожалуйста – Дашеньке.
- А где она?
- А под столом. Ее не видно.
- Ставьте на стол.
«Расти, Дашенька, я подожду».
- Моему дяде в Америку.
- Нашему дяде Яше в Америку.
«Цепляйся, Яша, за Америку. Наложи, Яша, свое изображение на ее очертания. Ты, Яша, знаменит Америкой».
И тут слышу ― два женских голоса:
- Почему я должна у него подписывать?
- Ну, пока он здесь.
- И что он мне должен написать?
- Ой, Муся, что ты начинаешь.
- Я не начинаю. Что я, должна у него книгу купить? Дай мне денег, я куплю.
- У меня нет. Купи ты.
- Не хочу. Почему я должна за двадцать гривен...
- Ну, дай ему что-нибудь написать.
- А что он мне напишет?
- Я не знаю. Он что-то тебе напишет.
- Что, Рая, что он мне напишет? Это я что, в очереди должна стоять?
- Не надо. Тебя пропустят.
- Кто?
- Все. Они тебя увидят ― они пропустят.
- И что я должна сделать?
- Ой! Дай ему какую-нибудь бумажку, он что-то на ней напишет.
- Что, Рая? Что он должен написать, это я должна ему продиктовать?
- Он сам напишет.
- Что?
- Откуда я знаю. Он всем пишет. Подсунь бумажку. Он тебе напишет...
- Что?
- Он сам придумает.
- А если какую-нибудь гадость? Как я Лёне покажу?
- Значит, не покажешь.
- Как я могу не показать? Мы столько лет вместе. Тем более он все равно найдет.
- Что ты боишься. Ты уже на костыле, что он тебе такое напишет, что ты не сможешь показать Лёне?
- Ты вчера видела по седьмому каналу? Теперь только об этом и пишут.
- Он такого не напишет. Я его знаю давно.
- Ты же говорила, что он редко приезжает...
- Сейчас редко, да…
- Ну вот… Между приездами их так портят. Они сейчас только об этом и пишут.
- Ну, тогда он просто распишется.
- А если он что-то еще начнет?..
- Вырви!!!
- Хорошо… Граждане, дайте инвалиду без очереди на костыле… Молодой человек, вот Рая просит, чтобы Вы ей что-то подписали.
Я пишу: «Раечка! Так звали мою маму… Будьте здоровы».
- Ну тогда и мне что-то напишите… Мусе.
Я пишу: «Муся! Не доверяй Лёне! Пусть знает – я тебя любил, люблю и буду любить! Руки, руки мои тебя помнят. Сердце, сердце ноет! Пусть его утешает, что мы редко видимся. Спасибо за сегодняшнюю встречу. Целую тебя, Мусенька, твой…»
- Рая!!! Ты видела, что он мне написал?! Его руки меня помнят. Как тебе нравится?.. Может, действительно… Я в 68-м году была в Ялте… Может, это был он, я не помню... Пусть эта записка полежит пока у тебя…
- Что значит пока?
- Я хочу его жене показать.
- Эй, девочки! - закричал я, но было уже поздно.
