Российские оккупационные войска перешли в наступление по многим участкам фронта. Авдеевка, Лимано-Купянская ось, непрекращающиеся контратаки в районе Бахмута, Вербового, Копани, в районе Старомлиновки. Создаётся впечатление, что у россии просто бесконечный людской ресурс, которым она может парировать любое наступление СОУ. Но так ли это на самом деле?
Согласно официальным данным РОВ, за время полномасштабного вторжения в Украину понесли потери более 295 тыс л.с. И это на 100 тыс больше чем численность группировки принимавшей участие во вторжении 24 февраля 2022 года. Некоторые подразделения вообще за это время перестали существовать физически. И, тем не менее, численность РОВ не сокращается критически, и российское командование находит ресурс для компенсации потерь.
И вправду, россия, страна с населением в 140 млн человек, обладает серьёзным мобилизационным ресурсом, который в противостоянии с такой страной как Украина, должен иметь тотальное количественное превосходство. Но, как и всегда, в этой очевидной математике есть свой нюанс и не один.
Мобилизация.
Осенью прошлого года в россии была проведена так называемая частичная мобилизация, в рамках которой было призвано чуть более 300 тысяч человек. Эта мобилизация проводилась тогда, когда по заявлениям сергея шойгу потери РОВ составляли что-то около 6 тысяч человек, а по версии Генштаба ВСУ – около 50 тыс л.с.
Понятное дело, если бы армия россии потеряла 6 тыс человек, то призывать 300 тыс ей не пришлось бы. Но именно эта «частичная» мобилизация показала, что сам мобилизационный потенциал и готовность военкоматов в россии, как и наличие казарм, В/Ч, полигонов и т.д. для такого количества – практически отсутствуют.
Примерно с декабря 2022 мобилизация в россии позволяла привлекать ресурс в 20-25 тыс л.с. ежемесячно. Таким образом, после «частичной» мобилизации было привлечено ещё от 200 до 250 тыс человек в состав российской армии. То есть, суммарное количество мобилизованных от сентября до сентября составило 500 – 550 тысяч человек.
Но достаточно ли этого количества и эффективно ли оно решает поставленные перед РОВ задачи?
Компенсация потерь.
Казалось бы, россия мобилизовала за прошедший год больше личного состава, чем украинские войска утилизировали и это полностью покрывает потери. На первый взгляд именно так, но тогда почему в российской политической среде звучат призывы о запрете возвращения по ротации мобилизованных, пока… не закончится так называемая СВО! А в сети всё чаще появляются обращения гражданок россии, умоляющих путина вернуть их мужей, сыновей, братьев, из, так называемой, СВО, где они уже по году без ротации.
Дело в том, что когда мы говорим о потерях, то в первую очередь имеем ввиду 200-х (уничтоженных), кто-то учитывает 300-х (раненных), более прагматичные вспоминают и про 400-х (пленных), а особо педантичные ещё и про 500-х (отказники/дезертиры). Но практически никто не учитывает ещё несколько потребностей.
Первая потребность – компенсация потерь в формате восстановления боеспособности подразделений. Это когда подразделение, понесшее потери несопоставимые с выполнением им боевых задач, нужно срочно восстановить. Зачастую такая потребность выходит за рамки размеренного мобилизационного процесса.
Вторая потребность – создание новых подразделений. Ведь российскую армию, вроде как, будут численно увеличивать, а значит и людей откуда-то надо брать, для формирования новых подразделений в тылу, которые в коротко-срочной перспективе не должны отправляться в зону БД. То есть, набрать людей, которые не пойдут на компенсацию потерь.
Вторая потребность – ротационная. То о чём выше и говорилось. Подразделения нуждаются в ротации, но на поле боя их следует кем-то заменять. Равноценными подразделениями, которых попросту нет.
Если охватить все эти потребности целиком, то месячная мобилизация в россии должна составлять от 40 до, хотя бы, 50 тыс человек. Но этого нет и, вряд ли будет, как минимум, до завершения выборов в 2024-м.
Качество ресурса и обеспечение.
То ресурс, который сейчас поступает в распоряжение РОВ, значительно отличается от того, что воевал в начале полномасштабного вторжения в Украину. И эта разница ощущается. Ведь когда наступала элита с многолетним опытом службы в войсках, захватывались области, районы, крупные города, а как в составе РОВ стал превалировать мобресурс, то наступления скатились либо до локального уровня, в размерах села или ПГТ, либо до обороны, которую россияне не могут удерживать. В свою очередь, возрос и уровень потерь.
При этом, мобресурс привлекается тогда, когда у ВПК россии нет возможности его полностью штатно всем обеспечивать. Дефицит техники, боеприпасов, снаряжения – всё это влияет и на выживаемость слабо подготовленного ресурса.
Призвав в течение года более 500 тысяч человек россия не смогла в течение этого года достигнуть и 10% тех целей, которые достигла группировка в 180 тыс, в первой половине 2022 года. Простое и весьма красноречивое сравнение, которое указывает на то, что такое профессиональная компонента в войсках и регулярное снабжение, компенсация потерь.
Тем не менее, даже не имея неких масштабных достижений в зоне боевых действий, этот ресурс играет тормозящую роль, замедляя продвижение СОУ.
Нивелирование и ресурсный уроборос.
Людской ресурс РОВ не является определяющим и решающим в вопросах захвата новых территорий, но куда более эффективен как тормозящий элемент.
С другой стороны, у россиян есть предел месячной компенсации потерь. И как бы это банально не звучало, но именно повышение уровня потерь личного состава РОВ является решением данной проблематики.
То есть, уничтожение более 20 тысяч оккупантов в месяц является на сегодняшний день наиболее эффективным значением по обескровливанию его оборонного потенциала. Разумеется, это должно осуществляться в комплексе с остальными действиями по нейтрализации потенциала противника, в частности – его авиационной компоненты, бронетехники и артиллерии.
Например, не имея достаточного количества ББМ РОВ вынуждены наступать либо размещая десант на бронетанков, либо применяя не бронированный, гражданский транспорт. Это повышает численность потерь. И так по каждому пункту.
Но, в большинстве случаев, в атаке или в обороне, главная ставка противника на численность. Уменьшение этих показателей приведёт к парализации и краху обороны.
И нельзя сказать, что это недостижимо. В январе, феврале и марте 2023 этот показатель как раз и превышал 20 тыс, результатом чего стала мясорубка в Бахмуте. И именно тогда россия вынуждена была отложить запланированное на февраль наступление по Лимано-Купянской оси и наступление на Орехов и Гуляйполе. В июне потери РОВ так же превысили 20 тыс и тогда РОВ спешно стягивали в Запорожскую область подразделения с других плацдармов, поскольку резервы стали очень быстро иссякать.
В свою очередь, по мере затягивания войны посредством людского ресурса, ухудшает ситуацию с обеспечение этого ресурса, в следствие чего ухудшается ещё одна компонента функциональности РОВ. И чем хуже эта компонента, как бы парадоксально это не звучало, тем больше людского ресурса нужно. И тут РОВ упирается в экзистенциальный тупик, когда большее количество технической компоненты, предоставить фронту невозможно, а компенсировать её нехватку людским ресурсом уже не получится, равно, как и обеспечить растущий ресурс штатно этой компонентой, для эффективного выполнения поставленных задач.
Количество российских войск и их мобилизационный потенциал всегда назывались преимуществом РОВ, но они же являются и их ахиллесовой пятой.
