Несмотря на искушение быть мыслями на юге и востоке, постоянно эмоционально вовлекаться, работа требует совершенно другого.
Где-то в конце апреля по моим внутренним ощущениям начались критические «около 30 дней», через которые нам предстояло пройти. Я ожидал, что по их итогам что-то начнёт проясняться.
С того момента прошло уже дней 40.
Смешанные чувства.
По ряду позиций мы этот критический отрезок успешно прошли, началась новая фаза, где мы оттолкнулись от дна.
По другим – ощущается как «затянувшийся вечер 28 дня», мы ещё падаем. Незавершённая ситуация, которая добавляет неопределённости.
Что можно отметить.
К 100 дням после 24.02 мы провели внутреннюю оценку того, что сделано/предстоит сделать. Собрали разные паззлы, вследствие чего проявилась очень наглядная картина.
Уверен, российское командование в данный момент сосредоточено на поиске ответа, почему украинская армия не закончилась.
Россияне прекрасно знали, чем располагала наша страна после утраты арсеналов в 2015-2018 гг. После неудачной попытки атаковать Киев (когда они исходили из ложной политической посылки о лояльности украинского населения к Москве), росармия явно перестроилась на более прагматичные и измеримые факторы.
Нехитрые подсчёты в столбик наверняка показали Кремлю набор дедлайнов: в этот момент и при таких-то условиях закончится украинская армия, в этот момент Украина закончится экономически, в этот момент настанет инфраструктурный / энергетический и др. коллапс.
Всё, что требовалось россиянам – подавать в топку бурятов и другой расходный материал, типа безлимитных советских снарядов.
По факту оказалось, что 1) украинское государство достаточно быстро заработало на восстановление исчезающего военно-технического потенциала армии; 2) украинское общество (волонтёры, обычные граждане), добавило своего-рода эластичности, повысило живучесть сектора обороны; 3) запад постепенно начал открывать краники нам и закрывать России.
Итого. Если записать в столбик всё военно-техническое, что удалось притащить в страну (это ведь не только иностранная материально-техническая помощь, это прямые контракты Минобороны, оплаченные средствами украинских налогоплательщиков), то получается, мягко говоря, немало.
Даже при наличии фронта шириной 2,3 тыс. км (без моря) силы обороны Украины загнали российскую власть в ситуацию, когда Кремль либо должен идти на резкое повышение военных издержек (открытую массовую мобилизацию), дабы передавить массой, либо судорожно достигать некого статус-кво, с которым идти на переговоры. Если Украина согласится.
Удары по инфраструктуре, воровство и уничтожение запасов зерна – это элементы понуждения Украины к переговорам с помощью давления на самое слабое звено (западных партнёров, от которых мы зависим). Россия активно угрожает голодом и всеми силами старается показать, что поставки оружия не имеют смысла. Что как раз доказывает обратное – ещё как имеют.
Параллельно российская сторона накапливает ресурс для третьей волны атак. Но в силу героического и умелого сопротивления нашей армии, россияне уже вынуждены задействовать то, что собирались накопить. С одной стороны, это не даёт возможности уйти на паузу, с другой – это не позволяет РФ спроецировать силу так, чтобы нас раздавить.
Ситуация на фронте остаётся крайне непростой. Но как вы могли заметить в последние пару дней, темп продвижения российских войск снизился. При сохранении тотального численного превосходства РФ в артиллерии, всё чаще мы слышим, что украинские артиллеристы слегка угомонили врага. Равновесия сил пока нет и близко, но армия РФ уже несёт существенные потери от новых элементов обороны, которых перед началом эскалации не было. Их нельзя было просчитать.
Если темп поставок станет более адекватным, начнёт заканчиваться не украинская, а российская армия. Её просто некем будет восполнить в сжатые сроки.
Россияне наверняка постараются добиться какого-то захватнического прогресса к Дню России, третьей встрече в «Рамштайне» (состоится в Брюсселе), а также к саммитам ЕС и НАТО. Чтобы максимально выхолостить решения этих структур по нашему поводу.
Июнь, по моим ощущением, уже не будет месяцем падения – скорее месяцем качелей и стабилизации. Если мы получим всё то, что запланировано, россияне остановятся повсеместно.
А вот что будет дальше, в июле – я сказать не берусь. Потому что уже запланированное способно поколебать если не фронт целиком, то как минимум отдельные его участки. Но вот разделят ли партнёры наше стремление «колебать» - сможем установить только опытным путём. Потому что вторая половина июля – начало каникул/отпусков везде.
Як то кажуть, нам своє робити.
