ДЕСЯТЬ КАДРОВ
(Отрывок из романа "Фото на память", герой которого на двух континентах в одиночку расследует гибель своей семьи в Боинге над Донбассом. Роман, основанный на реальных событиях, выходит в мае в Киеве и в августе в Москве.)
Там же в Беслане Джейн рассталась с единственным человеком в ее жизни, в котором она разглядела мужчину, а не просто бесполого журналиста. Это был корреспондент «Лос-Анджелес Херальд» Сергей Прохоров, тоже одинокий, разведённый.
Симпатия была взаимной. Оба в то время работали в Москве, а познакомились в Багдаде. До Беслана их платонический роман уже продолжался около года, пока Прохоров не показал ей свою «потрясную», по его словам, съемку операции по освобождению заложников. На самом деле не было никакой операции. Был кромешный ад.
Школа сгорела дотла. Более трехсот заложников погибли под пулями и сгорели в огне пожара, среди них 186 детей. Десятки спецназовцев и местных жителей погибли и были ранены. Ни один террорист не вышел из школы живым.
Прохоров, фанатик фоторепортажа, по духу был очень близок Джейн. В Беслане он снимал в самом пекле. В редакцию послал галерею из тридцати шести кадров.
Среди них было два, которые Джейн выделила для себя. На одном окровавленная девочка лет семи сидит на коленях на земле, крича и закрывая уши руками. На другом она уже лежит на том же месте – мертвая, с пулевым отверстием в виске.
– А можешь всю раскадровку показать? – спросила она тогда в отеле.
-- Чего?
-- Ну вот этого эпизода. С девочкой.
– Конечно, вот она, – Прохоров с гордостью открыл файл и, пробежавшись по кадрам, нашёл эпизод.
Джейн внимательно смотрела и губами считала про себя кадры.
– Что ты делаешь?, – спросил несколько озадаченный Сергей.
– Ничего. Сколько кадров в секунду?
– Камера снимает?
– Да.
– Десять, а что?
– Ничего.
– Что ничего?
– Сережа, у тебя было девять секунд.
– Не понял…
– Её убили на девяносто шестом кадре.
– И?
– Сережа, ты мог спасти ее, – ровным голосом сказала Джейн. После пяти лет работы в Москве она прекрасно, почти без акцента говорила по-русски.
– У меня другая работа, Джейн. – сказал он после паузы. – Мы фиксируем происходящее. Не вмешиваемся. И вообще, когда я снимал, ни о чем не думал.
– Ты был рядом, ты мог попытаться взять ее на руки и унести.
– Знаешь, милая, – выдержав еще более долгую паузу, холодно ответил Прохоров. – Читатели должны знать правду. Как все было. И точка. Не я же ее убил, в конце концов. Мне что по-твоему, нужно было бросить камеру и взять в руки автомат? Я не солдат, Джейн. И это не моя война. Я не спасатель. У меня другая работа. Я делаю то, что умею. Как и ты...
Джейн встала и молча вышла из его номера. Прохоров ее не удерживал. При этом он не знал и знать не мог, что самым главным и самым страшным откровнением для Джейн стало то, что скорее всего на месте Сергея она поступила бы точно так же.
Но мертвая девочка словно встала между ними. Джейн не могла простить ему и себе ее гибель. Роман закончился, так толком и не начавшись.
